Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Процессы глобализации в экономике

другое направление развития  экономики:  образование
различных супранациональных  пространств.  Здесь  буржуазные  подходы  видят
повышение эффективности и международной конкурентоспособности,  в  то  время
как неомарксистский подход усматривает  в  южной  и  восточной  региональной
кооперациях и автаркичном развитии возможность образования  противоположного
центра власти по  отношению  к  старым  индустриальным  странам.  С  позиции
национальной экономической политики экономические пространства  предполагают
устранение   торговых   барьеров,   обусловленных   существованием    границ
национальных   государств    (например,    общая    таможенная,    валютная,
экологическая политика, а также политика рынка труда и др.)  и,  как  гласит
теория международных  отношений,  перенос  определенных  полномочий  и  прав
национального государства с  уровня  государства  на  уровень  международных
организаций. Последние стремятся к  унификации  ряда  национальных  законов,
прав и обязанностей. Цель  этих  попыток  состоит  в  создании  определенных
интернациональных  пространств  с  общей   политикой   в   экономической   и
общественной сферах.

Идея таких международных пространств не нова, и в послевоенной истории  было
много  экономических  объединений:  ЕЭС,  Европейская  ассоциация  свободной
торговли,   Ассоциация   государств    Юго-Восточной    Азии,    Организация
африканского  единства,  СЭВ  или  СНГ  (они  зачастую  представляли   собой
надуманные организации, но обозначали себя  как  сообщества).  Некоторые  из
них выжили,  некоторые  исчезли  с  распадом  социалистических  экономик,  а
некоторые  были  поглощены   другими   организациями.   Перспективой   таких
экономических и  политических  объединений  является  возникновение  «супер-
рынка» в  каком-либо  определенном  регионе  мира.  Основная  сложность  при
создании и дальнейшем  расширении  таких  пространств  состоит  в  том,  что
политика  глобализации  требует  от  национального  государства  координации
определенных,   прежде   независимых   решений   с   другими   национальными
государствами и подчинения интересам сообщества государств.
   С  социологической  точки   зрения   политика   новых   транснациональных
пространств направлена  на  открытие  и  поддержку  новых  транснациональных
идентичностей в рамках соответствующих экономических пространств  с  помощью
одинаковых прав и  обязанностей,  одинаковых  личных  документов,  флагов  и
гимнов,  единой  валюты  и  т.д.   В   ходе   этого   процесса   образования
транснациональной идентичности наряду с братьями и  сестрами  данной  общины
граждан  и  «чужими»  возникает  промежуточная  категория:  «сосед»,  бывший
чужой.  Соседи   получают   привилегированные   условия   в   многочисленных
экономических и политических областях, в то  время  как  чужие  из-за  новых
правил оформления визы и местожительства, права убежища и т.д. остаются  «за
бортом».
   «Прибывающие сегодня и остающиеся завтра чужие» рассматривались  в  эпоху
предмодерна как подозрительные и потенциально враждебные. В  эпоху  модерна,
как  утверждают  многие  представители   социальных   наук,   в   результате
пространственных и временных перемен  изменилось  восприятие  чужих:  чужого
воспринимали поверхностно, вежливо игнорировали. Однако  эта  характеристика
кажется мне слишком одномерной. Охватившие весь  мир  погромы  меньшинств  в
новейшее и постмодернистское время говорят сами за себя.  Вслед  за  Фуко  я
приведу  доказательства  того,  что  каждая  нация   и   каждое   экономико-
политическое пространство нуждаются не только в символах общности,  но  и  в
правилах  исключения,  так  как  именно  инаковость   сообщает   отличие   и
особенность собственной культуре. Поэтому эти пространства возникают  внутри
определенных   культурно-региональных    границ    (христианско-европейских,
азиатских, панисламистских и т.д.).
   Одновременно восприятие все больше обращено на  внутреннее  пространство,
тогда как  внешнее  пространство  постепенно  исчезает  из  сознания  людей,
находящихся в этих границах.  Представители  социологии  развития  обсуждают
проблему «конца третьего мира». При этом они ссылаются не только  на  утрату
великих теорий развития семидесятых годов, но и на усиливающееся  вытеснение
третьего мира из трансферных финансовых потоков, ограничение доступа его  во
внутренние  пространства  системы,  лишение   его   сознания   участника   и
выдавливание из периферии за пределы системы  в  состояние  иррелевантности.
Также в этнологии, науке столкновения с  «чужим»,  с  развитием  европейской
этнологии (Volkskunde) все больше увеличивается значение понятия «сосед».
   Такие региональные экономические и политические пространства противостоят
возникновению исторически складывающегося  мирового  общества  и,  наряду  с
сообществами   государств   и   субнациональными   этническими   процессами,
порождают дальнейшую партикуляризацию.  С  точки  зрения  политэкономии  она
может привести к следующим перспективам:
   1. К усиливающемуся соперничеству между международными  блоками,  которое
      приведет к возникновению новых границ (например, защитных таможен  или
      котировок). В настоящее время мы можем наблюдать растущий меркантилизм
      на  транснациональном  уровне.  Торговая  статистика  показывает,  что
      торговые потоки в Европе и США находятся в основном в  рамках  данного
      экономического пространства и в меньшей степени - за его границами 4 ,
      в то время  как  развивающиеся  страны  в  своем  импорте  и  экспорте
      ориентируются, как и прежде, на индустриальные страны.  Однако  именно
      через  поддержку  региональной  кооперации   предпринимаются   попытки
      изменения зависимой экономической структуры развивающихся стран.
   2. Следующая возможная  перспектива  -  это  растущее  напряжение  внутри
      экономических  блоков  из-за  расхождения  интересов,  напора  власти,
      неравномерного  распределения  благополучия  и   экономической   мощи,
      политических или культурных различий и норм 5.
   3.   Третья  возможная  перспектива  -  это  изменение  системы   мировой
      гегемонии как результат возникновения регионализированных политических
      и экономических пространств, упадок старого центра мировой экономики и
      возникновение  нового   центра   в   азиатско-тихоокеанском   регионе.
      Неолиберальные экономисты подогревают эти настроения,  доказывая,  что
      старым  индустриальным  странам  развитие  дорого  стоило,  тогда  как
      хищение и покупка  технологий  в  ходе  глобализации  позволили  новым
      индустриальным странам (NICs) наладить связь c  Западом  и,  благодаря
      низким затратам на производство и развитие, даже обогнать его.
   Подводя итоги дискуссии  о  значении  национального  государства  в  ходе
глобализации экономики, культуры и  политики,  я,  соглашаясь  с  Гидденсом,
хотел  бы  констатировать:  некоторые  аспекты   национального   государства
благодаря своей связи с международной  системой  государств  сохраняют  свое
значение  и  приводят  к  усилению  националистических  настроений.   Другие
аспекты национального государства и его  идентичности  теряют  свою  силу  в
результате   субнациональных   (этнических)   процессов,   супранациональных
процессов  (поощрение  и  возникновение  транснациональных  экономических  и
политических   пространств)   и   системных    процессов    в    государстве
благоденствия. Национальное государство базируется  на  нравственной  основе
(идентичности национального  государства),  которая  разрушается  изнутри  в
результате осознания отличия,  исчезновения  горизонтальной  солидарности  и
перепроверки   легитимности    господства,    что    извне    сопровождается
возникновением супранациональных идентичностей и жизненных стилей,  а  также
международных институтов.

Норберт Элиас описывает общественный цивилизационный процесс как  уменьшение
индивидуальной  власти  и  внешнего   контроля   (принуждения)   посредством
создания монополии на насилие  и  самоконтроля.  С  объединением  в  большие
пространственные  образования  возникают  новые   институты   и   воцаряется
внутренний мир. В то время как во  внутреннем  пространстве  насилие  влечет
негативные  санкции,  вовне  оно  возможно  и  зачастую  даже  возрастает  в
интересах национального государства.
   Интерпретация Элиаса завершается  на  уровне  национального  государства.
Описанное  мной  уменьшение  в  ходе  глобализации  значения   национального
государства   как    комбинированного    территориального,    политического,
социального, экономического и  военного  единства,  в  его  тесной  связи  с
монополией на насилие и внутренней моралью ставит  вопрос  о  том,  что  при
этом изменении происходит с монополией на  насилие  и  с  моралью.  Есть  ли
какие-то указания на возникновение глобальной  этики  добродетели,  согласно
которой все  люди  братья  и  сестры?  Настолько  ли  мы  цивилизованы  (или
нравственно регламентированы), чтобы отказаться от насилия  по  отношению  к
чужим,  к  потенциальным  врагам?  Или  мы  такие   варвары,   что   недавно
спроектированные и возникающие  транснациональные  границы  маркируют  новые
границы между внутренней и внешней моралью?
   Чтобы устранить проблемы в отношении семантики понятия «мораль», я  хотел
бы  обозначить  мораль   функционально   как   интернализированный   принцип
управления,   который   подвергает   эгоистическое   действие   определенным
ограничениям в  пользу  общественной  жизни  6.  Однако  по  мнению  Хомана,
конвенциональные формы морали, которые  базируются  на  вере,  авторитете  и
страхе  наказания  (в  посюстороннем  или  потустороннем  мире),   сменились
формами  постконвенциональной  морали,   основанными   на   интерсубъективно
12345
скачать работу

Процессы глобализации в экономике

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ