Внешняя политика СССР накануне 2-й мировой
и несправедливая с обеих
сторон и лишь позже стала перерастать в справедливую и освободительную27. В
действительности вторая мировая война с самого начала, и до победоносного
завершения со стороны всех противников фашистской Германии была войной
справедливой и освободительной, ибо позиция правительств этих стран в
основном и главном совпадала с жизненными интересами их народов.
Проблема определения политического характера второй мировой войны была
отнюдь не академической. Она явилась для Сталина теоретической базой для
формирования собственной тактики и стратегии. Он не хотел видеть различии
между двумя противоборствующими группировками, рассматривая каждую из них
как потенциального антисоветского агрессора. Комиссия Второго съезда
народных депутатов СССР сделала вполне обоснованный вывод: эта концепция в
роковые дни августа 1939 г. сыграла негативную роль. Попытка Сталина
поставить текущую политику и цели стран буржуазной демократии и фашистских
государств на одну доску неизбежно приводила к недооценке опасности со
стороны последних. Такая позиция советского руководства и Исполкома
Коминтерна в первый период войны мешала разоблачению фашизма и задержала
развертывание борьбы против него народных масс.
Позиция Сталина особенно четко проявилась в ходе германо-польской кампании
в сентябре 1939 г., когда СССР осуществлял фактическое военное
сотрудничество с Германией и не придерживался своего официально
объявленного нейтралитета. В частности, в соответствии с нормами
международного права центральные государства могут предоставлять убежище
войскам, военным кораблям и самолетам воюющих стран, но обязательно с
последующим их интернированием, если их срок пребывания превышает одни
сутки; Эти важные условия советскими властями не соблюдались.
Осуществлялось обслуживание немецких военных кораблей в советских портах в
бассейне Баренцева моря; предоставлялся транзит с Дальнего Востока в
Германию офицерам из потопленного в Тихом океане германского карманного
линкора многочисленные группы немецких разведчиков получали разрешение
беспрепятственно объезжать западные районы Советского Союза под предлогом
организации переселения этнических немцев из прибалтийских республик,
западных областей Украины и Белоруссии в Германию и поисков могил немецких
солдат, погибших в годы первой мировой войны; лично Сталиным было запрещено
пресекать провокационные полеты немецких самолетов над советской
территорией. Это благодушие дорого обошлось советскому народу.
Без каких-либо трудностей осуществлялось и военное сотрудничество
Германии и СССР во время боевых действий на территории Польши, для чего
заблаговременно была установлена демаркационная линия разделения войск. В
зависимости от темпов их продвижения эта линия корректировалась. Вступление
советских войск в пределы Польши в принципе было предопределено секретным
протоколом. Германская сторона была, естественно, заинтересована в
совместных действиях с советскими войсками с самого начала воины против
Польши. Но Сталин затягивал оговоренный в принципе срок вмешательства СССР
в войну с Польшей. Он хотел психологически подготовить советский народ к
восприятию этого неожиданного акта в нужном духе, ввести в заблуждение о
намерениях в отношении Польши. Как справедливо утверждает Комиссия Второго
съезда народных депутатов СССР, Гитлер готовил почву для того, чтобы
столкнуть Советский Союз не только с Польшей, но и с Англией н Францией, и
«порой наша страна была на волоске от подобного разворота событий, особенно
после вступления частей Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную
Украину».
Вступление советских войск в пределы Польши, начавшееся ранним утром 17
сентября, привело к тому, что отношения Англии и Франции с Советским Союзом
резко обострились и были на грани разрыва. 19 сентября в Москве была
получена англо-французская нота, в которой содержалось требование
прекратить продвижение советских войск, а затем и вывести их из Польши. В
противном случае, говорилось в ноте, в соответствии с польско-французским
союзническим договором объявление воины Советскому Союзу может произойти
автоматически. Можно утверждать, что в то время, когда между Германией и
западными странами шла «горячая» война, Советский Союз находился с ними в
состоянии «психологической» воины. Правда, уже на следующий день всем
британским дипломатическим представительствам было дано разъяснение, что
Англия не только не собирается объявлять войну Советскому Союзу, но,
наоборот, должна оставаться в возможно лучших отношениях с ним. Было также
предложено прекратить всякую антисоветскую пропаганду.
Утром 17 сентября Советское правительство сообщило, что по его приказу
войска Красной Армии предпринимают поход в Польшу с целью освобождения
единокровных братьев — украинцев и белорусов, проживающих в ее восточных
районах. Сталинское руководство, пойдя на такой шаг, нарушило Рижский
мирный договор 1921 г. и советско-польский договор о ненападении 1932 г., а
тем самым — и принцип международного права: «договоры должны соблюдаться»,
что квалифицируется как неправомерное деяние. Правда, по международному
праву допускается аннулирование договора, если государство-контрагент
прекращает существование, но вместе с тем не признается прекращение
существования государства, если его высшие органы продолжают олицетворять
его суверенитет в эмиграции, как это было с польским правительством. В
совместном германо-советском коммюнике, принятом 18, но опубликованном лишь
20 сентября, по предложению германской стороны было сказано, что целью
германских и советских войск является «восстановить в Польше порядок и
спокойствие, нарушенные распадом Польского государства, и помочь населению
Польши переустроить условия своего государственного существования».
Состояние войны СССР с Польшей не было объявлено, но, по существу,
имели место военные действия Красной Армии против польских воинских частей.
Этот факт был признан Молотовым в докладе на сессии Верховного Совета СССР
31 октября 1939 года. Он говорил о «боевом продвижении Красной Армии» и о
захвате «боевых трофеев», которые составляли «значительную часть вооружения
и боевой техники польской армии». Кстати, Молотов воспользовался случаем,
чтобы еще раз обвинить Англию и Францию в агрессии против Германии,
которая, мол, жаждет мира. Сотрудники возглавлявшегося Геббельсом
пропагандистского аппарата Германии подхватили эту версию, отпечатали
доклад Болотова на английском и французском языках в виде листовок и
разбрасывали их с самолетов над позициями англо-французских войск.
В том же докладе глава Советского правительства заявил, что Польша
развалилась вследствие совместного удара сначала германской армии, а затем
и Красной Армии. Молотов указал также, что в ходе этих боев погибло 737 и
было ранено 1862 советских воина35. В ответе Гитлеру на поздравление по
случаю 60-летия Сталина отмечалось, что советско-германская дружба
скреплена совместно пролитой кровью. Части Красной Армии взяли более 180
тыс. польских военнопленных. Это были именно военнопленные, так они тогда
именовались в служебных документах и в печати, только с июня 1941 г. их
стали называть «интернированными».
В советско-германском договоре от 28 сентября 1939 г. не было ни слова о
праве польского народа на государственное существование, а «переустройство»
Польши рассматривалось только с точки зрения «дальнейшего развития
дружественных отношений» между СССР и Германией. В Берлине еще в ходе
боевых действий возникла идея о возможности создания в качестве буфера где-
то в зоне между линиями государственных интересов Германии и СССР
«остаточного польского государства». Но во время встречи с Шуленбургом 25
сентября Сталин и Молотов отвергли эту идею (по их мнению, такое
государство могло бы в будущем помешать отношениям между СССР и Германией)
, Гитлер официально отказался от нее 6 октября (речь в рейхстаге). Этот
факт опровергает утверждение, будто советское руководство, «будучи глубоко
заинтересовано в том, чтобы Польша не была уничтожена Германией, по-
прежнему было готово оказать ей помощь».
Положение поляков усугублялось еще и тем, что существовала советско-
германская договоренность о сотрудничестве «в борьбе против польской
агитации». Такое сотрудничество военных властей Германии и СССР, как заявил
Кестринг, было реальностью и протекало на всех уровнях безукоризненно. Для
обсуждения вопроса об установлении линии разграничения германских и
советских войск 19 сентября в Москву прибыла германская военная делегация.
С советской стороны в переговорах участвовали К. Е. Ворошилов и Б. М.
Шапошников. 21 сентября был подписан секретный протокол, которым, в
частности, был установлен порядок, и график отхода немецких войск на запад
до установленной ранее линии по рекам Нарев — Висла и Сан. Была также
достигнута договоренность о том, что «для уничтожения польских банд по пути
следования советские и германские войска будут действовать совместно»42.
Сохранив за собой нефтеносный район Львов—Дрогобыч, занятый в первой
половине сентября германскими войсками, позже отступившими к Сану, Сталин
обязался ежего
| |  скачать работу |
Внешняя политика СССР накануне 2-й мировой |
