Освоение Крыма и Малороссии в правление Екатерины Второй
и заселили малороссиянами.
Потемкин встретил императрицу со свитой в Киеве. Он поселился в
Печерском монастыре, окруженный толпой льстецов, надеявшихся через милости
князя добиться выгод. «Потемкин глядит волком»[4], – сказала о нем в это
время Екатерина II. Все недавние завистники и критики ныне раболепствовали
перед всесильным князем. Один отважный граф Румянцев не скрывал своего
нерасположения к нему.
Началось путешествие. Галеры были построены в римском вкусе и
отличались огромными размерами. На судах находилось около 3000 человек.
Среди приглашенных иностранных послов и лиц королевской крови был и
недоброжелатель Потемкина – австрийский император Иосиф II. Путешественники
направились водным путем в Кременчуг, затем в Екатеринослав, оттуда на
великолепной колеснице, вместе с Иосифом II, императрица прибыла на пять
дней в Херсон, поразивший даже австрийского императора, далее Екатерина
поехала в Крым, осмотрела Бахчисарай и прибыла в Инкерман. В Инкермане, как
и во многих городах к приезду государыни построили дворцы.
Самым ярким эпизодом знаменитого путешествия Екатерины II в Крым был
великолепный обед, данный Г.А. Потемкиным в Инкерманском дворце. В разгар
праздника, по приказу князя, был отдернут занавес, за которым находился
большой балкон. Взору присутствующих открылась необыкновенная картина.
Между двумя рядами татарских всадников виднелась Севастопольская бухта;
посреди нее выстроился в боевом порядке грозный флот, построенный,
вооруженный и совершенно снаряженный за два года.
На рейде Севастополя стояли 3 линейных корабля, 12 фрегатов, 20 малых
судов, 3 бомбардирские лодки и 2 брандера. По сигналу Потемкина флот
салютовал залпами из корабельных орудий. Зрелище было неожиданным и
торжественным. Оно произвело на всех глубочайшее впечатление.
Сама Екатерина II писала по поводу увиденного в Севастополе: «Здесь,
где назад тому три года ничего не было, я нашла довольно красивый город и
флотилию, довольно живую и бойкую на вид; гавань, якорная стоянка и
пристань хороши от природы, и надо отдать справедливость князю Потемкину,
что он во всем этом обнаружил величайшую деятельность и прозорливость».
После обеда императрица вместе с Иосифом поехала в Севастополь в
особой шлюпке, совершенно сходной с султанской. Посетив Севастополь,
путешественники направились в столицу несколько другим путем.
Кипучая деятельность князя Г.А. Потемкина не могла не обратить на
себя внимание современников, но не всегда беспристрастно оценивалась ими.
Так появились слухи о «потемкинских деревнях» – декорациях в виде цветущих
городов и селений, расположенных по пути следования императрицы. О них
рассказывал такой недоброжелатель к князю как Гельбиг. В то же время принц
де Линь, также участвовавший в путешествии, называл рассказы об искусно
расставленных театральных декорациях, представляющих села и деревни,
«нелепой басней». Нет единства по вопросу о «потемкинских деревнях» и среди
историков. Так, Е.И. Дружинина сомневалась в их реальности, а Н. Молева
провела специальные архивные разыскания и пришла к выводу, что «деревни»
все-таки факт, а не досужий вымысел врагов Потемкина. Однако же
исследование документов той эпохи не оставляет сомнений в том, что слухи о
них возникли за несколько месяцев до того, как Екатерина II ступила на
новоприобретенные российские земли. И в путанице с «деревнями» нет ничего
удивительного, если принять во внимание атмосферу соперничества, наговоров
и взаимной ненависти, в которой жил петербургский высший свет. Еще в
Петербурге императрице твердили о том, что ее ожидает лицезрение
размалеванных декораций, а не долговременных построек. Что же в
действительности увидела в Новороссии Екатерина II и ее свита? Что показал
им Потемкин? Как бы то ни было, приходиться признать, что все равно
показного в этом путешествии императрицы было более чем достаточно. На это,
несомненно, ушли миллионы и миллионы казенных денег, которым можно и должно
было найти лучшее, более полезное для страны применение. Так князем была
заложена добрая российская традиция хорошо встречать высокое начальство…
Между тем за блестящей потемкинской феерией императрица сумела
увидеть главное. Об этом она писала своему внуку, великому князю Александру
Павловичу: «Дорога сия мне тем паче приятна, что везде нахожу усердие и
радение, и, кажется, весь край в короткое время никакой российской губернии
устройством и порядком не уступит». Труды князя Потемкина были высоко
оценены императрицей: к своей фамилии он получил титул Таврический (от
древнегреческого название Крыма – Таврида, или Таврика). А в честь
путешествия Екатерины II были отчеканены специальные монеты, названные
«таврическими».
Между тем путешествие Екатерины имело неприятное последствие.
Оттоманская Порта восприняла его как военную демонстрацию, поскольку войск,
развлекавших царскую свиту маневрами и охранявших ее в пути, было
задействовано несметное множество. Поездка государыни воспринималась
турецкими властями как вооруженная провокация. И, учитывая давно
сложившуюся сложную политическую ситуацию, в августе 1787г. началась русско-
турецкая война, ставшая для Потемкина вторым серьезным экзаменом на
состоятельность его деятельности в Крыму после поездки туда Екатерины.
В трудные годы второй русско-турецкой войны (1787 – 1791г.) Потемкину
пришлось впервые испытать свои силы в роли главнокомандующего. Причем
современники считали действия князя в войне неудачными. Поначалу война
повергла Потемкина в уныние, и он даже просил императрицу об отставке. Его
действия как главнокомандующего отличались медлительностью и
нерешительностью. Действительно, князь лично руководил осадой крепости
Очаково, расположенной у выхода в черное море, и ее штурмом 6-ого декабря
1788г. Но на штурм он решился лишь после того, как 5-ого декабря дежурный
генерал и обер-провиантмейстер доложили князю, что на следующий день нет ни
еды, ни топлива. В боях принимал участие Черноморский флот, созданный в
предвоенные годы в значительной степени благодаря стараниям Потемкина. Есть
придание, что все время боя Потемкин сидел на батарее и твердил: «Господи
помилуй». Ценой больших жертв, крепость была взята и на три дня отдана для
грабежа.
А ведь за четыре месяца до указанного штурма – 27 июля Суворов,
воспользовавшись вылазкой турок, без согласия Потемкина со своим
малочисленным отрядом завязал большой бой. Этим он рассчитывал побудить
Потемкина к более решительным действиям. Турки бросили против смельчака
большую часть гарнизона, и если бы в этот момент Потемкин по совету де Линя
ударил с другой стороны, то наверняка овладел бы крепостью. Но гордость
помешала князю, в этом случае вся слава досталась бы Суворову.
Позже князь занял, обойдясь при этом без потерь, Аккерман и Бендеры,
где, по слухам, свое дело сделала крупная взятка коменданту. Занятие мирным
путем сильной крепости произвело большое впечатление на современников.
Кампания 1789 – 1790г. ознаменовалась победами А.В. Суворова при Измаиле,
Фокшанах и Рымнике, что вызвало искреннюю радость Потемкина. Не смотря на
некоторые размолвки, их знакомство, завязавшееся еще в первую русско-
турецкую войну, переросло в отношения взаимного уважения. Именно благодаря
мощной поддержке князя мог развернуться выдающийся воинский талант
Суворова. Потемкин не раз ходатайствовал перед Екатериной II о награждении
Суворова, что также опровергает расхожее мнение об их взаимной неприязни.
Благодарный Суворов писал секретарю князя: «Долгий век князю Григорию
Александровичу; увенчай его Господь Бог лаврами, славою; великой Екатерины
верноподданные да питаются от тука его милостей. Он честный человек, он
добрый человек, он великий человек, счастье мое за него умереть».
Два основателя города Одессы.
Осип Михайлович де Рибас.
Одесса, не в пример другим городам, всегда помнила своих основателей.
Не откладывая в долгий ящик, одному поставила бронзовый памятник, именем
другого назвала главную улицу. Дерибасовская улица – самая знаменитая улица
Одессы названа так в честь ее основателя – Осипа Михайловича де Рибаса. Все
в биографии этого человека отдает Авантюрой, начиная с самого рождения.
Сын испанца дона Микаэля и уроженки Франции, он увидел свет в Италии.
Говорил на многих языках, имел неплохое образование. Повзрослев, пошел
служить в армию солдатом, потом ему показалось, что морская стихия ближе
его натуре, и в 20 лет поступил волонтером во флот. Как раз в это время в
Ливонию вошла русская эскадра во главе с графом Алексеем Орловым с целью
изловить самозванку Тараканову. Именно тогда блиц карьера де Рибаса
началась. За какого рода подвиги Орлов приметил Рибаса, не совсем ясно, но
они чего-то стоили, так как тот вскоре отбыл в Петербург с рекомендательным
письмом от могущественного начальника эскадры. В то время самым доверенным
лицом императрицы Екатерины II был Иван Иванович Бецкой. Рибас ничего не
ждал от судьбы, он моментально прорвался к Бецкому на прием, завел
знакомство и очень скоро стал известен самой императрице. Через некоторое
время Рибасу удалось влюбить в себя внебрачную д
| |  скачать работу |
Освоение Крыма и Малороссии в правление Екатерины Второй |
