Литературные кафе Санкт-Петербурга начала XX века: Привал комедианта и Бродячая собака
сохранилась в нем, несмотря ни на что, на
многие годы.
Но вот, о удивление! Борис все исполнил честно и точно, как обещал
Н.Могилевскому. «Собаку» открыл, и открыл ее ровно по диагонали через
площадь от дома, где жил Могилевский.
Помещение. Пронин искал долго. И вдруг его осенило: подходящим
помещением может быть подвал в том самом доме, в котором он
живет. После смерти П.Я.Дашкова его бесценные вина вывезли из этого
подвала, он был пуст и заброшен. При смотрев это помещение, Пронин
«был счастлив необыкновенно, словно, по меньшей мере выиграл двести
тысяч». Ему легко удалось арендовать подвал за сравнительно
небольшую цену.
«Бродячая собака» – единственное кабаре, с которым никогда не связывали
никаких коммерческих расчетов. У градоначальника его зарегистрировали как
клуб при Обществе интимного театра. Незадолго до открытия, через «Биржевые
ведомости», публику известили о том, что «подвал «Бродячая собака»
(художественное общество интимного театра) будет открыт для действительных
членов и их гостей, входящих исключительно по рекомендациям действительных
членов». Владельцем клуба был Б.К.Пронин, но всей жизнью «Собаки»
распоряжались члены-учредители «организационная девятка», куда помимо
Пронина, входили писатель А.Н.Толстой, художники С.Ю.Судейкин, Н.Н.Сапунов,
М.В.Добужинский, архитектор И.А.Фомин, режиссеры Н.Н.Евреинов, Н.В.Петров и
актер В.А.Подгорный.
В сочиненном Алексеем Толстым Уставе «Бродячей собаки» первый и
главный пункт декларировал полное бескорыстие «собачьей» жизни: все
члены общества работают бесплатно на благо Общества. Ни один член
Общества не имеет права получать ни одной копейки за свою работу
из средств Общества.
Странное название для кабаре родилось совершенно случайно. В один
из последних дней Декабря , когда вся компания скиталась в поисках
подвала , чтоб , встретить в нем Новый , 1912 год , А.Толстой
неожиданно сказал:
- А не напоминаем ли мы сейчас бродячих собак, которые ищут приюта?
- Вы нашли название нашей затее, - воскликнул Н.Еврейнов, -пусть этот
подвал называется «Бродячей собакой». Образ «бродячей собаки»,
случайно и счастливо возникший в те годы был необычайно
распространенным. Звучавший в названии кабаре и в его гимне, хотя
грубоватый, но все же ироничный, он в литературном и повседневном
разговорном обиходе окрашивается в самые, что ни на есть драматические
тона. Образ бездомной собаки, сопоставление поэта с бродячим псом,
возникает в поэзии Блока, Брюсова, Сологуба, Северянина, в стихах и
письмах Маяковского (в стихотворении «Вот как я сделался собакой» даже
показан процесс и путь этой трансформации), бесприютные псы рыскают по
ночному городу на полотнах Сарьяне.
Артистическая богема с давних времен уподоблялась бродячим собакам. Но
непосредственно в русский литературный быт этот образ мог проникнуть вместе
с европейской поэзией и прозой, составляющими круг чтения образованной
молодежи начала века.
В стихотворении «Славные псы», которое было напечатано в России в 1909
году, Бодлер прямо уподоблял артистическую богему, беспризорным псам.
Тощие, голодные, стаями шатались они по темным улицам и подворотням, наводя
страх на обывателя. Дикие и вольные они презирали своих домашних
прирученных собратьев и их хозяев.
Разумеется, «Бродячая собака» была более артистическим клубом, куда
сходились для общения с людьми, близкими по духу, чтобы посидеть в кругу
своих, отдохнуть и повеселиться. Устраивались вечера поэзии, музыкальные и
театральные вечера, лекции, чествование русских и зарубежных деятелей
искусств. Для многих из посетителей «Собака» была чем-то гораздо большим,
чем просто местом веселого времяпрепровождения. Она была «единственным
островком в ночном Петербурге, где литературная и артистическая молодежь
чувствовала себя как дома», - писал Б.К.Лившиц.
В кабаре собирались футуристы, их небольшая группа держалась замкнуть,
особенно в первое время. В описаниях «собачников», кабаре выглядит каким-то
ноевым ковчегом из начала ХХ века. Кроме футуристов – В. Каменского,
А.Крученых, В. и Д.Бурмаковых, Б.Лившица, В.Гнедова, В.Маяковского,
В.Хлебникова и других, сюда приходили и друго-враги футуристов, поэты,
назвавшие себя акмеистами,- Н.Гумилев, О.Мандельштам, А.Ахматова и, так
называемый, «моложняк». «Цеха поэтов»- Г.Иванов, Г.Адамович и другие,
примыкавшие, - М.Зенкевич, В.Нарбут, М.Лозинский, будущие – и уже
состоявшиеся – ученые, как В.Гиппиус, В.Шулейко, А.Смирнов, В.Жирмунский и
символисты, чьими непримиримыми оппонентами были и футуристы и акмеисты, -
Ф.Сологуб, А.Бальмонт, и поэты, отпавшие от символизма, - М.Кузьмин,
В.Плест, С.Городецкий. Именно В.Городецкому принадлежит один из гимнов
«Собаки» со знаменитыми строчками: « Бродячая собака» и тем ты хороша,
что всякая со всякой здесь встретится душа». В «Собаку» стекались разные
бродяги от искусства на различных путях творческих исканий.
И уж никак «бесплотными скитальцами», «бездельниками» нельзя было
назвать ни Т.П.Карсавину, ни М.М.Фокина, ни многих других актеров
Мариинского и Александринского театров, то и дело посещавших ночной
кабачок. Да и сами члены-учредители в те годы были вполне устроенными и
даже благополучными людьми. Н.В.Петров служил в Императорском
Александрийском театре. Н.Еврейнов работал в «Кривом зеркале», театре
преуспевающем и модном настолько, что был однажды приглашен дать спектакль
в Царском Селе перед двором. Уже вполне известными художниками были и
Н,Ж,Сапунов и С.Ю.Судейкин.
Низкий подвал с нависшими сводами грозил задавить смельчаков, «которые
дерзнули забыть в тепле ярко горящего очага о петербургской сырости».
Однако, толстые подвальные своды одновременно отгораживали, защищали
кабаретьеров от жизни. В укромном убежище исчезало напряжение, рассеивались
дневные страхи, возникало чувство безопасности и покоя. В немыслимой
тесноте подземного погребка, душного и прокуренного, рождалось совершенно
новое ощущение – свободы и тесной братской связанности и близости с
другими. Перед входом в «Собаку» висел плакат: «Все между собой считаются
знакомы».
В первый год кабаре открывалось, как правило, два раза в неделю – по
средам и субботам, потом немного чаще, на масленой неделе, когда
устраивались «капустники» – каждый день. Но проводимое в «Собаке» время
было необычайно интенсивно и создавало в сознании представление
длятельного.
Особый смысл был заключен и в том, что «собачий душный кров» ожидал после
полуночи.
Ночной художественный быт в Петербурге тех лет вообще гораздо
интенсивнее дневного; здесь, в романтическом подземелье жрецов искусства,
он казался более истинным. Все это потом, с насмешливой нежностью
вспоминала Анна Ахматова:
Да, я любила их – те сборища ночные,
На низком столике – стаканы ледяные,
Над черным кофием голубоватый пар,
Камина красного тяжелый зимний жар,
Веселость едкую литературной шутки…
Читая мемуары бывших «собачников», можно вообразить, что подвал
находился где-то на краю земли. Однако, здание в котором они нашли
пристанище, находилось в самом центре столицы. Дом за номером пять (на
малой площади искусств) и дом номер четыре – по Итальянской улице,
прилегающая к Михайловскому театру, еще в XVIII веке был изящно включен
ансамбль Михайловской площади, увенчанный архитектурным шедевром русского
ампира – Музеем Александра П (теперь Русский музей).
Дом номер пять по Михайловский площади – строился учеником К,И,Росси-
Павлов Петровичем Жако (Полем Жако). Поль Жак (1798-1852г.) сын
французского архитектора Пьера Жако, родился в Париже. В 1812 г. он
поступил в знаменитую “Ecole des Beaux Arts” (Школу изящных искусств) в
Париже, которую закончил лишь в 1821 году, вероятно в связи с тем, что в
годы учебы участвовал в нескольких конкурсах на соискание Grand Prix. В том
же 1821 году началась его служба в России в «Кабинете Его Императорского
Величества», а в 1823 году он был утвержден в должности профессора
архитектуры в Санкт-Петербургском институте корпуса путей сообщения. Его
архитектурная деятельность в России началась под руководством Росси.
В 1831 году Жако приступил к строительству дома на углу Михайловской
площади и Итальянской улицы, который числится в документах по его постройке
под названием «дома жены архитектора 9-го класса Жако». Строительство дома
было завершено в 1833 году. Последним хозяином дома на углу Михайловской и
Итальянской улицы был Павел Яковлевич Дашков, он был холост и не имел
потомства. После его смерти дом остался во владении его братьев Андрея и
Дмитрия и сестры Анны Яковлевны. Им он и принадлежал до революции 1917
года.
По
| |  скачать работу |
Литературные кафе Санкт-Петербурга начала XX века: Привал комедианта и Бродячая собака |
