Пограничные конфликты озера Хасан
тического характера, они всегда отличались конкретностью и
тщательностью разработки. Мировой экономический кризис привел к серьезному
обострению международной обстановки. В Японии сокращалось производство,
росла безработица, ухудшалось положение трудящихся. Выход из кризиса
японские правящие круги искали на путях экспансии. 18 сентября 1931 г.
японские войска напали на Китай и предприняли оккупацию его северо-
восточных провинций. Материалы Токийского процесса неопровержимо доказали:
«как оккупация Манчжурии, так и вторжение в Китай исходили из конечной
стратегической цели Японии — войны против СССР». К разработке плана
военного нападения на СССР японская военщина приступила с 1928 года. Эти
планы существенным образом отличались от обычных оперативных планов,
составление которых являлось функцией генерального штаба. Планы войны
против СССР кодовое название — «Отцу» никогда не носили условного,
теоретического характера, они всегда отличались конкретностью и
тщательностью разработки. Благодаря этим планам японцы намеревались
захватить: Приморье, Приамурье, Забайкалье, Камчатку, Северный Сахалин и
другие территории Дальнего Востока, и /МНР/[12].
«Антисоветская свистопляска» в Японии, как говорил полпред Трояновский,
достигла своего апогея. Зашевелились и белогвардейцы, осевшие на Японских
островах. В Токио пожаловал белогвардейский генерал Семенов. Агрессивные
империалистические круги призывали правительство отбросить колебания и
напасть на СССР, не откладывая дела в долгий ящик. Военный министр Араки
утверждал, что рано или поздно война между Японией и СССР неизбежна, что
страну надо готовить к этой войне.
Араки, убежденный фашист, был одним из активнейших участников оккупации
советского Дальнего Востока. Деятельность советского посла он называл
«интригами» и говорил своим приближенным, что не верит в откровенность
русских, когда они надевают френч и цилиндр. Трояновскому удалось в октябре
1932 г. встретиться с Араки. Своим визитом Трояновский вызвал
замешательство в кругах японской военщины, вынуждая ее менять
наступательную тактику, лавировать. Укреплялось влияние реалистически
мыслящих японских политиков, считавших войну против СССР ловушкой для
Японии, в которую ее хотели втянуть заинтересованные западные державы.
Резко осуждая японскую агрессию против Китая, советское правительство в то
же время стремилось не дать возможности милитаристским реакционным силам в
Токио обострить отношения между СССР и Японией. Оно предприняло серию
гибких дипломатических шагов, направленных на предотвращение новой
антисоветской интервенции. Стараясь предотвратить, остановить дальнейшее
развитие японской агрессии, советская дипломатия пыталась убедить
правительство Чан Кайши в необходимости объединения усилий обоих
государств.
31 декабря 1931 г., воспользовавшись проездом через Москву назначенного на
пост министра иностранных дел Японии Иосидзава, НКИД предложил заключить
советско-японский пакт о ненападении. Было заявлено, что СССР заключил
пакты о ненападении и нейтралитете с Германией, Турцией, Афганистаном,
парафировал пакт с Францией, что ведутся переговоры с Финляндией, Латвией,
Эстонией и Румынией. «Мы будем связаны пактами со всеми соседями. Япония
является единственным соседом СССР, который не заключил с ним пакта о
ненападении и не ведет переговоров о таком пакте. Такое положение является
ненормальным. Переговоры о пакте длительное время вел полпред Трояновский.
Представители японского правительства всячески их затягивали, говорили о
желательности заключения «союза» между Японией, СССР и Германией или же
союза между Японией, СССР и марионеточным государством Маньчжоу-го».
Японское правительство дало ответ на советские предложения только спустя
год. 13 декабря 1932 г. оно отклонило предложение о заключении пакта под
предлогом того, что Япония и СССР являются участниками многостороннего
пакта Бриана — Келлога, и это делает излишним заключение специального пакта
о ненападении. В качестве другого предлога приводилось соображение о том,
что «еще не созрел момент для заключения пакта о ненападении». Весьма
показательно то, что пакт о ненападении был отклонен японским
правительством на другой день после опубликования сообщения о
восстановлении отношений между СССР и Китаем. Японская дипломатия
рассматривала подобный поворот событий как свое крупное поражение.
В дальнейшем советское правительство вновь поднимало этот вопрос. Однако
Япония, бесповоротно вставшая на путь агрессии, постоянно имея в виду
будущую войну против Советского Союза, отклонила мирные предложения.
Дипломатия СССР вынуждена была проводить осторожную политику. Учитывая
непрекращающиеся провокации японской военщины на КВЖД и желая лишить
японских империалистов всякого повода спровоцировать войну, советское
правительство в июне 1933 г. предложило Японии приобрести эту дорогу. 26
июня по этому вопросу начались переговоры, которые, однако, затянулись
почти на два года. Они проходили в очень сложной обстановке, с большими
перерывами, маньчжурская делегация, которой фактически руководили японцы,
предложила явно несерьезную цену — 50 млн. иен (20 млн. золотых
рублей)[13].
Конференция зашла в тупик и прекратила свои заседания. Отказываясь занять
какую-либо конструктивную позицию в переговорах, власти Японии и Маньчжоу-
го усилили бесчинства на КВЖД, порчу путей, налеты и т. п. В отчете
полпредства СССР в Токио японская политика характеризовалась следующим
образом: « 1933 год был одним из наиболее напряженных в советско-японских
отношениях. Особенного напряжения эти отношения достигли осенью, когда
японцы сделали попытку фактически захватить в свои руки КВЖД, и когда
пропаганда войны с СССР со стороны японской военщины достигла наивысшего
размера[14]».
Советское правительство было вынуждено пойти на большие уступки, продав
дорогу за цену намного ниже ее действительной стоимости ради сохранения
мира на Дальнем Востоке. 23 марта 1935 г. было подписано соглашение о
приобретении дороги властями Маньчжоу-Го за 140 млн. иен. Это было
значительно меньше тех средств, которые в свое время были вложены русским
правительством в строительство КВЖД.
После военного переворота в Японии в феврале 1936 г. отношения между
Японией и СССР продолжали оставаться напряженными. Характеризуя эти
отношения, нарком по иностранным делам СССР в беседе с японским послом в
Москве Сигэмицу в декабре 1936 г. отмечал, что ни на одной границе СССР нет
такого беспокойства, как на советско-маньчжурской[15]. Особо надо отметить,
подчеркивал нарком, набеги на советские территории, и упорный отказ Японии
от заключения пакта о ненападении.
Если к этому добавить агитацию и пропаганду в японской прессе и книгах в
пользу экспансии Японии за счет СССР, «то не приходится удивляться, что мы
вынуждены были против воли, с большими материальными затратами
сосредоточить большие военные силы на Дальнем Востоке в целях самозащиты».
Планируя войну против советского государства, японские милитаристы отдавали
себе отчет в том, что Японии одной едва ли удастся нанести ему поражение. И
поэтому они стремились найти себе союзника, что вполне совпадало и с
планами гитлеровцев. Несмотря на серьезные предупреждения советского
правительства 25 ноября 1936 г. Япония подписала с Германией так называемый
«Антикоминтерновский пакт». В секретном соглашении, ставшем известным лишь
в 1946 г. на Токийском процессе. Советский Союз был назван в качестве
главной «цели» пакта. Прямым результатом заключения «Антикоминтерновского
пакта» явилось резкое обострение советско-японских отношений. Не проходило
ни одного месяца без того, чтобы в наших газетах не появилось два-три, а
иногда 8-9 сообщений о нарушениях японской стороной нормальных
взаимоотношений и вынужденных заявлениях и протестах со стороны советского
правительства. В ноябре 1937 г. к «Антикоминтерновскому пакту»
присоединилась Италия. Так было достигнуто политическое единство трех
агрессоров.
В правительственных и военных кругах Японии усилилась подготовка «большой
войны» против СССР. Главными элементами в ней были ускорение создания
военного и военно-промышленного плацдарма в Манчжурии и Корее, расширение
агрессии в Китае и захват наиболее развитых районов Северного, Центрального
и Южного Китая. Программа была одобрена правительством генерала С. Хаяси,
пришедшего к власти в феврале 1937 г. На первом же заседании правительства
генерал Хаяси заявил, что «с политикой либерализма в отношении коммунистов
будет покончено». Это означало, что Япония выбрала путь решительных
действий в соответствии с условиями «Антикоминтерновского пакта». В
японской печати стали появляться откровенно антисоветские статьи с
призывами «к маршу до Урала»[16].
Кабинет Хаяси вскоре был вынужден уйти в отставку, уступив место новому
правительству во главе с принцем Ф. Коноэ, политическая платформа которого
была открыто антирусской.
Советское правительство принимало энергичные меры, чтобы сохранить мир на
дальневосточных границах. 4 апреля 1938 г. СССР предложил Японии мирным
путем р
| |  скачать работу |
Пограничные конфликты озера Хасан |
