Сальвадор Дали
ет
Иисуса в присутствии А. Б., П. Е. и художника» (1926 г.) Макса Эрнста, чей
авторитет среди сюрреалистов и помог утвердиться подобной манере.
Картины Ива Танги (1900—1955) «Мама, папа ранен!» (1927 г.), «Лента
излишеств» (1932 г.) наполнены тревогой. Эти пустынные ландшафты назвали
«жестоким и дотошным описанием первых дней после катастрофы», а позже —
предчувствием пейзажей после атомного взрыва. Танги заселяет полотна
непонятными предметами-существами, выписанными с убедительной
конкретностью.
Совсем иная интонация в не менее загадочных по характеру картинах
бельгийского художника Рене Магритта (1898—1967). На картине «Шедевр, или
Мистерия горизонта» (1955 г.) синей лунной ночью на городском пустыре стоят
три человека в одинаковых чёрных пальто и чёрных котелках, похожие друг на
друга, как близнецы. Их фигуры чётко видны на фоне отдалённой городской
застройки. Они повернулись в разные стороны, и ни один не смотрит на
зрителя. Над головой каждого — тоненький серп месяца. Этот загадочный,
неподвижный господин в котелке, который может раздваиваться, растраиваться,
а иногда выступает и в одиночку (обычно спиной к зрителю), — сквозной
персонаж творчества художника.
Героев Магритта очень трудно назвать одушевлёнными, несмотря на то что
они хорошо и точно выписаны. Поэтому превращения, происходящие с ними, —
неожиданное растворение в пространстве («Чёрная магия», 1935 г.) или
исчезновение лица почтенной дамы за букетом фиалок («Большая война», 1964
г.) вполне соответствуют ещё одной идее сюрреализма, идее
«промежуточности». Литераторы изобретали «промежуточные слова», вроде
«облаколенопреклонение». У Магритта в «Красной модели» (1935 г.) на землю
перед деревянной стеной аккуратно поставлена пара ботинок-ног. Тщательно
выписаны десять пальцев и даже прожилки на коже стоп. Но на месте лодыжек
(здесь художник и завершает «ноги») — шнуровка, а сами они полые. Картины
Магритта — интеллектуальные игры, подчас очень жёсткие, посредством которых
он пытался вызвать изумление у зрителя, заставить его заметить странности,
скрытые в упорядоченном и незыблемом, на взгляд обывателя, укладе жизни.
В отличие от Магритта «промежуточные образы» другого мэтра сюрреализма,
испанского художника Хоана Миро, часто теряют конкретные, реальные
признаки. Впрочем, искусство Миро так многогранно, что его нельзя отнести
только к сюрреализму.
Символом же движения стало творчество испанского художника Сальвадора
Дали.
Жизнь и творчество Сальвадора Дали
Начало пути
Трудно назвать другого художника, о котором слагалось бы такое
количество мифов, как о Дали. Пожалуй, сам он считал существование на
публике ещё одной гранью творчества и потому постоянно провоцировал
скандальный интерес к своей особе. Но сегодня ясно, что этот универсальный
мастер — живописец, график, скульптор, писатель, поэт, сценарист —
действительно занимает уникальное место в художественной культуре XX в.
Сальвадор Фелипе Хасинто Дали родился 1 мая 1904 года в Фигерасе —
маленьком торговом городке в долине Ампурдана на севере Каталонии. Этот
богатый историческим прошлым край видел греческие колонии на своих берегах,
содрогался от побед Сципиона Африканского, восхищался дерзостью Ганнибала.
У Дали был брат по имени Сальвадор. Он был на три года старше и умер в
возрасте семи месяцев. В честь этого ребенка безутешные родители окрестили
Дали тем же именем. С этих пор вся жизнь его будет отмечена присутствием
несуществующего двойника. Он отождествляет себя с братом и одновременно
отвергает его. От этого раздвоения он сможет избавиться лишь написав в 1963
году “Портрет моего умершего брата”. Во время одного выступления в
Политехнической школе в Париже в декабре 1961 года Дали так выскажется по
этому поводу:
“Все эксцентричные поступки, которые я имею обыкновение совершать, все
эти абсурдные выходки являются трагической константой моей жизни. Я хочу
доказать себе, что я не умерший брат, я живой. Как в мифе о Касторе и
Поллуксе: лишь убивая брата, я обретаю бессмертие”.
Отец Дали был государственным нотариусом в Фигерасе. Он знал свое место
в обществе и, как многие каталонцы, был антимадридским республиканцем и к
тому же атеистом. Мать Сальвадора также была типичным представителем своего
класса. Она была любящей женой и непоколебимой католичкой, которая, вне
всякого сомнения, настояла на том, чтобы ее семья регулярно посещала
церковь. Оба родителя любили Сальвадора и его младшую сестру Анну-Марию и
обеспечили им самое лучшее для того времени образование, которое было
доступно им.
Дали рано начал рисовать и мечтал иметь собственную мастерскую. В его
распоряжение отдали бывшую прачечную на чердаке, где юный художник устроил
рабочий стол прямо в ванне. «Многое из того, что я сделал после, я задумал
и даже испробовал в той первой мастерской», — утверждал Дали. И
действительно, на протяжении всей жизни он черпал образы в ярких
воспоминаниях детства. Так, почти лишённый растительности пейзаж Кадакеса —
небольшого средиземноморского посёлка, где мальчиком проводил школьные
каникулы и куда потом приезжал постоянно, — стал фоном многих живописных
произведений (зрителям этот ландшафт казался фантастическим).
Поиск новых решений, форм в искусстве Дали искал уже в детстве.
Однажды, решив употребить для своих упражнений старую дверь (по причине
отсутствия холста) всего тремя красками и без использования кисти нарисовал
натюрморт, изумивший друзей и родственников, увидевших его тогда. Это было
изображение пригоршни вишен, лежащих на солнце. Кто-то из зрителей заметил,
что у вишен нет хвостиков, о которых юный художник действительно забыл.
Быстро сориентировавшись, Дали начал есть вишни, которые служили ему
натурой, а настоящие хвостики прикреплять к ягодам на картине. Древоточцев,
изъевших же деревянную дверь и вылезавших теперь наружу сквозь слой краски
поменял местами с червячками из натуральных вишен.
Детство Сальвадора казалось счастливым, хотя смерть матери от рака в
1921 году явилась огромным эмоциональным потрясением и тяжелым ударом для
семьи. Четыре года спустя после смерти жены отец Дали женился на бывшей
жене своего брата. Дали счел это предательством. Так родилась одна из самых
первых его аллегорий, основанная на истории Вильгельма Телля, которого Дали
превратил в Эдиповского отца, желающего уничтожить своего сына. Дали
использовал эту тему в некоторых своих картинах на протяжении многих лет.
Иногда он включал в них свою жену Галу и Владимира Ильича Ленина, которого
Дали считал неприкосновенной фигурой отца (как тому учили сюрреалисты).
Уже в 1918 г. Дали представил две работы на выставке художников в
Фигерасе. Он страстно увлекался импрессионизмом, затем кубизмом,
футуризмом, лихорадочно выхватывая сведения о новостях в искусстве из
парижских журналов. Но при этом в отличие от многих представителей
авангарда всегда почитал классиков и не стремился никого ниспровергать.
Поступив в 1922 г. в мадридскую Королевскую академию изящных искусств
Сан-Фернандо, Дали сблизился с поэтом Федерико Гарсия Лоркой и Луисом
Буньюэлем — в будущем знаменитым кинорежиссёром. Эта юношеская дружба трёх
выдающихся художников Испании значительно повлияла на их творчество.
Воздействие Лорки определило дальнейший выбор Дали. Шаг за шагом
«приверженец точности» Дали, уверенный во всемогуществе Разума, погружался
в «поэтическую Вселенную» Лорки, провозглашавшего присутствие в мире
неподвластной определению Тайны.
Из академии Дали был исключён в 1926 г. за подстрекательство к
беспорядкам среди студентов. Но к тому времени уже состоялась его первая
персональная выставка в Барселоне, короткая поездка в Париж, знакомство с
Пикассо. Имя и работы Дали привлекли к себе пристальное внимание в
художественных кругах.
Большинство его работ в то время было сделано в духе исследования новых
течений, преобладавших тогда в художественном мире Парижа. Он попробовал
себя в качестве импрессиониста в "Автопортрете с шеей в стиле Рафаэля"
(1921-22). Горы в Кадакесе на втором плане картины стали типичным пейзажным
мотивом работ Дали. Затем была попытка создания картины в стиле кубизма.
Подражая его основателям Жоржу Браку и Пабло Пикассо, Дали написал еще один
автопортрет: "Автопортрет с "Ла Публичитат" (одна из барселонских газет). В
1925 году Дали написал еще одну картину в стиле Пикассо: "Венера и моряк".
Она вошла в число семнадцати картин, экспонировавшихся на первой
персональной выставке Дали.
Дали и сюрреализм
В 1928 г. Дали вместе с Буньюэлем написали сценарий, а затем поставили
фильм «Андалузский пёс».
Картина стала сюрреалистическим манифестом в кино и вызвала скандальную
реакцию у критики и публики (как, впрочем, и следующий их совместный фильм
— «Золотой век», 1930 г.). На экране появлялись мёртвый осёл на рояле,
разрезаемый бритвой глаз, морские ежи под мышками у девушки и т. д., и
зрителям приходилось ломать голову над немыслимой логикой совмещени
| |  скачать работу |
Сальвадор Дали |
