Лекции по истории философии (начало)
анность, то на каком основании? Мыслю ли я, когда думаю, что мыслю; и
разве я не мыслю, когда не думаю о самом мышлении? Проблема ценности и
необходимости собственно мышления, как проблема сознания]. Почему, согласно
Фалесу, «Время – мудрейшее, поскольку открывает всё»? Значит ли это, что
всё тайное станет явным? Душа – мысль откроется в своём всём, тень, спина
станет лицом? И наоборот? И где здесь, в таком оборачивании, место истине?
[Множественность в открытом контексте предстаёт как по преимуществу
временная величина (раздвоенность, как внутреннее определение времени, –
нормальная шизофрения, дурная эмпирическая множественность – бессмертие в
поле возможного опыта, во времени неограниченного по определению – дурная
эмпирическая бесконечность сменяющих друг друга моментов).] Вопрос о
судьбе, многом и едином, возможности мышления многого. Вопрос о
несовместимых противоположностях, и мышления возможности их совмещения.
Вопрос к ученику Фалеса Анаксимандру. [Как возможно постигнуть судьбу, её
организовать? Как сделать шаг, его не сделав?]
Метод: Тот же.
Литература:
Фрагменты ранних греческих философов. Часть 1. Фалес.
Хайдеггер М. Введение в метафизику. Части 2-3, 4, Пр. 34-44.
Ницше Ф. Философия в трагическую эпоху Греции. Предисловие. Пр. 1-3.
Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии. Введение в греческую
философию. Философия ионийцев. Фалес.
Сергеев К. А., Слинин Я. А. Природа и разум: античная парадигма. Гл. 1.
Учение о материи в древнегреческой философии.
Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. I. Происхождение
античного символизма. II. Символически-мифологические черты в
досократовской философии. I. Фалес.
Шестов Л. На весах Иова (Странствия по душам). Наука и свободное
исследование. (Вместо предисловия). Преодоление самоочевидностей (К
столетию рождения Ф. М. Достоевского).
Иванов Н. Б. По ту сторону истины и лжи: путь Льва Шестова.
Виндельбанд В. История философии. Ч. 1. Философия греков. Гл. 1.
Космологический период.
Лекция 3. Милетская школа древнегреческой философии. Натурфилософское
мышление. Анаксимандр. Космология. (Философия и история).
Вопрос о судьбе сущего, как вопрос о его сути. Детские, инфантильные
вопросы: почему вода жидкая, небо синее, дерево зелёное? Первая
сознательная проблема ребёнка: папа не всё знает. Говоря о вещах, мы
говорим о себе. Суть вещи, как интуитивно схватываемое её должное, лучшее
(прекрасное, благое, истинное). Наверное, и дерево хочет быть зелёным, хотя
и не всегда таково. Греческое понятие «фюзис», как само и из себя
возрастания, явности и присутствия в подлинном, бытии. Необходимость
установления масштаба рассмотрения для формального выявления такой
исторической сути в дискурсивном порядке и зеркального отображения в другом
лица сущего для его непосредственного постижения в экзистенциальном
порядке. Только чужие глаза, в которых я мог бы отразиться и увидеть себя
перед, эмоционально мной определённым, лицом другого открывают мне мой
другой облик, обычно в обратном моему обычному самочувствию виде. Я то
прекрасный, справедливый, добрый, правильный (истинный), а реально в
зеркале вижу искажённые злом, безобразием, ложью черты. [Практическая,
педагогическая демонстрация как необходимый элемент экзистенциальной
практики философствования]. Философский текст, как такое зеркало для
выявления глупости всякого мира – лица, не способного в это зеркало
заглянуть, не потеряв себя, т. е. не сумев настоять на своём, внутри
условий априори истинного текста. [Вода жидкая, небо синее, дерево
зеленеет, философский текст истинен – чистые априорные суждения, принять
которые необходимо до всякого критического опыта, как простую основу или
масштаб для вопроса].
Два возможных варианта дискурсивного рассмотрения темы судьбы, драмы, в
контексте возможности выявления сути бытия её протогониста им же. Вопрос об
условии возможности личного, сознательного опыта произведения себя к бытию,
творения мира – начало космогонии и условие и одновременно выразительный
результат постижения этого мира – космология, как его данный
непосредственно из сути его бытия образ. Вопрос о сущности времени: образ
мира уже дан как личное и всеобщее начало одновременно (то ли миф, то ли
поэзия в зависимости от определения ответа на изначальный вопрос о единстве
многого – поэтическое положение единого через невозможность такого
положения) и он же является предметом рефлексии в форме вопроса о
возможности такого образа, которым творится сам образ. [Вариант
рассмотрения через модальное отношение техники и природы при отказе от
принятия указанного априори – риторический по сути ход, связанный с
бессознательным, априорным, значением данной дихотомии для современного
сознания; и вариант рассмотрения через тему счастья, ведь априори счастье
есть необходимое для человека основание жить: человек счастливый –
очевидная парадоксальность этого чистого суждения, по отношению к которому
дихотомия технического и природного вторична].
Счастье, как предельное желание всякого человека. Как мы узнаём о счастье?
Потеряв его. Счастье как идеал. Мы узнаём о собственной любви, только в
виду потери её предмета. Невозможность вернуться. [Какова причина?]
Соблазн. Я как тот, кто не только открывает, но и закрывает двери. И
наоборот, тот, кто входит в них, или перед ними остаётся. Объективность
вины. Палач и жертва вне эксплицированного, осознанного и используемого,
поля властных отношений. Объективность вины, её вменение (моральное,
эмоционально-нравственное, социальное – месть, остракизм в древних
обществах, отказ от общения), как, то, что открывает перед субъектом его
суть. Сознание вины и его отсутствие. Самооправдание и его необходимость.
[Мужское и женское. Слабость мужского начала перед лицом женского.
Шумерский миф о творении человека. Мужской характер древнегреческой
философии. Современная критика фал-лого-центризма]. Тёплое и холодное, как
начала космического творения или всего и всякого космоса у Анаксимандра.
«При возникновении этого космоса из вечного [?] выделилось нечто, чреватое
горячим и холодным» (Псевдо-Плутарх). Другие противоположности: мягкого и
жёсткого, влажного и сухого, лёгкого и тяжеловесного, как характеристики
душевной настроенности в прямом и косвенном общении в каждой из душ.
Возможность мягкого и жёсткого разворачивания темы противоположного или
множественности. Поэтический характер космологии Анаксимандра.
Неопределённость понятия счастья и его интуитивная определённость в личном
аспекте каждой души. Последняя цель и промежуточные цели, как технические
средства. Неопределённость счастья именно в целевом аспекте.
Множественность его определений при смешении с понятием удовольствия всегда
индивидуального. Индивидуальная в применении техника и индивидуальная
природа. Имя, данное миром, и моё имя. Обращение к сути проблемы:
значимость счастья открывается в несчастье при невстрече со взыскуемой
судьбой. Ошибка. Я всегда утверждает себя, самовыражаясь, перед лицом
другого мира, потому противоположного. Я всегда изначально выражает себя с
благими намерениями, но мир отвечает неадекватно. [Он никогда не способен
ответить вполне адекватно, только в иллюзии очаровывающей близости].
Ближайшая причина противоположности – тело. Тела различны просто потому,
что ограничены друг другом. [Крайний пример: близнецы. Нарцис]. Космогония
и космология Анаксимандра. Сфера пламени обросла вокруг холодного аэра-
тумана, окружающего влажную землю, на подобии коры дерева. Холод невнятного
сознания невозможности полного слияния разогрел пламя, превратив его в
жесткую, обжигающую кору («скорлупу» – это же слово употребляется и для
определения кожи первых водных животных, из которых вышли зрелые люди).
«Когда же она оторвалась и была заключена внутрь неких кругов, возникли
Солнце, луна и звёзды» (Псевдо-Плутарх), наполненныё огнём шины,
«колесообразные свалявшиеся сгустки аэра, полные огня» (Стобей), с
определённого размера отверстием для его выхода, движимые вихрем этого
аэра, возникающего из испаряющейся под действием огня воды. Именно
невозможное, неопределимое, сознание невозможности единства порождает
множество, противоречие и борьбу стихий. Параллельно данной демонстрации и
описание происхождения людей зародившихся и вышедших из рыбоподобных
существ, уже способными прокормить себя, т. е. на себе настоять. Воздух
хочет, чтобы вода испарилась и стала воздухом, вода хочет, чтобы воздух
обратился в воду и т. д. Множественность миров возникающих и погибающих,
включённых друг в друга, без всякого основания и возможности включения.
Первый вопрос: в чём причина такой настоятельности? Почему мы все склонны
утверждать собственное место, да ещё как если бы оно было единственным в
своём роде? Вопрос достоинства. Опьянение и требование уважения как пример,
в силу бесполезности такого самоутверждения. Душа как источник такого
утверждения. При этом стихии, всегда телесные, пронизывают каждое тело:
огонь горячий, воздух и вода холодные, но могут прогреваться. (И в этом
смысле это душевные стихии, физически определяющие тела стихий – вопрос
| |  скачать работу |
Лекции по истории философии (начало) |
