Творчество Левитана
еконструируется в основном по воспоминаниям его учеников. Эта была система
рационалистическая, суть ее заключалась в сознательном аналитическом
подходе к построению формы. Чистяков учил “рисовать формой”. Не контурами,
не “чертежно” и не тушевкой, а строить объемную форму в пространстве, идя
от общего к частному. Рисование по Чистякову, есть интеллектуальный
процесс, “выведение законов из натуры” - это он и считал необходимой
основой искусства, какая бы не была у художника “манера” и “природный
оттенок”. На приоритете рисунка Чистяков настаивал и со своей склонностью к
шутливым афоризмам выражал это так: “Рисунок - мужская часть, мужчина;
живопись - женщина”.
Уважение к рисунку, к построенной конструктивной форме укоренилось в
русском искусстве. Был ли тут причиной Чистяков с его “системой” или общая
направленность русской культуры к реализму была причиной популярности
чистяковского метода, - так или иначе, русские живописцы до Серова,
Нестерова и Врубеля включительно чтили “вечные незыблемые законы формы” и
остерегались “развеществления” или подчинения аморфной красочной стихии,
как бы ни любили цвет.
В числе передвижников, приглашенных в Академию, было двое пейзажистов
- Шишкин и Куинджи. Как раз в то время начиналось а искусстве гегемония
пейзажа и как самостоятельного жанра, где царил Левитан, и как
равноправного элемента бытовой, исторической, отчасти и портретной
живописи. Вопреки прогнозам Стасова, полагающего, что роль пейзажа будет
уменьшаться, она в 90-е годы возросла, как никогда. Преобладал лирический
“пейзаж настроения”, ведущий свою родословную от Саврасова и Поленова.
Одна из самых значительных страниц биографии Левитана - его дружба с
А. П. Чеховым. Чехов и Левитан - ровесники. Судьбы их во многом схожи. Оба
приехали в Москву из провинции.
“Когда я узнала Левитана, - вспоминала сестра Чехова Мария Павловна, -
он жил на гроши, как и мой брат Николай, да и большинство других учеников,
заработанные то продажей на ученической выставке, то исполнением кое-каких
заказов. Ближе всего Левитан сошелся с нашей семьей уже после окончания
школы, когда мы поселились в красивом имении Бабкине, под Москвой... С утра
до вечера Левитан и брат были за работой... Левитан иногда прямо поражал
меня, так упорно он работал, и стены его “курятника” быстро покрывались
рядами превосходных этюдов... В дни отдыха мы часами просиживали с удочками
где-нибудь в тени прибрежных кустов... Левитан любил природу как-то
особенно. Это была даже и не любовь, а какая-то влюбленность... Искусство
было для него чем-то даже святым... Левитан знал, что идет верным путем,
верил в этот путь, верил, что видит в родной природе новые красоты».
С Антоном Павловичем Чеховым у Левитана установились своеобразные
отношения. Они всегда поддразнивали друг друга, но те немногие высказывания
и письма, которые дошли до нас, говорят о том, что Левитан открывал свою
душу только Чехову.
“Но что же делать, я не могу быть хоть немного счастлив, покоен, ну,
словом, не понимаю себя вне живописи”, - признавался Левитан Чехову в одном
из писем. В это же время Чехов пишет одному из своих адресатов: “Со мной
живет Левитан, привезший... массу (штук 50) замечательных (по мнению
знатоков) эскизов. Талант его растет не по дням, а по часам...”
Константин Паустовский находил в творчестве Чехова и Левитана много
общего. “Картины Левитана, - писал Паустовский, - требуют медленного
рассматривания. Они не ошеломляют глаз. Они скромны и точны, подобно
чеховским рассказам, но чем дольше вглядываешься в них, тем все милее
становится тишина провинциальных посадов, знакомых рек и проселков”.
В повести Чехова “Три года” есть эпизод посещения художественной
выставки а Училище живописи. Героиня повести Юлия рассеянно ходит по залам,
и ей кажется, что на выставке много картин одинаковых. Но вот она
“остановилась перед небольшим пейзажем и смотрела на него равнодушно. На
переднем плане речка, через него бревенчатый мостик, на том берегу
тропинка, исчезающая в темной траве, поле, потом справа кусочек леса, около
него костер: должно быть, ночное стерегут. А вдали догорает вечерняя заря.
Юлия вообразила, как она сама идет по мостику, потом тропинкой все
дальше и дальше, а кругом тихо, кричат сонные дергачи, вдали мигает огонь.
И почему-то вдруг ей стало казаться, что эти самые облачка, которые
протянулись по красной части неба, и лес, и поле она видела уже давно и
много раз, она почувствовала себя одинокой и захотелось ей идти, идти и
идти по тропинке; и там, где была вечерняя заря, покоилось отражение чего-
то неземного, вечного”. Взволнованная тем, что “картина стала ей вдруг
понятна”, Юлия “начала снова ходить по залам и осматривать картины, хотела
понять их, и уже ей не казалось, что на выставке много одинаковых картин”.
Пейзаж, описанный Чеховым, мог бы принадлежать Левитану, хотя это
вымышленный писателем пейзаж: Чехов никогда ничего не брал прямо “из
натуры”. Повесть “Три года” написана в 1894 году, когда творчество
Левитана, друга Чехова, находилось в полном расцвете. Приведенный отрывок
лучше всяких искусствоведческих исследований показывает, что такое “пейзаж
настроения”, на какое восприятие он был рассчитан и что значило его
“понимать”. Неопытная в живописи, но чуткая Юлия поняла - ее муж и
знакомый, считавшие себя знатоками, не нашли в пейзаже “ничего особенного”.
А она не могла им объяснить, потому что такие вещи и нельзя объяснить, их
можно только почувствовать через свой душевный опыт.
Картину “Осенний день. Сокольники” Левитан написал в 1879 году, она
была одна из первых его работ. Картина экспонировалась на московской
выставке и была куплена П. М. Третьяковым для его галереи. В те годы
Левитан учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Ему было
только 19 лет, но художник уже имел богатый жизненный опыт.
“...По дорожке Сокольнического парка, по ворохам опавшей листвы шла
молодая женщина в черном... Она была одна среди осенней рощи, и это
одиночество окружало ее ощущением грусти и задумчивости. “Осенний день в
Сокольниках” первая картина выдающегося русского художника Исаака Левитана,
где серая и золотея осень, печальная, как тогдашняя русская жизнь, как
жизнь самого Левитана, дышала с холста осторожной теплотой и щемила у
зрителей сердце... Осень на картинах Левитана очень разнообразна.
Невозможно перечислить все осенние дни, нанесенные им на полотно”, - так
писал о творчестве выдающегося русского пейзажиста Исаака Левитана
известный советский писатель Константин Паустовский.
Летом 1890 года Левитан едет в Юрьевец и среди многочисленных пейзажей
и этюдов пишет вид Кривоозерского монастыря. Так рождается замысел одной из
лучших картин художника «Тихая обитель», где образ тихой обители и мостков
через реку, соединявших ее с окружающим миром, выражали глубокие
размышления художника о жизни. Известно, что эта картина произвела сильное
впечатление на Чехова.
Левитан не населял свой пейзажи людьми. Достаточно вспомнить, что
фигуру женщины в картине “Осенний день. Сокольники” написал Николай Чехов,
брат писателя. И тем не менее картины Левитана теснейшим образом связаны с
переживаниями человека, они всегда воздействуют на чувства людей. Для него
понять природу - означало передать самые свой сокровенные мысли, раздумья о
месте человека в мироздании, о его сложных и противоречивых отношениях с
окружающим миром.
Многие произведения Левитана проникнуты грустью может быть оттого, что
величественная природа находится в такой дисгармонии с жизнью человека.
Картину “Владимирка” в 1894 году Левитан принес в дар П.Н. Третьякову
для галереи. Владимирка - это большая дорога Владимировской губернии. В
одном из воспоминании о Левитане читаем: “однажды, возвращаясь с охоты, мы
с Левитаном вышли на старое Владимирское шоссе. Картина была полна
удивительной тихой прелестью... и вдруг Левитан вспомнил, что это за
дорога... “постойте. Да ведь это Владимирка, та самая Владимирка, по
которой когда-то, звякая кандалами, прошло в Сибирь столько несчастного
люда...”. И в тишине поэтической картины стала чудится нам глубокая
затаенная грусть”.
Так возник замысел пейзажа, который называют социальным. Чувство,
пережитое художником, здесь с большей определенностью, чем в других
картинах, превратилась в скорбную тему народного движения. Это подлинный
документ эпохи, пейзаж, стоящий в одном ряду с произведениями, обличающими
гнет, насилие и произвол царской России. Название картины - “Владимирка” -
у людей того времени вызывала социальные ассоциации, заставляя вообразить
вполне определенные картины жизни России. Но, кроме названия, картина не
содержит больше никаких разъясняющих элементов, это чистый пейзаж, в
котором Левитан не поступился красотой русской природы, не умолил ее
поэтической прелести и величественности.
Как удалось художнику средствами пейзажа добиться в картине
социального звучания? Безусловно, главнейшим в картине для пони
| |  скачать работу |
Творчество Левитана |
