Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Творчество Анны Ахматовой

весь  остальной  мир  ее
поэзии, оказывается ее основным нервом,  ее идеей и принципом.  Это  любовь.
Стихия женской души неизбежно должна была начать с такого заявления  себя  в
любви. Герцен сказал  однажды  как  о  великой  несправедливости  в  истории
человечества о том,  что женщина "загнана в  любовь".   В  известном  смысле
вся  лирика (особенно  ранняя)   Анны  Ахматовой  "загнана  в  любовь".   Но
здесь же, прежде всего  и  открывалась  возможность  выхода.   Именно  здесь
рождались подлинно поэтические открытия, такой взгляд на мир, что  позволяет
говорить о поэзии Ахматовой как о новом явлении в  развитии  русской  лирики
двадцатого  века.  В  ее   поэзии  есть  и  "божество",   и   "вдохновение".
Сохраняя высокое значение идеи  любви,  связанное  с  символизмом,  Ахматова
возвращает ей живой и  реальный,   отнюдь  не  отвлеченный  характер.   Душа
оживает "Не для страсти, не для забавы,  Для великой земной любви".
                   " Эта  встреча  никем  не  воспета,
                     И без песен печаль   улеглась.
                     Наступило прохладное  лето,
                     Словно  новая жизнь началась.
                     Сводом каменным кажется небо,
                     Уязвленное желтым огнем,
                     И нужнее  насущного  хлеба
                     Мне единое  слово  о  нем.
                     Ты,  росой окропляющий травы,
                     Вестью душу мою оживи, -
                     Не для страсти, не для забавы,
                     Для великой земной любви".
        "Великая  земная  любовь"  -  вот  движущее  начало   всей   лирики
Ахматовой. Именно  она  заставила  по-иному  -  уже  не  символистски  и  не
акмеистски, а, если воспользоваться привычным  определением,   реалистически
- увидеть мир.
                     " То пятое время года,
                       Только его славословь.
                       Дыши последней свободой,
                       Оттого, что это - любовь.
                       Высоко небо взлетело,
                       Легки очертанья вещей,
                       И  уже  не празднует тело
                       Годовщину грусти своей".
       В этом  стихотворении Ахматова назвала любовь "пятым временем года".
Из  этого-то  необычного,  пятого,  времени  увидены  ею  остальные  четыре,
обычные. В состоянии любви мир видится заново.  Обострены  и  напряжены  все
чувства. И открывается необычность обычного. Человек  начинает  воспринимать
мир с удесятеренной силой, действительно достигая в ощущении  жизни  вершин.
Мир открывается в дополнительной реальности:   "Ведь  звезды  были  крупнее,
Ведь  пахли   иначе  травы".  Поэтому  стих  Ахматовой  так  предметен:   он
возвращает вещам первозданный смысл, он останавливает внимание на том,  мимо
чего мы в обычном  состоянии способны пройти равнодушно,   не  оценить,   не
почувствовать.  "Над засохшей повиликою Мягко плавает пчела" -  это  увидено
впервые.
       Потому же открывается возможность  ощутить  мир   по-детски   свежо.
Такие стихи,  как "Мурка,  не  ходи,   там  сыч",  не  тематически  заданные
стихи   для   детей,   но   в   них   есть   ощущение   совершенно   детской
непосредственности.
       И еще одна связанная  с  тем  же  особенность.   В  любовных  стихах
Ахматовой много эпитетов,  которые когда-то знаменитый русский филолог  А.Н.
Веселовский  назвал  синкретическими  и  которые  рождаются  из  целостного,
нераздельного,  слитного восприятия мира, когда глаз видит мир неотрывно  от
того,    что   слышит   в   нем   ухо;   когда   чувства    материализуются,
опредмечиваются, а предметы одухотворяются. "В страсти  раскаленной  добела"
- скажет Ахматова.  И она  же  видит  небо,   "уязвленное  желтым  огнем"  -
солнцем,  и "люстры безжизненный зной".

                            РОЛЬ ДЕТАЛЕЙ В СТИХАХ
                            О ЛЮБВИ  У  АХМАТОВОЙ


       У Ахматовой  встречаются  стихи,   которые  "сделаны"  буквально  из
обихода,  из  житейского  немудреного  быта  -   вплоть   до   позеленевшего
рукомойника,   на   котором   играет   бледный   вечерний   луч.    Невольно
вспоминаются слова,  сказанные  Ахматовой  в  старости,  о  том,  что  стихи
"растут из сора", что предметом  поэтического  воодушевления  и  изображения
может стать даже пятно плесени на сырой  стене,   и  лопухи,  и  крапива,  и
сырой забор, и  одуванчик.  Самое  важное  в  ее  ремесле  -  жизненность  и
реалистичность,  способность увидеть поэзию  в  обычной  жизни  -  уже  было
заложено в ее таланте самой природой.
       И как,  кстати,  характерна  для  всей  ее  последующей  лирики  эта
ранняя строка:
                         Сегодня я с утра молчу,
                         А сердце - пополам...
       Недаром, говоря  об  Ахматовой,   о  ее  любовной  лирике,   критики
впоследствии замечали,  что ее любовные драмы,  развертывающиеся  в  стихах,
происходят как бы в молчании:  ничто  не  разъясняется,  не  комментируется,
слов так мало, что каждое из них несет  огромную  психологическую  нагрузку.
Предполагается, что читатель или должен  догадаться,  или  же,  что,  скорее
всего, постарается обратиться к собственному опыту,  и тогда  окажется,  что
стихотворение очень  широко  по  своему  смыслу:   его  тайная  драма,   его
скрытый сюжет относится ко многим и многим людям.
       Так и в этом раннем стихотворении. Так ли нам уж важно,  что  именно
произошло в жизни героини?  Ведь  самое  главное  -  боль,  растерянность  и
желание успокоиться хотя бы при взгляде на солнечный луч,   -  все  это  нам
ясно, понятно и едва ли не каждому  знакомо.  Конкретная  расшифровка   лишь
повредила бы силе стихотворения, так как мгновенно сузила бы,   локализовала
его сюжет,  лишив всеобщности и глубины.   Мудрость  ахматовской  миниатюры,
чем-то отдаленно похожей на японскую хоку,   заключается  в  том,   что  она
говорит  о  целительной  для  души  силе  природы.   Солнечный  луч,  "такой
невинный и простой",  с равной лаской освещающий  и  зелень  рукомойника,  и
человеческую душу, поистине является смысловым  центром,  фокусом  и  итогом
всего этого удивительного ахматовского стихотворения.
       Ее любовный стих, в  том  числе  и  самый  ранний,  печатавшийся  на
страницах "Аполлона"   и  "Гиперборея",   стих  еще  несовершенный  ("первые
робкие попытки",  - сказала Ахматова впоследствии), иногда почти  отроческий
по  интонации,   все    же   произрастал   из   непосредственных   жизненных
впечатлений, хотя эти впечатления и  ограничивались  заботами  и  интересами
"своего круга". Поэтическое слово молодой Ахматовой, автора вышедшей в  1912
году первой книги стихов  "Вечер",  было  очень  зорким  и  внимательным  по
отношению ко всему, что попадало в  поле  ее  зрения.   Конкретная,   вещная
плоть  мира,  его  четкие  материальные  контуры,  цвета,  запахи,   штрихи,
обыденно обрывочная речь – все это не только бережно переносилось  в  стихи,
но  и  составляло  их  собственное  существование,   давало  им  дыхание   и
жизненную  силу.  При  всей  не   распространенности   первых   впечатлений,
послуживших основой сборника "Вечер", то,  что  в  нем  запечатлелось,  было
выражено  и  зримо,  и  точно,  и  лаконично.  Уже  современники   Ахматовой
заметили,  какую  необычно  большую  роль  играла  в  стихах  юной  поэтессы
строгая, обдуманно локализованная житейская деталь.  Она  была  у   нее   не
только точной.   Не  довольствуясь  одним  определением  какой-либо  стороны
предмета, ситуации или душевного  движения,  она  подчас  осуществляла  весь
замысел стиха,  так что,  подобно  замку,  держала  на  себе  всю  постройку
произведения.
                   " Не  любишь,  не  хочешь смотреть?
                     О,  как ты красив, проклятый!
                     И я не могу взлететь,
                     А с  детства  была крылатой.
                     Мне очи застит туман,
                     Сливаются вещи и лица,
                     И только красный тюльпан,
                     Тюльпан у тебя в петлице".
                                       Смятение
      Не правда  ли,   стоит  этот  тюльпан,  как  из  петлицы,  вынуть  из
стихотворения,  и оно немедленно померкнет!..  Почему?  Не потому  ли,   что
весь  этот  молчаливый  взрыв  страсти,   отчаяния,   ревности  и   поистине
смертной обиды - одним словом,  все,  что составляет в эту минуту  для  этой
женщины смысл ее жизни,   все  сосредоточилось,  как  в  красном  гаршинском
цветке зла, именно в  тюльпане:   ослепительный  и  надменный,  маячащий  на
самом уровне  ее  глаз,  он  один  высокомерно  торжествует  в  пустынном  и
застланном  пеленою  слез,  безнадежно   обесцветившемся   мире.    Ситуация
стихотворения такова,   что  не  только  героине,   но  и  нам,   читателям,
кажется, что тюльпан не "деталь" и уж, конечно,  не "штрих",   а  что  он  -
живое  существо,   истинный,   полноправный   и   даже   агрессивный   герой
произведения,   внушающий  нам  некий  невольный   страх,   перемешанный   с
полутайным восторгом и раздражением.
       У иного  поэта  цветок в петлице так и остался бы  более  или  менее
живописной подробностью внешнего облика персонажа,  но  Ахматова  не  только
вобрала  в  себя  изощренную  культуру многосмысленных  значений,   развитую
ее предшественниками  -  символистами,   в  частности  их  умение  придавать
жизненным реалиям безгранично расширяющийся смысл, но и, судя по  всему,  не
осталась чуждой и  великолепной  школе  русской  психологической  прозы,   в
особенности  романа  (Гоголь,  Достоевский,  Толстой).   Ее  так  называемые
вещные детали,  скупо поданные,   но  отчетливые  бытовые 
12345След.
скачать работу

Творчество Анны Ахматовой

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ