Романтизм как направление в искусстве
пейзажа и
жанровых сцен совершенно новое эмоциональное настроение.
В России романтизм начал проявляться вначале в портретной живописи. В
первой трети 19 века она большей частью утратила связь с сановной
аристократией. Значительное место стали занимать портреты поэтов,
художников, меценатов искусства, изображение простых крестьян. Особенно
ярко проявилась эта тенденция в творчестве О.А. Кипренского (1782 – 1836
гг) и В.А. Тропинина (1776 – 1857 гг).
Василий Андреевич Тропинин стремился к живой непринужденной
характеристике человека, выраженной через его портрет. Портрет сына (1818),
«Портрет А.С.Пушкина» (1827), «Автопортрет» (1846) поражают не
портретным сходством с оригиналами, а необыкновенно тонким проникновением
во внутренний мир человека.
Портрет сына -- Арсения Тропинина -- один из лучших в творчестве
мастера. Изысканная, неяркая золотистая цветовая гамма напоминает валерную
живопись XVIII в. Однако по сравнению с типичным детским портретом в
романтизме XVIII в. здесь бросается в глаза непредвзятость замысла -- этот
ребенок позирует в очень малой мере. Взгляд Арсения скользит мимо зрителя,
одет он небрежно, ворот как бы случайно распахнут. Отсутствие
репрезентативности -- в необычайной фрагментарности композиции: голова
заполняет почти всю поверхность холста, изображение срезано по самые
ключицы, и тем самым лицо мальчика машинально придвинуто к зрителю.
Необычайно интересна история создания “Портрета Пушкина”. По
обыкновению своему, для первого знакомства с Пушкиным Тропинин пришел в дом
Соболевского на собачьей площадке, где тогда жил поэт. Художник застал его
в кабинете возившимся со щенками. Тогда же и был, видимо, написан по
первому впечатлению, которое так ценил Тропинин, маленький этюд. Долгое
время он оставался вне поля зрения преследователей. Только почти через сто
лет, к 1914 году, его опубликовал П.М. Щекотов, который писал, что из всех
портретов Александра Сергеевича он “наиболее передает его черты… голубые
глаза поэта здесь наполнены особенного блеска, поворот головы быстр, и
черты лица выразительны и подвижны. Несомненно, здесь уловлены подлинные
черты лица Пушкина, которые по отдельности мы встречаем в том или другом из
дошедших до нас портретов. Остается недоумевать, -- добавляет Щекотов, --
почему этот прелестный этюд не удостоился должного внимания издателей и
ценителей поэта”. Объясняют это сами качества маленького этюда: не было в
нем ни блеска красок, ни красоты мазка, ни мастерски написанных
“околичностей”. И Пушкин здесь не народный “вития” не “гений”, а прежде
всего человек. И вряд ли поддается анализу, почему в однотонной серовато-
зеленой, оливковой гамме, в торопливых, будто случайных ударах кисти почти
невзрачного на вид этюда заключено такое большое человеческое содержание.
Перебирая в памяти все прижизненные и последующие портреты Пушкина, этот
этюд по силе человечности можно поставить рядом лишь с фигурой Пушкина,
вылепленной советским скульптором А.Матвеевым. Но не эту задачу поставил
перед собой Тропинин, не такого Пушкина хотел видеть его друг, хотя и
заказывал изобразить поэта в простом, домашнем виде.
В оценке художника Пушкин был “царь-поэт”. Но он был также народным
поэтом, он был своим и близким каждому. “Сходство портрета с подлинником
поразительное”, -- писал по окончании его Полевой, хотя и отмечал
недостаточную “быстроту взгляда“ и “живость выражения лица”, изменяющегося
и оживляющегося у Пушкина при каждом новом впечатлении.
В портрете все до мельчайшей детали продумано и выверено, и в то же
время ничего нарочистого, ничего привнесенного художником. Даже перстни,
украшающие пальцы поэта, выделены настолько, насколько придавал им значение
в жизни сам Пушкин. Среди живописных откровений Тропинина портрет Пушкина
поражает звучностью своей гаммы.
Романтизм Тропинина имеет отчетливо выраженные сентименталистические
истоки. Именно Тропинин явился основателем жанрового, несколько
идеализированного портрета человека из народа («Кружевница» (1823)). “И
знатоки и не знатоки, -- пишет Свиньин о “Кружевнце”, -- приходят в
восхищение при взгляде на сию картину, соединяющую поистине все красоты
живописного искусства: приятность кисти, правильное, счастливое освещение,
колорит ясный, естественный, сверх того, в сем портрете обнаруживается душа
красавицы и тот лукавый взгляд любопытства, который брошен ею на кого-то,
вошедшего в ту минуту. Обнаженные за локоть руки ее остановились вместе со
взором, работа прекратилась, вылетел вздох из девственной груди, прикрытой
кисейным платком, -- и все это изображено с такой правдою и простотой, что
картину сию можно принять весьма легко за самое удачное произведение
славного Греза. Побочные предметы, как-то: кружевная подушка и полотенце,
--расположены с большим искусством и отработаны с окончательностью…”
В начале XIX века значительным культурным центром России являлась
Тверь. Все выдающиеся люди Москвы бывали здесь на литературных вечерах.
Здесь же молодой Орест Кипренский встретил А.С.Пушкина, портрет которого,
написанный позднее, стал жемчужиной мирового портретного искусства, а
А.С.Пушкин посвятит ему стихи, где назовет его «любимцем моды
легкокрылой». Портрет Пушкина кисти О. Кипренского – живое олицетворение
поэтического гения. В решительном повороте головы, в энергично скрещенных
на груди руках, во всем облике поэта сказывается чувство независимости и
свободы. Это о нем Пушкин сказал: «Себя как в зеркале я вижу, но это
зеркало мне льстит». В работе над портретом Пушкина в последний раз
встречаются Тропинин и Кипренский, хотя встреча эта происходит не воочию, а
спустя много лет в истории искусств, где, как правило, сопоставляются два
портрета величайшего русского поэта, созданные одновременно, но в разных
местах – один в Москве. Другой в Петербурге. Теперь это встреча равно
великих по своему значению для русского искусства мастеров. Хоть и
утверждают почитатели Кипренского, что художественные преимущества на
стороне его романтического портрета, где поэт представлен погруженным в
собственные мысли, наедине с музой, но народность и демократизм образа
безусловно на стороне “Пушкина” тропининского.
Так в двух портретах отразились два направления русского искусства,
сосредоточенные в двух столицах. И критики впоследствии будут писать, что
Тропинин явился для Москвы тем, чем был Кипренский для Петербурга.
Отличительной чертой портретов Кипренского является то, что они
показывают душевное обаяние и внутреннее благородство человека. Портрет
героя, отважного и сильно чувствующего, должен был воплотить пафос
свободолюбивых и патриотических настроений передового русского человека.
В парадном “Портрете Е.В.Давыдова”(1809) показана фигура офицера,
который непосредственно явил собой выражение того культа сильной и храброй
личности, который для романтизма тех лет был столь типичным. Фрагментарно
показанный пейзаж, где луч света борется с мраком, намекает на душевные
тревоги героя, но на лице его – отсвет мечтательной чувствительности.
Кипренский искал ”человеческое” в человеке, и идеал не зеслонял от него
личных черт характера модели.
Портреты Кипренского, если окинуть их мысленным взором, показывают
душевное и природное богатство человека, его интеллектуальную силу. Да, у
него был идеал гармонической личности, о чем говорили и современники,
однако Кипренский не стремился буквально спроецировать этот идеал на
художественный образ. В создании художественного образа он шел от натуры,
словно отмеряя, насколько далека или близка она к такому идеалу. В
сущности, многие им изображенные находятся в предверии идеала, устемлены к
нему, сам же идеал, согласно представлениям романтической эстетики, едва ли
достижим, и все романтическое искусство лишь только путь к нему.
Отмечая противоречия в душе своих героев, показывая их в тревожные
минуты жизни, когда меняется судьба, ломаются прежние представления, уходит
молодость и т.п., Кипренский как будто переживает вместе со своими
моделями. Отсюда – особая сопричастность портретиста к трактовке
художественных образов, что придает портрету задушевный оттенок.
В ранний период творчества у Кипренского не увидишь лиц, зараженных
скепсисом, разъедающим душу анализом. Это придет позже, когда романтическая
пора переживет свою осень, уступая место иным настроениям и чувствам, когда
рухнут надежды на торжество идеала гармонической личности. Во всех
портретах 1800-х годов и портретах, исполненных в Твери, у Кипренского
видна смелая кисть, легко и свободно строящая форму. Сложность технических
приемов, характер фигуры менялись от произведения к произведению.
Примечательно, что на лицах его героев не увидишь героической
приподнятости, напротив, большинство лиц скорее печально, они предаются
размышлениям. Кажется, что эти люди обеспокоены судьбой Росси, думают о
будущем больше, чем о настоящем. В женских образах, представляющих жен,
сестер участников знаменательных событий, Кипренский так же не стремился к
нарочистой героической приподнятости. Господствует чувство
| |  скачать работу |
Романтизм как направление в искусстве |
