Преодоление абсурдности бытия в художественном мире А.П. Чехова
)
Время опять оказывается против человека: оно затягивает человека в трясину
своей бесконечной тягучести, вязкости, однообразности, «мало-помалу»,
незаметно переделывая человека. И весь «протестантский запал молодости»
(Катаев В.Б.), который свойственен Дмитрию Старцеву, оказывается
неспособным долго держаться против хода времени и может даже превратиться в
свою противоположность, как это и происходит в рассказе. Время осуществляет
постепенный переход от живого, еще не устоявшегося и подвижного, к
заведенному, раз и навсегда застывшему в жестких рамках усвоенных жизненных
правил. Перед нами мотив превращения человека в вещь, механическую куклу,
который станет очень актуальным в искусстве ХХ века.
Старцев, находясь среди механических заводных кукол (дом Туркиных,
шире – все обитатели города С.), постепенно проникнется и усвоит
запрограммированность, заведенность времени, которая структурирует жизнь,
доводя свой процесс «упорядочивания» до абсолюта, лишая жизнь жизни, по
существу, убивая ее. Можно условно назвать жителей города С. духовными
мертвецами.
Поэтому отчасти признание Старцева было обречено на неудачу. Он не
принял во внимание (так как сам еще не видел этого), что, как и все в этом
городе, Котик следует своей программе, заранее определенной, составленной
из прочитанных книг, питаемой похвалами ее музыкальных способностей и
незнанием жизни. Ошибочность ее программы, возможно, станет очевидной для
нее позже, а пока у нее есть цель стремиться к чему-то высшему и
блестящему, а вовсе не стать женой обыкновенного, невыдающегося человека.
А потом он, уподобившись сам бездушной вещи, уже не испытывает
потребности в чьей-то любви, внимании, тепле, и своеобразное «прозрение»
Екатерины Ивановны насчет бесцветности и скудности ее жизни, желание
связать свою жизнь со Старцевым, естественно, остается без ответа.
Возникает ощущение, что судьбу человека в чеховском мире определяют силы,
сопротивление которым заведомо превышает его возможности. В неравной борьбе
с ними человек погибает, потому что сопротивляться времени, в котором ты
живешь и от которого зависишь, невозможно, так как оно делает свое дело
превращения «незаметно, мало-помалу».
Выход из создавшейся ситуации может быть найден при условии, что герои
произведений Чехова преодолеют столь характерные для них качества, как
заинтересованность только собой, своими интересами, своими чувствами и
проблемами, разрушат те невидимые, но очень ощутимые, перегородки между
собой и другим человеком, собой и миром, которые делают взаимопонимание
невозможным.
В рассказе «Супруга» пошлость и развращенность характеризуют героиню
Ольгу Дмитриевну, которая приносит много страданий своему мужу Николаю
Евграфовичу. Моральный (а точнее аморальный) облик героини исключает
возможность существования любви, семейного счастья в доме супругов.
Нарушены элементарные основы уважения другого человека. Пресыщенность
мужским вниманием, роскошью, праздностью той жизни, которую ведет Ольга
Дмитриевна, ощущение своей правоты и стремление повелевать другими
превращают эту женщину в животное-хищника, жаждущего получить свой «кусок
мяса» любой ценой. Кстати, в рассказе есть интересная деталь, которая
подтверждает в героине ее сходство с животным. Это замечание героя о том,
что его жена, «несмотря на свою воздушность, … очень много ела и пила».
(VIII, 390). Здесь на этой особенности внимание как будто не задерживается.
В рассказе «Ариадна», героиня которого очень напоминает своей хищностью,
хитростью, корыстностью супругу Николая Евграфовича, тема потребления пищи
становится яркой характеристикой ее ненасытной сущности. В рассказе
перечисляются все блюда с указанием времени, когда поедаются. То есть
процесс поглощения пищи начинает напоминать какой-то ритуал
жертвоприношения чудовищу.
«Ели мы ужасно много. Утром нам подавали cafe complet. В час завтрак:
мясо, рыба, какой-нибудь омлет, сыр фрукты и вино. В шесть часов обед из
восьми блюд с длинными антрактами, в течение которых мы пили пиво и вино. В
девятом часу чай. Перед полуночью Ариадна объявила, что она хочет есть, и
требовала ветчины и яиц всмятку.» (IX, 47).
Удивительным образом сочетаются в семье Николая Евграфовича
беспринципность, наглость и ветреность жены с глубокой порядочностью и
достоинством мужа, который из-за своих твердых жизненных принципов и
внутренней ответственности перед своей совестью оказывается в положении
зависимого человека, в положении жертвы, которой приходится страдать и
чувствовать стыд за недостойное поведение своей жены.
Финал рассказа выполняет функцию капли, переполнившей терпение, или
искры, достаточной для взрыва бочки с порохом. Он демонстрирует абсолютную
«непробиваемость» натуры Ольги Дмитриевны, нечувствительность и
эгоистичность внутреннего «я» этой женщины. Тем незавиднее положение ее
мужа, ему остается только сочувствовать.
Заключение
| |Только кончая задуманное сочинение,|
| |мы уясняем себе, с чего нам |
| |следовало его начать. |
| |Б. Паскаль |
В данной работе мы попытались рассмотреть творчество А.П. Чехова с
непривычной и малоизученной точки зрения – с позиции поэтики абсурда.
Вторая задача, поставленная в работе, представляет собой попытку осмысления
категории любви в художественной концепции писателя. Две, на первый взгляд,
очень разные и далекие друг от друга темы оказываются при более
внимательном рассмотрении непосредственно взаимосвязанными, более того,
одна из них обусловливает наличие другой (то есть они находятся в
своеобразных причинно-следственных отношениях).
Внутренняя неустроенность героя произведений Чехова, крайняя
зависимость его от обстоятельств внешнего мира, противостоять которым он не
в силах, неверие в себя, замкнутость, отчужденность от других, одиночество,
скука – то есть те «признаки», которые рисуют нам психологический портрет
человека, потерявшегося в чужом, непонятном, бессмысленном мире, объясняют
пессимистический взгляд Чехова на разрешение темы любви.
Человек в неразумном и несовершенном мире, страдающий от отсутствия
гармонии, веры в красоту и добро, не выдерживает испытания любовью. Он
бежит от нее, от других, от самого себя, и это бегство загоняет его в еще
более одинокий угол. В чем можно найти выход из этого почти тупикового
положения? В. Франкл видит три «способа» сделать жизнь достойной называться
Жизнью: 1) то, что мы даем миру (творческая работа); 2) то, что мы берем от
мира (в смысле переживания ценностей); 3) позиция, которую мы занимаем по
отношению к судьбе. Причем ценности отношения наиболее важны. К ним
человеку приходится прибегать, когда он оказывается во власти
обстоятельств, которые он не в состоянии изменить. При любых
обстоятельствах человек свободен занять осмысленную позицию по отношению к
ним. Как только мы добавляем ценности отношения к перечню возможных
категорий ценностей, пишет Франкл, становится очевидным, что человеческое
существование никогда не может оказаться бессмысленным по своей внутренней
сути.
В поисках гармонии человеку помогает совесть. Это, по Франклу,
смысловой орган, интуитивная способность находить единственный смысл,
кроющийся в каждой ситуации, оценивать ее с точки зрения личностной
значимости [51].
То есть доверие себе, своему внутреннему «я» – первый и главный шаг на
пути к выходу из тупика.
Вера в себя для героев Чехова может быть обретена через веру в Бога.
Чехов писал: «Человек или должен быть верующим или ищущим веры, иначе он
пустой человек». (XVIII, 215). И еще: «Без веры человек жить не может». (Х,
463).
С.Н. Булгаков убежден, что «загадка о человеке в чеховской постановке
может получить или религиозное разрешение или … никакого. В первом случае
она прямо приводит к самому центральному догмату христианской религии, во
втором к самому ужасающему и безнадежному пессимизму, оставляющему далеко
позади разочарование Байрона» . (Булгаков С.Н. Чехов как мыслитель.
Публичная лекция. – Киев, 1905)[52].
Несмотря на пессимизм и безнадежность чеховских произведений можно
заметить уверенность автора в том, что всякая живая душа, всякое
человеческое существо представляет самостоятельную, незаменимую, абсолютную
ценность, которая не может и не должна рассматриваться исключительно как
средство, но которая имеет право на милость, на человеческое внимание.
Будучи человеком тонкой, ранимой души А.П. Чехов очень мало
распространялся по поводу такого глубоко личного вопроса как вера,
отношение к религии. Лишь в своем творчестве намеками, полутонами, стараясь
«не давить» на читателя, отражает он свои чувства.
Душевный покой Липы («В овраге»), несмотря на перенесенные потрясения
жизни, подвижничество Архиерея («Архиерей») и его смерть с блаженной
улыбкой на лице, порыв любви и сострадания, объединивший женщин и ст
| |  скачать работу |
Преодоление абсурдности бытия в художественном мире А.П. Чехова |
