Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Отечественная культура 14-15 веков

 но их ритм менее динамичен, а размеренные членения фасадов, украшенных
   аркатурными фризами узорной кладкой с терракотовыми деталями, делают
   храмы нарядно-величавыми. Терракотовые детали встречаются в Белозерье и
   Верхнем Поволжье, например, в дворцовой палате в Угличе, где венчающие
   щипцы над гладкими стенами заполнены узорной кирпичной кладкой с
   терракотовыми вставками.
       От XIV-XVI вв. сохранилось несколько деревянных церквей. Более ранние
   – «клетские», напоминающие избу с двухскатной крышей и пристройками.
   Церкви XVI в. – высокие, восьмигранные, крыты шатром, а пристройки с
   двух или с четырех сторон имеют криволинейные кры-ши – «бочки». Их
   стройные пропорции, контрасты фигурных «бочек» и строгого шатра, суровых
   рубленых стен и резьбы галереи и крылец, их неразрывная связь с
   окружающим пейзажем – свидетельства высокого мастерства народных
   мастеров – «древоделей», работавших артелями.
       Рост Русского государства и национального самосознания после
   свержения татарского ига отразился в каменных храмах-памятниках XVI в.
   Являя собой высокое достижение московского зодчества, эти величественные
   постройки, посвященные важным событиям, как бы соединяли в себе
   динамичность деревянных шатровых церквей и ярусных завершений храмов XIV
   –  XV вв. с монументальностью соборов XVI в. В каменных церквах-башнях
   ведущими стали формы, присущие камню, - ярусы закомар и кокошники вокруг
   прорезанного окнами шатра. Иногда и шатер заменялся барабаном с куполом
   или же башни с куполами окружали центральную, крытую шатром башню.
   Преобладание вертикалей наделяло ликующей динамичностью устремленную в
   высь композицию храма, как бы вырастающего из окружающего его открытых
   «гульбищ», а нарядный декор придавал сооружению праздничную
   торжественность
       В храмах конца XV и XVI вв. применение так называемого крестчатого
   свода, опиравшегося на стены, избавляло интерьер от опорных столбов и
   позволяло разнообразить фасады, которые получали то трехлопастное, то
   имитирующее закомары завершение, то увенчивались ярусами кокошников.
   Наряду с этим продолжали строить четырехстолпные пятикупольные храмы,
   иногда с галереями и приделами. Каменные одностолпные трапезные и жилые
   монастырские постройки XVI в. имеют гладкие стены, увенчанные простым
   карнизом или пояском узорной кладки. В жилой архитектуре господствовало
   дерево, из которого строились и дома в 1-2 этажа, и боярские и
   епископские дворцы, состоявшие из связанных переходами многосрубных
   групп на подклетах.
       В XVI в. переход к товарному хозяйству, развитие внутренней и внешней
   торговли, усиление центральной власти и расширение границ страны привели
   к росту старых городов и возникновению новых на юге и востоке, к
   постройке гостиных дворов и административных зданий, каменных жилых
   домов бояр и купцов. Развитие старых городов шло в рамках уже
   сложившейся планировки, а в новых городах-крепостях пытались внести
   регулярность в планировку улиц и форму кварталов. В связи с развитием
   артиллерии, города окружались земляными валами с бастионами. На юге и в
   Сибири строились и деревянные стены с земляной засыпкой, имевшие башни с
   навесным боем и низкими шатровыми крышами. Каменные стены среднерусских
   монастырей в то же время теряли свои старые оборонительные устройства,
   становились более нарядными. Планы монастырей стали регулярнее.
   Укрупнение масштабов Москвы вызвало надстройку ряда кремлевских
   сооружений. При этом больше думали выразительности силуэта и нарядности
   убранства, чем об улучшении оборонительных качеств укреплений. Сложный
   силуэт и богатую белокаменную резьбу карнизов, крылец и фигурных
   наличников получил теремной дворец, построенный в Кремле. Возрастает
   число каменных жилых зданий. B XVI в. они обычно строились по
   трехчастной схеме (с сенями посередине), имели подсобные помещения в
   нижнем этаже и наружное крыльцо. Третий этаж в деревянных зданиях часто
   был каркасным, а в каменных – с деревянным потолком вместо сводов. Порой
   верхние этажи каменных домов были деревянными. В Пскове дома XVI в.
   почти лишены декоративного убранства, и лишь в редких случаях окна
   обрамлялись наличниками. Среднерусские кирпичные дома, часто
   асимметричные, с разными по высоте и форме крышами, имели карнизы,
   междуэтажные пояса, рельефные наличники окон из профильного кирпича и
   украшались раскраской и изразцовыми вставками. Иногда применялась
   крестообразная схема плана, соединение под прямым углом трехчастных
   зданий, внутренние лестницы вместо наружных.
       Дворцы в XVI в. эволюционировали от живописной разбросанности к
   компактности и симметрии. Это видно из сравнения деревянного дворца в
   селе Коломенском с Лефортовским дворцом в Москве. Дворцы церковных
   владык включали церковь, а иногда, состоя из ряда зданий, окружались
   стеной с башнями и имели вид кремля или монастыря.
       Монастырские кельи часто состояли из трехчастных секций, образующих
   длинные корпуса. Административные здания XVI в. походили на жилые дома.
   Гостиный двор в Архангельске, имевший 2-этажные корпуса с жильем наверху
   и складами внизу, был в то же время и крепостью с башнями,
   господствовавшей над окружающей застройкой. Расширение культурных связей
   России с Западом содействовало появлению на фасадах домов и дворцов
   ордерных форм и поливных изразцов, в распространении которых известную
   роль сыграли белорусские керамисты, работавшие у патриарха Никона на
   постройке Ново-Иерусалимского монастыря в Истре. Убранству патриаршего
   собора стали подражать и даже стремились превзойти его нарядностью. В
   конце XVI в. ордерные формы выполнялись в белом камне.
           В церквах на протяжении XVI в. происходила та же эволюция от
   сложных и асимметричных композиций к ясным и уравновешенным, от
   живописного кирпичного «узорочья» фасадов к четко размещенному на них
   ордерному убранству. Для второй половины XVI в. типичны бесстолпные с
   сомкнутым сводом «узорочные» церкви с трапезной, приделами и
   колокольней. Они имеют пять глав, главки над приделами, шатры над
   крыльцами и колокольней, ярусы кокошников и навеянные жилой архитектурой
   карнизы, наличники, филированные пояски. Своим дробным декором,
   живописным силуэтом и сложностью объема эти церкви напоминают
   многосрубные богатые хоромы, отражая проникновение в церковное зодчество
   светского начала и утрачивая монументальную ясность композиции.



            2. Живопись

       В первые десятилетия после монголо-татарского нашествия возрождается
   живопись. В иконах и в миниатюрах рукописей Новгорода уже со 2-ой
   половины XIII в. определяются чисто местные черты, сложившиеся здесь в
   росписях XII в.: ясный образ не осложненный аллегориями, несколько
   элементарный крупный рисунок, декоративная яркость цвета. На исполненной
   Алексой Петровым храмовой иконе церкви Николы на Липне Николай
   чудотворец представлен как внимательный наставник и помощник людям.
   Округлые линии, нарядная орнаментация отразили воздействие декоративных
   тенденций народного творчества.[3]
       В городах Северо-восточной Руси, уцелевших от нашествия живопись
   долгое время развивалась на домонгольской основе. Художественные
   мастерские были сосредоточены на архиерейских и княжеских дворах, и их
   произведения имеют церковный, либо кастовый княжеский характер.
   Ростовские иконы XIII-XIV вв. характеризуются просвечивающимися
   красками, нежным и теплым колоритом. Большой популярностью пользовались
   житийные иконы, в которых ярко выражено литературное повествовательно
   начало. С Ярославлем связано несколько выдающихся икон и лицевых
   рукописей XIII-XIV вв. Торжественной красотой выделяется икона «Борис и
   Глеб», но место ее написание точно не установлено.
       В 70-80-х годах XIII в. возникла тверская школа живописи. Росписи
   Спасо-Преображенского собора в Твери, исполненные местными мастерами,
   были первой попыткой обращения к монументальной живописи после
   татарского нашествия. Для не очень высоких по качеству тверских икон и
   рукописей характерны белесые высветления и декоративные сочетания
   белого, красного, голубого. Несколько позже тверской возникла московская
   школа, ранние памятники которой свидетельствуют о тесных ее связях с
   Ростовом и Ярославлем.
       В XIV в. с началом широкого строительства каменных храмов
   возрождается фресковая живопись. Фрески собора Снетогорского монастыря
   близ Пскова по стилю еще близки к росписям Новгорода типа нередицких.
   Новгородские росписи 2-й половины XIV в. более свободны по характеру.
   Одни из них исполнены выходцами из Византии: фрески церквей Спаса на
   Ильине улице и Успения на Волотовом поле. Другие написаны южными
   славянами: фрески церквей Спаса на Ковалеве и Рождества на кладбище и
   церкви Михаила Архангела Сковородского монастыря.
       Наиболее впечатляющи фрески церкви Спаса на Ильине улице, исполненные
   Феофаном Греком, а так же фрески Волотова, поразительные по
   одухотворенной патетике образов и артистизму. Росписи Феофана по их
   суровой выразительности, исключительной свободе композиции и письма не
   имеют себе равных не только на Руси, но и в Византии. Хорошо сохранились
   фрески угловой камеры на хорах: образы, воплощающие аскетические идеалы,
   отличаются психологической напряженностью, техника письма – динамикой и
   оригинальностью приемов, колорит предельной сдержанностью. Божество и
   святые предстают у Феофана в виде грозной силы, предназначенной
   управлять человеком и напоминать ему о подвигах во имя высшей идеи. Их
   темные лики с бегло положенными белыми бликами, по
1234
скачать работу

Отечественная культура 14-15 веков

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ