Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Стихи Р.Киплинга - герои, темы, стиль

его  рассказов
станет очаровательный ребенок, умница и шалун, боготворимый взрослыми,  а  о
шестилетнем диктаторе по имени Тодс он напишет почти  то  же  самое,  что  в
автобиографии о самом себе: «Примерно восемьдесят джампани  в  Симле  и  еще
примерно сорок саисов души не чаяли в маленьком Тодсе.  Встречаясь  с  ними,
Тодс говорил приветственно: «О брат!». Тодсу не приходило в голову, что кто-
то может не подчиниться его приказу, и, когда мама Тодса бывала не  в  духе,
он выступал посредником между нею и слугами. Мир и порядок в  доме  зависели
от  Тодса:   его   обожали   все   домочадцы,   от   дхоби   до   мальчишки,
присматривающего за собаками… Он, разумеется,  умел  говорить  на  урду,  но
вдобавок владел многими менее важными языками  –  например,  чхоти-боли,  на
котором изъясняются  женщины,  -  и  с  одинаковым  успехом  беседовал  и  с
лавочниками, и с горцами-кули».
      И вдруг этот свободный, по-домашнему  уютный  мир  рухнул  –  Редьярда
вместе  с  младшей  сестрой  отправили  в  Англию   на   попечение   дальних
родственников, которые держали нечто вроде  частного  пансиона.  Здесь  всем
заправляла хозяйка  –  жестокая,  вздорная  ханжа,  как  будто  сошедшая  со
страниц диккенсовского романа. Она сразу невзлюбила независимого  мальчишку,
и для него начались  годы  нравственных  и  физических  мучений:  допросы  с
пристрастием, запреты, изощренные наказания, побои  издевательства.  В  этом
«Доме Отчаяния» (как назвали его  дети)  Редьярд  досконально  изучил  науку
ненависти и познал бессилие жертвы. Потрясенный внезапной  потерей  семьи  и
свободы, он даже не  пытался  бунтовать,  но  исступленно  мечтал  о  мести,
осуществить  которую  ему  удастся  лишь  много  лет  спустя,  во  «второй»,
художественной реальности – когда владыка зверей Маугли снесет с лица  земли
«обидевшую» его   деревню,  когда  герой  автобиографического  романа  «Свет
погас» изобьет до полусмерти лицемера  издателя,  когда  славные  английские
солдаты будут уничтожать злых и коварных врагов.
      В реальности же обыденной Редьярд был вовсе не  «железным»  мстителем,
а слабым ребенком, и в конце концов нервы его не выдержали.  После  особенно
унизительного  наказания  (за  какую-то   ничтожную   провинность   мальчика
заставили ходить в школу с надписью «лгун» на груди) он тяжело  заболел,  на
несколько месяцев полностью потерял зрение и  долго  балансировал  на  грани
умопомешательства. Спас его только приезд матери, которая догадалась, в  чем
причина болезни, и немедленно забрала детей из  «Дома  Отчаяния».  Но,  хотя
Киплинг и утверждал впоследствии, что  перенесенные  им  страдания  навсегда
лишили его способности «испытывать подлинную,  личную  ненависть  к  людям»,
детские  страхи  продолжали  преследовать  его  всю  жизнь,  возвращаясь   в
кошмарах и галлюцинациях, отзываясь в  рассказах  и  стихах.  Избавление  от
источника ужаса и объекта ненависти вовсе не означало, что  ожесточенное  за
шесть лет ада сознание снова вернулось  к  блаженному  неведению  индийского
рая, ибо, как писал  сам  Киплинг,  «когда  детским  губам  довелось  испить
полной мерой горькую чашу Злобы, Подозрительности, Отчаяния, всей  на  свете
Любви не хватит, чтобы однажды изведанное стерлось бесследно, даже если  она
ненадолго вернет свет померкнувшим глазам и туда, где было Неверие,  заронит
зерна Веры». Обезличенная, загнанная  внутрь  ненависть  не  перестала  быть
ненавистью, так же как подавленный ужас не перестал быть ужасом.
      Не менее важным (и тоже весьма болезненным) оказался  для  Киплинга  и
опыт закрытой мужской школы, куда его определили после возвращения матери  в
Индию. В этом питомнике будущих «строителей Империи», где  он  провел  почти
пять лет, от воспитанников требовали не столько знаний,  сколько  послушания
и   соблюдения   полувоенной   дисциплины.   Учителя   добивались   желаемых
результатов  строгостью,  а  в  случае  необходимости  –   поркой;   старшие
безжалостно угнетали младших,  сильные  –  слабых;  независимость  поведения
каралась  как  святотатство.  Если  в  «Доме  Отчаяния»  Киплингу   пришлось
испытать на себе насилие отдельной  личности,  то  теперь  он  столкнулся  с
безличным насилием Организации. Ему  –  болезненному  очкарику,  никудышному
спортсмену, книгочею – приходилось особенно трудно, но и на этот раз  он  не
пытался бунтовать,  а  стоически  сносил  вся  тяготы  муштры.  Более  того,
осмысляя впоследствии  полученные  им  в  школе  уроки  подчинения,  Киплинг
полностью оправдал систему палочного воспитания. С  его  точки  зрения,  она
необходима и  справедлива,  поскольку  приучает  индивидуума  беспрекословно
исполнять отведенную ему социальную роль,  обуздывает  низменные  инстинкты,
прививает  чувство  общественного  долга  и  корпоративный  долг,  без  чего
невозможно служение высшим целям.  Кульминация  его  сборника  рассказов  из
школьной жизни «Стоки и компания» (1899)  –  фантасмагорическая  сцена,  где
Директор, воплощение авторитета и власти, самолично лупцует палкой  всех  до
единого учеников, которые восторженно приветствуют это торжество  Порядка  и
Дисциплины.  Как   видно,   школе   удалось   доказать   Киплингу   благость
упорядоченного, подчиненного регламенту насилия, удалось внушить  ему,  что,
говоря словами его же афоризма,

            The game is more than the player of the game,
            And the ship is more than the crew.
            (Игра значит гораздо больше, чем игроки,
             А корабль – значительнее, чем его команда)

      Редьярд Киплинг  закончил  школу  не  по  годам  зрелым  человеком,  с
оформившимся   мировоззрением,   со    сложившейся    системой    ценностей.
Семнадцатилетний юноша, он уже твердо  решил  стать  писателем,  ибо  только
литература, способности к которой обнаружились у него  очень  рано,  обещала
удовлетворить его  амбиции:  военная  карьера  была  закрыта  из-за  слабого
здоровья, а на продолжение образование не хватало средств.  Необходимо  было
лишь обрести  опыт  реальной  жизни,  обрести  материал  для  творчества,  и
поэтому  он с радостью ухватился за  возможность  вернуться  к  родителям  в
Индию, где его ждало место корреспондента в газете города Лахора.
      Новая встреча  с  полузабытой  страной  раннего  детства  окончательно
вылепила из Киплинга гражданина и  художника.  Кочевая  жизнь  колониального
газетчика сталкивала его  с  сотнями  людей  и  ситуаций,  бросала  в  самые
невероятные  приключения,  заставляла  постоянно  играть  с   опасностью   и
смертью. Он писал репортажи о войнах и эпидемиях,  вел  «светскую  хронику»,
брал интервью, заводил множество знакомств  как  в  «английской»,  так  и  в
«туземной» Индии. Журналистская поденщина научила его внимательно  наблюдать
и еще более внимательно слушать: постепенно он превращается в  великолепного
знатока  местного  быта  и  нравов,  мнением  которого   интересуется   даже
британский главнокомандующий, лорд Роберт Кандахарский.
       Профессиональная  репортерская  выучка  не  только  помогла  Киплингу
получить глубокое знание разных сторон индийской жизни, которая долгие  годы
будет  служить  ему  надежным  источником  творчества,  но  и  повлияла   на
построение  киплинговского  образа  личности  –  той  маски,  в  которой  он
представит себя миру. Если можно говорить о театрализованной позе  Киплинга,
то эта  поза  не  участника,  но  ироничного  зрителя,  циника,  вездесущего
регистратора событий и коллекционера характеров, бывалого человека,  отлично
знающего  «жизнь  как  она  есть»,  но  эмоционально  от  нее  отчужденного.
«Киплинг видел значительно больше, чем чувствовал»,  -  сказал  о  нем  один
проницательный современник, уловив характернейшую особенность его  жизненной
позиции. Защитный механизм отчужденности и безразличия, выработанный  еще  в
«Доме  Отчаяния»,  за  семь  лет   газетной   работы   превратился   в   тип
литературного и бытового поведения: подлинное «я»  старательно  прячется  от
посторонних  взоров,  а  взамен  предлагается  искусно  стилизованный  образ
«специального корреспондента», который вступает с реальностью лишь  в  чисто
профессиональный контакт. И  вновь  открытая  Киплингом  Индия  –  огромная,
многоликая и многоукладная страна, где соприкасались две  великие  культуры,
«Запад и Восток», и где поэтому можно было с легкостью добыть  материал  для
алчного журналистского взора и слуха,  -  предоставила  его  художественному
мышлению достаточно новых, еще  не  освоенных  традицией  сюжетов,  образов,
мотивов, знаков, чтобы репортажность стала литературным приемом.
      С точки зрения литературной эволюции  появление  первых  киплинговских
новелл из индийской жизни с их установкой на заведомо  незнакомый  читателю,
экзотический материал следует  считать  исторически  неизбежным  –  ведь  не
случайно в  те  же  восьмидесятые  годы,  когда  Киплинг  начал  печатать  в
колониальных газетах свои очерки и рассказы, сенсационным успехом  в  Англии
пользуются  «Остров  сокровищ»  Р.Л.Стивенсона  и   «Копи   царя   Соломона»
Р.Хаггарда,  также  откликнувшиеся  на  потребность  в  экзотике.  Но   если
Стивенсон или Хаггард вступают в  полемику  с  господствующим  в  английской
прозе  социально-психологическим  романом,   противопоставляя   ему   другую
жанровую  разновидность  –  стилизованный  авантюрный  роман,   то   Киплинг
выбирает совершенно иные средства. Его моделью  становится  «физиологический
очерк», жанр, находящийся на самой периферии  современных  ему  литературных
систем, и,  моди
1234
скачать работу

Стихи Р.Киплинга - герои, темы, стиль

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ