Отцы и дети в русской критике
Другие рефераты
РОМАН И. С. ТУРГЕНЕВА
“ОТЦЫ И ДЕТИ” В РУССКОЙ КРИТИКЕ
«Отцы и дети» вызвали целую бурю в мире литературной критики. После
выхода романа появилось огромное число совершенно противоположных по своему
заряду критических откликов и статей, что косвенно свидетельствовало о
простодушии и невинности русской читающей публики. Критика отнеслась к
художественному произведению как к публицистической статье, к политическому
памфлету, не желая реконструировать точку зрения автора. С выходом романа
начинается оживленное обсуждение его в печати, которое сразу же приобрело
острый полемический характер. Почти все русские газеты и журналы
откликнулись на появление романа. Произведение порождало разногласия как
между идейными противниками, так и в среде единомышленников, например, в
демократических журналах “Современник” и “Русское слово”. Спор, по
существу, шел о типе нового революционного деятеля русской истории.
“Современник” откликнулся на роман статьей М. А. Антоновича “Асмодей нашего
времени”. Обстоятельства, связанные с уходом Тургенева из “Современника”,
заранее располагали к тому, что роман был оценен критиком отрицательно.
Антонович увидел в нем панегирик “отцам” и клевету на молодое поколение.
Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб в художественном отношении,
что Тургенев, ставивший своей целью опорочить Базарова, прибегает к
карикатуре, изображая главного героя чудовищем “с крошечной головкой и
гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущим носом”. Антонович
пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию и эстетические
принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и
ограниченна, как Павел Петрович”. По поводу отрицания Базаровым искусства
Антонович заявил, что это — чистейшая ложь, что молодое поколение отрицает
только “чистое искусство”, к числу представителей которого, правда,
причислил Пушкина и самого Тургенева. По мнению Антоновича с первых же
страниц, к величайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода
скука; но, разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь,
что дальше будет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет
свое и невольно увлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие
романа развертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится,
ваше чувство остается нетронутым; чтение производит на вас какое-то
неудовлетворительное впечатление, которое отражается не на чувстве, а что
всего удивительнее - на уме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не
живете с действующими лицами романа, не проникаетесь их жизнью, а начинаете
холодно рассуждать с ними, или, точнее, следить за их рассуждениями. Вы
забываете, что перед вами лежит роман талантливого художника, и
воображаете, что вы читаете морально-философский тракта, но плохой и
поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самым производит
неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новое
произведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном
отношении. Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно
иначе. Он питает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они
лично сделали ему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им
на каждом шагу, как человек лично оскорбленный; он с внутренним
удовольствием отыскивает в них слабости и недостатки, о которых и говорит с
дурно скрываемым злорадством и только для того, чтобы унизить героя в
глазах читателей: "посмотрите, дескать, какие негодяи мои враги и
противники". Он детски радуется, когда ему удается уколоть чем-нибудь
нелюбимого героя, сострить над ним, представить его в смешном или пошлом и
мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаг героя приятно щекочет
его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия, обнаруживающего гордое, но
мелкое и негуманное сознание собственного превосходства. Эта мстительность
доходит до смешного, имеет вид школьных щипков, обнаруживаясь в мелочах и
пустяках. Главный герой романа с гордостью и заносчивостью говорит о своем
искусстве в картежной игре; а Тургенев заставляет его постоянно
проигрывать. Потом Тургенев старается выставить главного героя обжорой,
который только и думает о том, как бы поесть и попить, и это опять делается
не с добродушием и комизмом, а все с тою же мстительностью и желанием
унизить героя; Из разных мест романа Тургенева видно, что главный герой его
человек не глупый, - напротив, очень способный и даровитый, любознательный,
прилежно занимающийся и много знающий; а между тем в спорах он совершенно
теряется, высказывает бессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные
самому ограниченному уму. О нравственном характере и нравственных качествах
героя и говорить нечего; это не человек, а какое-то ужасное существо,
просто дьявол, или, выражаясь более поэтически, асмодей. Он систематически
ненавидит и преследует все, начиная от своих добрых родителей, которых он
терпеть не может, и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною
жестокостью. Никогда ни одно чувство не закрадывалось в его холодное
сердце; не видно в нем и следа какого-нибудь увлечения или страсти; самую
ненависть он отпускает рассчитано, по гранам. И заметьте, этот герой -
молодой человек, юноша! Он представляется каким-то ядовитым существом,
которое отравляет все, к чему ни прикоснется; у него есть друг, но и его он
презирает и к нему не имеет ни малейшего расположения; есть у него
последователи, но и их он также ненавидит. Роман есть не что иное, как
беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения. Во всех
современных вопросах, умственных движениях, толках и идеалах, занимающих
молодое поколение, Тургенев не находит никакого смысла и дает понять, что
они ведут только к разврату, пустоте, прозаической пошлости и цинизму.
Какое заключение можно будет вывести из этого романа; кто окажется правым и
виноватым, кто хуже, а кто лучше - "отцы" или "дети"? Такое же
одностороннее значение имеет и роман Тургенева. Извините, Тургенев, вы не
умели определить своей задачи; вместо изображения отношений между "отцами"
и "детьми" вы написали панегирик "отцам" и обличение "детям"; да и "детей"
вы не поняли, и вместо обличения у вас вышла клевета. Распространителей
здравых понятий между молодым поколением вы хотели представить
развратителями юношества, сеятелями раздора и зла, ненавидящими добро, -
одним словом, асмодеями. Попытка эта не первая и повторяется весьма часто.
Такая же попытка сделана была, несколько лет тому назад, в одном романе,
который был "явлением, пропущенным нашей критикой", потому что принадлежал
автору, в то время безвестному и не имевшему той громкой известности, какою
он пользуется теперь. Этот роман есть "Асмодей нашего времени", соч.
Аскоченского, появившийся в свет в 1858 г. Последний роман Тургенева живо
напомнил нам этого "Асмодея" своею общею мыслью, своими тенденциями, своими
личностями, а в особенности своим главным героем.
В журнале “Русское слово” в 1862 году появляется статья Д. И. Писарева
“Базаров”. Критик отмечает некоторую предвзятость автора по отношению к
Базарову, говорит, что в ряде случаев Тургенев “не благоволит к своему
герою”, что он испытывает “невольную антипатию к этому направлению мысли”.
Но общее заключение о романе сводится не к этому^. Д. И. Писарев находит в
образе Базарова художественный синтез наиболее существенных сторон
мировоззрения разночинной демократии, изображенных правдиво, несмотря на
первоначальный замысел Тургенева. Критик открыто симпатизирует Базарову,
его сильному, честному и суровому характеру. Он считал, что Тургенев понял
этот новый для России человеческий тип "так верно, как не поймет ни один из
наших молодых реалистов".Критическое отношение автора к Базарову
воспринимается критиком как достоинство, так как “со стороны виднее
достоинства и недостатки”, а “строго критический взгляд... в настоящую
минуту оказывается плодотворнее, чем голословное восхищение или раболепное
обожание”. Трагедия Базарова, по мнению Писарева, состоит в том, что для
настоящего дела в действительности нет благоприятных условий, а потому, “не
имея возможности показать нам, как живет и действует Базаров, И. С.
Тургенев показал нам, как он умирает.
В своей статье Д. И. Писарев подтверждает общественную чуткость художника и
эстетическую значимость романа: “Новый роман Тургенева дает нам все то, чем
мы привыкли наслаждаться в его произведениях. Художественная отделка
безукоризненно хороша... А явления эти очень близки к нам, так близки, что
все наше молодое поколение своими стремлениями и идеями может узнать себя в
действующих лицах этого романа”. Еще до начала непосредственной полемики Д.
И. Писарев фактически предугадывает позицию Антоновича. По поводу сцен с
Ситниковым и Кукшиной он замечает: “Многие из литературных противников
“Русского вестника” с ожесточением накинутся на Тургенева за эти сцены”.
Однако Д. И. Писарев убежден, что настоящий нигилист, демократ-разночинец
так же, как и Базаров, должен отрицат
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
