Непостижимая Россия в творчестве В.В. Набокова
тью щемящей". При каждой творческой встрече с ней он вновь и
вновь предается воспоминаниям ("Плыви, бессонница, плыви
воспоминанье…"), восстанавливая в памяти каждую деталь, каждое ощущение,
каждый звук, родившийся в России:
Облака восклицают невнятно.
Вся черемуха в звонких шмелях.
Тают бледно-лиловые пятна
На березовых светлых стволах.
Этот отрывок взят мною из пейзажного стихотворения "Родина", которое
Набоков начинает восторженно, легко, будучи теперь уверенным в своих
словах:
Как весною мой север призывен!
О, мятежная свежесть его!
Создается впечатление, что эти слова уже давно были готовы сорваться с
губ и лишь ждали сигнала. Им-то как раз и послужило предыдущее
стихотворение "Домой", в котором Набоков после долгих поисков сумел
открыть "все тайны счастья". Оно стало переломным моментом в жизни
поэта, и именно с этого стихотворения он начинает употреблять по
отношению к России, к дому определения "мои" и "моя": "Мои деревья,
ветер мой…", "мой север", "моя Россия". В пейзажах Набоков - тонкий и
точный наблюдатель, если можно так сказать, бунинской выучки. Например,
в четвертой строфе первый ландыш ассоциируется у Набокова с невестой:
В глубине изумрудной есть место,
Где мне пальцы трава леденит,
Где, как в сумерках храма невеста,
Первый ландыш, сияя, стоит…
О ландышах Набоков говорит не только в этом стихотворении. Упоминания о
них встречаются также в стихотворении "Родина", которое было написано
два года спустя. В нем поэт, обращаясь к России, просит:
Позволь мне помнить холодок щемящий
Зеленоватых ландышей…
И в следующей же строфе добавляет:
Не укоряй в час трудного горенья,
Что вот я вспомнил ландыши твои.
Это трогательно-беспомощное "вот" в устах мастера Набокова означает
высшую степень искренности, обнаженности души, когда становится уже не
до приемов. Вскоре Набоков спускается с "небес на землю" и понимает, что
Россия уже не та, что прежде. Говоря словами Гумилева:
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня.
Гражданская война, захлестнувшая Россию, отдалила Набокова от нее. Ему
жаль свой "таинственный край", но помочь ему он не в силах. Их взгляды
разошлись, и об этом он рассуждает в стихотворении "Россия":
Но как я одинок, Россия!
Как далеко ты отошла!
Читая последнию строку этого отрывка, я сразу же вспоминаю стихотворение
Блока, которое так и называется "Ты отошла" , и первая строка которого
звучит так:
Ты отошла, и я в пустыне.
Тема одиночества не раз встречается в произведениях Набокова. Например,
в стихотворении "Россия", написанном год спустя, есть такие слова: "Я
дивно одинок". Но, говоря об одиночестве и о тех изменениях, которые
произошли в России с начала эмиграции Набокова, следует отметить, что
поэт прощает ей все, возможно, надеясь на перемены к лучшему: "Не
предаюсь пустому гневу…" - или же вообще не веря слухам о событиях,
происходящих в России в то время:
Я говорю: глаза такие
У грешницы не могут быть!
Но уже вскоре у Набокова появятся причины сказать словами героя из
романа "Подвиг": "Бедная и прекрасная Россия гибнет". Если вспомнить,
то почти то же самое он говорил еще в 1919 году, в стихотворении
"Вьюга":
Ах, как воет, как бьется - кликуша!
Коли можешь - пойди и спаси, -
но тогда он предпочитал не думать об этом: "А тебе-то что? Полно, не
слушай… обойдемся и так, без Руси! ". Как оказалось позже, в 40-е гг.,
он так и сделал - обошелся без Руси. Но об этом позже.
В 1919 году Набоков мог еще думать, что Россия справится со своими
внутренними врагами - большевиками. К 1922 году его мнение полностью
изменилось: то, что он любил, и то, что было дорого ему, он уже
похоронил к тому времени. "Все умерло", - напишет он в стихотворении
"Россия". В этой смерти он обвинит не только "небрежный народ", но и,
главным образом, Бога:
Он душу в ней убил. Хватил с размаху о пол
Младенца теплого. Вдавил пятою в грязь
В ладоши, мерзостно смеясь.
Его "рай давно срублен и распродан ". Россия для него, с одной стороны,
давно уже мертва ,"и тленом ветры воют", но в то же время он продолжает
надеяться на чудо, будучи готовым молиться кому угодно - "Христу ли,
Немезиде". И хотя все стихотворение Набоков говорил о смерти, закончил
он его на весьма оптимистической ноте:
Родная, мертвая, я чаю воскресенья
И жизнь грядущую твою!
В 1923 году в стихотворении "Родине", которое он посвятил своей сестре
Елене, он продолжает надеяться на воскресенье России и даже пророчит:
"Твой будет взлет неизъяснимо ярок…"В том же году, но уже в
стихотворении "Родина" он, вероятно, потеряв всякую надежду, обращается
за помощью к тому, кого до этого обвинял в ее смерти - к Богу:
… Боже,
Ты, отдыхающий в раю,
На смертном, на проклятом ложе
Тронь, воскреси - ее… мою
Приведенная мною строфа является не только последней в стихотворении
"Родина", но и завершающей в цепи произведений, в которых Набоков
размышляет о судьбе России. Цепочку эту легко уловить: "Вьюга",
"Россия", "Родине", "Родина". Последнее стихотворение в этом ряду он
заканчивает просьбой, адресованной тому, кто, как ему кажется,
единственный может исправить то, чему сам был виновником. Возможно, это
лучшее, что Набоков мог сделать. Но все выше сказанное не означает, что
поэт перестал думать о России, мечтать о возвращении в страну, о которой
он и в 1927 году скажет:
Бессмертное счастие наше
Россией зовется в веках.
Мы счастья не видели краше,
А были во многих краях.
И хотя его дом попрежнему находится на "чужбине случайной", он не
прекращает любить Россию. Куда бы "стезя ни бежала" - во Францию ли, в
Германию, Россия, как верный друг, всегда была рядом, она была везде:
…как ветром, как морем, как тайной,
Россией всегда окружен.
Похожие слова звучали из уст Мартына в романе "Подвиг", в то время,
когда он жил в Берлине: "…самым неожиданным в этом новом, широко
расползавшемся Берлине… была та развязная, громкоголосая Россия, которая
тараторила повсюду…". Впрочем, этот роман во многом автобиографичен.
Мартын, как и Набоков, родился в Петербурге, но по воле судьбы он
покидает родные края, затаив надежду на возвращение. Поэт наделил своего
героя любовью к Родине и непреодолимым стремлением к подвигам. С самого
детства Мартын мечтал о них. Боясь "показать немужество, прослыть
трусом", он всегда искал повод доказать себе и окружающим обратное. Но
судьба лишь смеялась над ним. В Крыму впервые Мартыну выпал шанс
проявить себя. Возвращаясь летней ночью домой, он наткнулся на человека
с "крупным револьвером" в руке, но подвиг не удался, так как незнакомец
оказался пьяным и уснул, сидя на дороге. Однако в этом происшествии
есть одна деталь, мимо которой я не могла пройти. Во время разговора,
возникшего между Мартыном и незнакомцем, человек велел ему встать к
стенке, хотя никакой стенки там не было. То есть, уже с самого начала
произведения Набоков испытывает своего героя тем, о чем сам мечтал в
стихотворении "Раcстрел" (1927 г.). Впоследствии его мечта становится и
мечтой Мартына. Однажды, размышляя о том, какой будет его смерть, Мартын
"увидел себя стоящим у стенки, вобравшим в грудь побольше воздуха, и
ожидающим залпа". Похожую картину мы наблюдаем в стихотворении
"Раcстрел", когда Набоков сам себя представлял идущим на казнь:
Бывают ночи: только лягу,
в Россию поплывет кровать;
и вот ведут меня к оврагу,
ведут к оврагу убивать.
Но не только у меня роман "Подвиг" ассоциируется со стихотворением
"Расстрел". Об этом также писал А.Битов в работе "Одноклассники",
посвященной 90-летию В.В.Набокова. Говоря о "Подвиге", Битов
отмечает,что "Набоков довольно часто, отделив близкого ему героя от
себя, придает ему заведомо несхожие черты - то пьяницы, то
фальшивомонетчика… На Мартыне маска нелюбимости и бесталанности - тоже
синонимы своего рода. В стихах все это без маски" (после этих слов Битов
приводит отрывок из стихотворения "Расстрел"). Та маска, которую уловил
Битов, не мешает нам определить сходства и сделать вывод, что прототипом
Мартына является Набоков. Он, как и его герой, мечтал о подвигах, но так
сложилась жизнь, что мечте не суждено было сбыться. Даже в стихах, где,
казалось бы, поэт может осуществить то, что не удается сделать в
реальной жизни, все происходящее оказывается лишь сном:
Проснусь, и в темн
| |  скачать работу |
Непостижимая Россия в творчестве В.В. Набокова |
