Творчество Куприна
ожественной прозы академическую Пушкинскую премию,
поделив её с И. А. Буниным. В 1912 году в издательстве Л. Ф.
Маркса выходит собрание его сочинений в приложении к
популярному журналу «Нина». В противовес всё сильнее
свирепствовавшему декадансу, талант Куприна остается и в эту
пору реалистическим, в высшей степени «земным» художническим
даром.
Однако годы реакции не прошли бесследно для писателя. После
разгрома революции у него заметно падает интерес к
политической жизни страны. Не было и прежней близости к М.
Горькому. Свои новые произведения Куприн помещает не в
выпусках «Знания», а в «модных» альманахах - арцыбашевской
«Жизни», символистском «Шиповнике», эклектичных сборниках
Московского книгоиздательства писателей «Земля». Если говорить
об известности Куприна - писателя, то она в эти годы все
продолжает расти, достигая своей высшей точки. По существу же,
в его творчестве 910-х годов уже заметны тревожные симптомы
кризиса. Произведения Куприна этих лет отличаются крайней
неравноценностью. После проникнутого активным гуманизмом
«Гамбринуса» и поэтичной «Суламифи» (1908) он выступает с
рассказом «Морская болезнь» (1908), вызвавшим протест
демократической общественности. Рядом с «Гранатовым браслетом»
(1911), где воспевается самоотверженное, святое чувство, он
создает блеклую утопию «Королевский парк» (1911), в которой
надежда на добровольный отказ правителей от власти звучит
особенно фальшиво, так как появилась она вскоре после
жестокого подавления революции 1905 -1907 годов. Вслед за
полнокровно - реалистическим циклом очерков «Листригоны» (1907-
1911), проникнутым жизнерадостным чувством и напоенным
ароматами Черного моря, появляется фантастическая повесть
«Жидкое солнце» (1912), несколько необычная для Куприна по
экзотичности материала (действие её происходит сначала в
Лондоне, а затем в Южной Америке, на вершине потухшего
вулкана), в которой звучит отчаяние перед всемогущей властью
капитала, неверие в будущее человечества, сомнения в
возможности социального переустройства общества.
Атмосфера, в которой жил Куприн в эти годы, мало
способствовала серьёзному литературному труду. Современники с
неодобрением рассказывают о бурных кутежах Куприна в
«литературных» ресторанах «Вена» и «Капернаум», возмущаются
упоминанием его имени в бульварном альбомчике, изданном
рестораном «Вена». А дешёвый литературный кабачок «Давыдка»,
по словам Е. М. Аспиза, одно время и вовсе «стал резиденцией
Куприна... куда, как говорили, направляли даже корреспонденцию
на его имя». К популярному писателю льнули подозрительные
личности, репортёры жёлтой прессы, ресторанные завсегдатаи.
Время от времени Куприн замыкался для работы в Гатчине, либо
Ф. Батюшков приглашал его в своё имение Даниловское, или сам
писатель «спасался» от петербургских «друзей» в Балаклаве.
Литературному труду Куприна мешала еще и постоянная нехватка
денег, к тому же прибавились и семейные заботы. После поездки
в 1907 году в Финляндию он женится вторично, на племяннице Д.
Н. Мамина-Сибиряка, Елизавете Морицовне Гейнрих. Растёт семья,
а вместе с ней — долги. Поневоле на вершине своей литературной
славы писатель вынужден был возвращаться к молниеносным темпам
чернорабочей журналистики времён своей неустроенной киевской
жизни. В таких условиях работал он над созданием большой
повести «Яма».
Эта новая повесть Куприна раскрывала мрачный, мало освещеиныи
литературой мир официальных притонов, изнанку большого города.
Она будила сочувствие к положению «белых рабынь», заточённых в
домах терпимости и подвергавшихся каждодневным унижениям.
Однако ни гуманистическая устремленность повести, ни выпуклые
характеристики многочисленных персонажей - ничто не могло
восполнить основного недостатка «Ямы» - её натуралистичности,
мелодраматизма, некоторой сентиментальности, наряду с
журналистской очерковостью в обработке огромного жизненного
материала. Произведение получилось рыхлым, перегруженным
описаниями, побочными эпизодами.
Противоречивость творчества Куприна 910-х годов отражала
растерянность писателя, его неуверенность и непонимание
происходящего. И когда началась русско-германская война, он
оказался в числе тех литераторов, которые восприняли её как
«отечественную» и «освободительную». В патриотическом угаре
Куприн вновь надевает мундир поручика. Призванный в армию,
писатель, по словам корреспондента, «накупил уставов, собрал
все циркуляры, мечтает попасть со своей дружиной в дело».
Приподнятое душевное состояние, ожидание благотворных
последствий «очистительной» войны продолжается у Куприна до
конца 1915 года. Демобилизовавшись по состоянию здоровья, он
организует на личные средства в своём гатчинском доме военный
госпиталь. В эту пору Куприн пишет ряд патриотических статей,
художественное же его творчество почти иссякает, причем в
немногочисленных его произведениях этих лет знакомые по
прежнему творчеству темы утрачивают социальную остроту.
Персонажи прежних произведений писателя, как ни била их жизнь,
были окрылены возвышенными желаньями, они мечтали о
необыкновенной любви, воинской доблести, о творческом даре.
Помыслы подпоручика Ромашова, прапорщика Лапшина, почтового
чиновника Желткова, инженера Боброва неосуществимы, они терпят
страшное крушение в столкновении с жестокой действительностью.
Но вот силой колдовских чар исполнимо «каждое желание»
крошечного канцелярского служащего. Однако фантастические
ситуации, в которые попадает Иван Степанович Цвет, вызывают у
него лишь одно желание: вернуться в свою комнату-гроб, к своей
жилкой должности, уютному прозябанию (повесть «Звезда
Соломона», 1917).
Так в предреволюционную пору, в обстановке творческого
кризиса, завершается главный период писательской деятельности
Куприна, когда были созданы самые значительные его
произведения.
В обширном литературном наследии Куприна то оригинальное,
купринское, что принес с собой писатель, лежит на поверхности.
По мнению современников, его всегда спасает инстинкт
природного здорового дарования, органический оптимизм,
жизнерадостность, любовь к жиани. Такое мнение, бесспорно,
имело основание. Через всё творчество Куприна проходит гимн
природе, «натуральной» красоте и естественности. Отсюда его
тяга к цельным, простым и сильным натурам. Борец Арбузов,
спокойный и добрый гигант («В цирке»); бесстрашный конокрад
Бузыга, у которого «все рёбра срослись до самого пупа»
(«Конокрады»), отважный атаман рыбачьего баркаса Коля
Костанди, «настоящий солёный грек, отличный моряк и большой
пьяница» («Листригоны», 1907—1911); тяжёловесный и могучий
«балагула», ямщик и контрабандист Мойше Файбиш
(«Трус»),—писатель откровенно любуется этими отважными людьми,
как любуется он серебристо-стальным красавцем, четырёхлетним
жеребцом Изумрудом, у которого ноги и тело «безупречные,
совершенных форм» («Изумруд», 1907), или прекрасной рыжекудрой
Суламифью, «высокой и стройной, в сильном расцвете тринадцати
лет» («Суламифь»). При этом культ внешней, физической красоты
становится для писателя средством обличения той недостойной
действительности, в которой эта красота гибнет. Умирает
атлет Арбузов, само совершенство телесной гармонии. Отравлен
замечательный рысак Изумруд, унижена и сломлена красавица
Щербачева, до полусмерти избитая извергом мужем («Мирное
житие», 1904).
И всё же, несмотря на обилие драматических ситуаций, в
произведениях Куприна бьют ключом жизненные соки, преобладают
светлые, оптимистические тона. Он радуется бытию детски
непосредственно, «как кадет на каникулах», по меткому
замечанию В. Львова-Рогачевского. Таким же здоровым
жизнелюбцем, что и в творчестве, предстаёт и в своей личной
жизни этот крепкий, приземистый человек с узенькими зоркими
серо-синими глазками на татарском лице, которое кажется не
таким круглым из-за небольшой каштановой бородки. Впечатление
Л. Н. Толстого от знакомства с Куприным: «Мускулистый,
приятный... силач». И в самом деле, с какой страстью отдастся
Куприн всему, что связано с испытанием крепости собственных
мускулов, воли, что сопряжено с азартом и риском. Он словно
стремится растратить запас не израсходованных в пору его
бедного детства жизненных сил. Организует в Киеве атлетическое
общество. Вместе с известным спортсменом Сергеем Уточкиным
поднимается на воздушном шаре. Опускается в водолазном костюме
на морское дно. Летит с Иваном Заикиным на самолете «Фарман».
Сорока трех лет вдруг всерьёз начинает учиться стильному
плаванию у мирового рекордсмена Л. Романенко. Страстный
любитель лошадей, цирк предпочитает опере.
Во всех этих увлечениях что-то азартно-детское. Вот, живя в
деревне, он получает из Петербурга охотничье ружье. Тут же
заброшена работа над новым крупным произведением - романом
«Нищие». «...Присылка ружья, - с тревогой сообщает Мария
Карловна 22 июня 1906 года Батюшкову, - произвела неожиданный
перерыв в рабочем настроении Александра Ивановича, и он целыми
днями бродит по окрестностям с ружьем». Его друзья: борцы Иван
Поддубный и Заикин, спортсмен Уточкин, знаменитый дрессировщик
Анатолий Дуров, клоун Жакомино, рыбак Коля Костанди. Живя из
года в год в Балаклаве, Куприн сразу «сдружился с некоторыми
рыбацкими «атаманами», которые славились своей отвагой,
удачливостью и храбростью. Он охотнее работает на баркасе
веслом или сидит среди рыбаков в кофейне, чем встречается
| |  скачать работу |
Творчество Куприна |
