Культура как социальный феномен
o;Белых братьев”, самосожженцев Д. Кореша,
террористов из “Аум Сенрике” и других “сатанинских” групп.
Жизнерадостная карнавальная стихия сменила гнетущей манией тяжелого рока.
Цивилизация есть неизбежная судьба культуры - писал О. Шпенглер. - Будущий
Запад не есть безграничное движение вперед и вверх, по линии наших идеалов.
Современность есть фаза цивилизации, а не культуры. В связи с этим отпадает
целый ряд жизненных с одержаний как невозможных. Когда цель достигнута, и
идея завершена и осуществлена во внешнем, тогда культура вдруг застывает,
отмирает, ее кровь свертывается, силы ее подламываются - она становится
цивилизацией. И она, огромное засохшее дерево в первобытном лесу, еще
многие столетия может топорщить свои гнилые сучья!
Х.Ортега-и-Гассет полагает, что “крах терпит сам человек, уже не способный
поспевать за своей цивилизацией. Эти эпохи самоудовлетворения - снаружи
такие гладкие и блестящие, внутренне мертвы. Подлинная полнота жизни не в
покое удовлетворенности, а в процессе достижения, в моменте прибытия. Эпоха
удовлетворенности - это начало конца”
Весь мир вступают в катастрофический период своего “развития”. Мы живем во
времена грандиозного исторического перелома. Началась какая-то новая
историческая эпоха нет религиозного критерия, нет “во имя”. Есть
вооружения, человеку дают латы, шлем и щит, но неизвестно, во имя чего и
кого идти в поход и сражаться, нет ни Христа, ни девы Марии, ни гроба
Господня, ни даже прекрасной дамы. В этом ужас дурной бесконечности мировых
эволюции. Старый мир есть период новой истории с его рационалистическим
просвещением, с его индивидуализмом и гуманизмом, с его либерализмом и
демократизмом с его чудовищной техникой и внешними завоеваниями и успехами,
с его безудержной и безграничной похотью к жизни, с безбожием и бездушием,
с разъяренной борьбой классов.
Основная проблема XX века - проблема отношения творчества (культуры) к
жизни (бытию). На вершинах культуры мучит человека противоположность между
тем, чтобы создавать что-то и тем, чтобы быть чем-то.
Цивилизация конца XX столетия, независимо от краха наиболее одиозных
тоталитарных режимов, эти экзистенциальное, на уровне бытийных оснований
человеческой жизни, обесценение и утрата ее “во имя” само ценности и смысла
творческой свободы.
Вышедшая из-под контроля, она обрекает культуру на долю аутсайдера. Это -
не очередной кризис цивилизации, а ее исторический тупик.
Конфликт культуры.
Драма тотального конфликта между культурой и цивилизацией современности
лишь по видимости имеет анонимный характер и напоминает “театр теней”. Если
исход из тупика необходим и спасителен, следует ясно определить совокупного
субъекта - автора и актера нашей самодостаточной цивилизации.
Профессор Э. Шиллз в книге “Массовое общество и его культура” отмечает, что
в индустриальном обществе культура подразделяется, по меньшей мере, на три
уровня качества, которые устанавливаются с помощью эстетических,
интеллектуальных и моральных критериев. Это так называемая “высшая” или
“изысканная”, “средняя” или “посредственная”, и “низшая” или “вульгарная”
культуры.
Отличительным признаком высшей культуры является серьезность избираемой
темы и затрагиваемых проблем, глубокое проникновение в сущность явлений,
ценность, утонченность и богатство выраженных чувств. К этой культуре
принадлежат лучшие образцы литературы и искусства, философия, научные
теории и исследования естественного, технического и социального характера.
Такая культура не связана с социальным статусом, и ее содержание
определяется не общественным положением ее создателей, а лишь совершенством
их творении. В отличие от “высокой”, “средняя” культура менее оригинальна и
более репродуктивна, хотя внешне оперирует теми же жанрами и формами, к
которым прибегает “высокая” культура. На третьем уровне находится “низшая”
культура, которую отличают поверхностность и вульгарность, крайнее
обеднение символического содержания и форм!
Удел “высокой” культуры, как аутсайдера, и роль средней”, “посредственной”
культуры, как фаворита современного общества, не объяснимы в чисто
социологизаторском ключе как совпадение социальных интересов большого
бизнеса и среднего класса. Этот феномен лишь следствие более
фундаментальных сдвигов, которые требуют понимания в ином - социокультурном
измерении и ключевого понятия “посредственность”.
Есть, - писал А. Экзюпери, - в Европе двести миллионов человек, чье
существование, лишено смысла люди, погрязшие в рутине различных профессий,
люди, которым недоступны радости первооткрывателя-поднимателя целины,
радости веры, радости ученого. Кое-кому думалось, что достаточно одеть их,
накормить, удовлетворить все их насущные потребности, чтобы возвысить душу.
И вот мало-помалу из них создали мещан сельских политиков, техников,
лишенных внутренней жизни. Им дают неплохое образование, но это не
культура. Тот, кто думает, что культура - это набор вызубренных формул,
невысокого мнения о ней Посредственный ученик специального класса лицея
знает больше о природе и о ее законах, чем Декарт или Паскаль. Но разве
такой ученик способен мыслить, как они? ...меня мучает, что в каждом
человеке, может быть, убит Моцарт.
Социокультурному портрету мещанской посредственности придал классическую
законченность Х. Ортега-и-Гассет. Он констатировал величайший парадокс
нашего времени: “Нынешний хозяин мира - примитив, первобытный человек,
внезапно появившийся в цивилизационном мире. Цивилизован мир, но не его
обитатель. Он даже не замечает цивилизации, хотя и пользуется ее плодам
как дарами природы.
Психическая структура этого “человека-массы” характеризуется рядом черт. Во-
первых, ему присуща глубокая уверенность в том, что жизнь изобильна и
легка, в ней нет ограничений, и она - лишь арена власти и побед. Во-вторых,
такое мироощущение порождает иллюзию его полной интеллектуальной и
моральной самодостаточности. В третьих, он экспансивен, и повсюду, не
считаясь ни с чем и ни с кем, навязывает свое примитивное мнение путем
“прямого действия”, в том числе в самых “изысканных уголках нашей
культуры”. В-четвертых, продолжает
Х. Ортега-и-Гассет, эти “люди не заботятся о будущем, предоставляя все
механизму вселенной. И прогрессистский либерализм, и социализм Маркса
предполагают, что их стремление к лучшему будущему осуществляется само
собой, неминуемо, как в астрономии. Защитившись этой идеей от самих себя.
они выпустили из рук управление историей, забыли о бдительности, утратили
живость и сил убежденный, что мир пойдет по прямой, без поворотов, без
возвратов назад, он откладывает всякое попечение о будущем и целиком
погружен в утвержденное настоящее. Нужно ли удивляться, что сегодня в нашем
мире нет ни планов, ни целей, ни идеалов. Последняя черта - редукция
“горнего” мира творческой жизни, утрата ее перспективы и идеалов - самая
опасная для культуры.
Такова общая закономерность финала “любви-ненависти” между культурой и
цивилизацией.
Культура Возрождения и Просвещения требовала устранить
феодальный провинциализм и своеволие привилегированных слоев - и пришла к
индустриальному обществу с его универсальной мерой купли-продажи и
усредненным человеком-массой Рациональный разум хотел видеть “народ
свободный на земле свободной”, и действительно освободил его от физической
нищеты, создал общество потребления, но ценой конвейерного варианта труда
обезличенного, стандартизованного человека.
Этих причин достаточно для формирования человека-массы и его
самодовольства. Но для “восстания масс”, их “вертикального нашествия”
требовался некий фермент и одновременно социально-технологический механизм.
Их роль сыграла реализованная заветная мечта ранней буржуазии о синтезе
свободы и равенства демократия. Расценивая ее как романтическое детище
политических и идеологических революций XVIII века,
Х. Ортега-и-Гассет писал “Торжественное, в теории, провозглашение прав
человека на деле обернулось торжеством прав доброго буржуа. Когда в борьбе
за существование людям предоставляются равные условия, наверняка
восторжествуют худшие из людей, ибо их большинство.
H Бердяев был не вполне согласен с такой демократией и вместе с тем
подчеркивал вызванное ею фундаментальное противоречие “В культуре, писал
он, - есть начало аристократическое и начало демократическое.
Без начала демократического, без подбора качеств высота и совершенство
никогда не были бы достигнуты. Но вместе с тем культура распространяется
вширь, к ней приобщаются все новые социальные слои. Этот процесс неизбежный
и справедливый”. Однако массы легко усваивают себе вульгарный материализм и
вещную техническую цивилизацию.. массами владеют идеи-мифы, верования
религиозные или верования социально-революционные, но не владеют идеи
культурно-гуманистические. Конфликт аристократического и демократического
начал, количества и качества, высоты и широты неразрешим на почве без
религиозной гуманистически культуры”.
Такой конфликт - фатальная данность,
| |  скачать работу |
Культура как социальный феномен |
