Ярлыки ордынских ханов русским митрополитам
Другие рефераты
Ярлыки ордынских ханов русским митрополитам.
Краткое собрание ханских ярлыков является одним из немногих
сохранившихся актовых источников, которые показывают систему татаро-
монгольского властвования в Северо-восточной Руси. Золотоордынские ханы,
стремясь обеспечить себе поддержку русской церкви, давали русскому
духовенству льготы, которые были строго определены в их льготных
имущественных грамотах-ярлыках. Ярлыки освобождали духовенство от поборов в
пользу ханов и их ставленников.
По окончании порабощения Руси, в течение которого церковь подвергалась
ужасным бедствиям, как и государство, татары стали полностью терпимы к вере
и духовенству русского народа. Они абсолютно никого не принуждали к
перемене веры и за русским духовенством они полностью признавали его
гражданские права. Татары были терпимы к православной вере не потому, что
делали исключение для русских, а потому, что так они относились к
вероисповеданиям всех покоренных ими народов. Полная веротерпимость была их
общим правилом. Голубинский усматривает несколько причин полной лояльности
татар к церкви.
Первая причина, как он считает, это то, что татары были язычниками, а
язычники не воспринимают свою веру как единственно правильную и истинную и
принимают другие веры также как верные.
Второй причиной были побуждения политические. Темучин объявлял и
признавал себя за человека: которому богом предназначено покорить мир,
чтобы создать одно единое государство. Но в мире существуют многие
вероисповедания и принуждать людей к перемене веры означало бы возбуждать
против себя вражду и ненависть. Темучин объявляет полную и совершенную
веротерпимость с покоровительством верховной власти и фиксирует ее в своей
знаменитой ЯСЕ.
Там под страхом лишения престола и пожизненного заключения предписано,
чтобы все веры, все равно какие, были терпимы и что служители этих вер -
священники, врачи, ученые, подвижники и другие должны быть освобождены от
всяких податей и налогов. Именно опираясь на ЯСУ и были выданы последующими
правителями после Чингисхана ярлыки русскому духовенству.
Часть ханских ярлыков, хранившихся в архиве русских митрополитов, в
конце 14 - начале 15 веков была переведена с уйгурского на русский язык и
была снабжена послесловием. Так появилось краткое собрание ярлыков.
Дошедшие до нас триннадцать списков собрания ярлыков образуют несколько
видов двух изводов. Первый извод - полный - состоит из трех видов:
Троицкий 1 (15в.), Троицкий 2 (2 списка - первый Троицкий - семидесятые
года 15 века, второй Овчинниковский - семидесятые года 17 века) и
Львовский (четыре списка).
Соколов и Приселков установили, что списки собрания ярлыков составляют
две группы - краткую и пространную. Краткое собрание старше и Приселков
считает, что пространное собрание возникло не раннее начала 16 века и что
оно вторично (1). Оно начинает складываться в сороковых годах 16 века и
представляет из себя позднейшую переработку текста краткого собрания с
добавлением фальшивого ярлыка хана Узбека митрополиту Петру, составленного
по образцу ярлыка хана Менгу-Тимура.
Эти ярлыки стали важнейшими источниками, сохранившими сведения о
юридическом и имущественном положении церкви переода 13-15 веков.
Первоначально эти ярлыки в монгольских или тюркских подлинниках, записанных
уйгурским письмом (2), а частично и в древнерусских переводах хранились в
архиве русских митрополитов в Киеве, Владимире, а затем в Москве. Однако к
настоящему времени не известны сборники, восходящие к документам
митрополичьей казны, где были скопированы ханские ярлыки, зато выявлен
широкий круг сборников 15-18 веков неофициального происхождения, в составе
которых читаются ханские жалованные грамоты русской церкви.
Уникальный характер сведений, содержащийся в ярлыках, привлекал к ним
внимание еще в 18 веке и по сегодняшний день ведется кропотливый анализ
немногочисленных сохранившихся ханских грамот.
Относительно датировки краткого собрания ярлыков существует некоторая
полемика между исследователями этой проблемы: Приселков связывает перевод
ярлыков с секуляризационным собором 1503 года. Он оценивал собрание с точки
зрения борьбы светской и церковной власти, развернувшейся на Руси уже после
падения государства Джучидов. Приселкову возражает Соколов, который
полагает, что краткое собрание было составлено гораздо раньше - в конце
14 века. Зимин считает, что существовали списки краткого собрания 50-70х
годов 15 века, а Плигузов отнес складывание краткого собрания к десятым
годам 15 века.
Вероятно, отдельные ярлыки переводились на древнерусский язык по мере
их поступления в митрополичью казну, некоторые из грамот могли быть
переведены не сразу, и окончательный состав краткого собрания сложился в
десятых годах пятнадцатого столетия на основании материалов митрополичьего
архива, затем в начале 60х годов 15 века ярлыки были объеденены с
переводными антилатинскими статьями и в таком виде попали в Троице-Сергиев
монастырь, откуда впоследствие и распространились в списках.
Особое место в изучении ханских ярлыков занимают работы тюркологов -
В.В. Григорьева (1842 г.) и А.П. Григорьева (1975 г.). Ими проанализировано
сходство ханских ярлыков, сохранившихся в древнерусских переводах, с
подлиными жалованными грамотами ханов Джучиева улуса, в основном начального
и конечного протокола ярлыка, их диспозитивной (распорядительной) части
(3). Важны и палеографические наблюдения М.А. Усманова над подлинными
ярлыками, облегчающие понимание некоторых особенностей древнерусских
переводов чингизидских грамот (4).
А.П. Григорьев (1985г.), опираясь на собственные изыскания по
средневековой монгольской дипломатике, попытался объяснить состав и
происхождение краткого собрания ярлыков, выступив в непривычной для себя
роли источниковеда-слависта (5). Исследователь предложил следующую схему
складывания коллекции: начальный вид собрания состоял из одного и четырех-
шести ярлыков нынешней коллекции - первая переработка начального вида (к
перечисленным грамотам добавлены два-три ярлыка, предисловие и часть
послесловия. Начальный вид собрания А.П. Григорьев связывает с
деятельностью кандидата в митрополиты - Михаила-Митяя и датирует 1379
годом, последующие переработки собрания автор считает делом рук митрополита
Ионы (начало пятидесятых годов 15 века) и сведенного с кафедры митрополита
Феодосия (1472-1475гг.).
Гипотеза А.П. Григорьева малоубедительна, ибо строится на нескольких
маловероятных допущениях, каждое из которых, в свою очередь, является
основанием для появления следующего, еще менее оправданного довода. Вопреки
несомненному факту наличия во всех списках шести ярлыков и отсутствия каких-
либо швов, позволяющих предположить двухслойность коллекции, автор
утверждает, будто первоначальный вид собрания содержал не шесть, а четыре
ярлыка, не имел предисловия и послесловия. Предложенное А.П. Григорьевым
отсутствие двух ярлыков в первоначальном виде коллекции требует новых
гипотез. Например, о том, что ярлык Менгу-Тимура 1267 года не попал в
собрание, так как будто бы до начала 15 века хранился не в Москве, а в
Киеве и в 1410 году его привез в Москву новопоставленный митрополит Фотий.
Эта гипотеза опирается на два соображения: а) ярлык Менгу-Тимура был выдан
в те годы, когда кафедра русского митрополита находилась в Киеве; б)
митрополит Фотий ехал в Москву через Киев. Однако все митрополиты-греки
тоже проезжали через Киев и бывали в этом городе, а ярлык Менгу-Тимура был
частью митрополичьего архива, который с перемещением митрополичьей
резиденции из Киева во Владимир и в Москву перевозился вместе со всем
имуществом главы русской церкви. Отсутствие ярлыка Тайдулы 1347 года в
первоначальном виде собрания (и на этой гипотезе настаивает А.П. Григорьев)
вынуждает автора еще к более смелым гипотезам: ярлык трактуется
исследователем как подорожная грамота, выданная неизвестному по другим
источникам сарайскому епископу Ивану; следовательно, ярлык мог задержаться
в Сарае и потому не был включен в собрание 1379 года.
«Последние цари» Орды в 13 веке участвовали в ожесточенной борьбе за
власть в Джучиевом улусе и за отделение его от Империи (что особенно
характерно для правления Берке) (6). Круг пожалований русской церкви был
определен им достаточно широко: «дань ли, или иное что ни будеть, тамга,
поплужное, ям, война, кто чего ни попросит». Таким образом, население,
находившееся в вассальной зависимости от церкви, освобождалось от
финансовых обязательств как с сельских занятий (поплужное), так и с
торговых (тамга), от общегосударственных (дань), от натуральных повинностей
(транспортных - яма и военных - война), от отдельных и случайных
«запросов».
Менгу-Тимур тотчас по приходу к власти, и, вероятно, еще не уверенный
в ней значительно расширил привилегии церкви, добавив к податным
освобождениям «подводу» - обязанность предоставлять транспорт ханским
послам и гонцам, охрану земельных и других недвижимых имуществ церкви в
разных ее видах: «церковнии домове, земли и воды, огороды, виногради,
мелницы», охрану церковных мастеров, сокольников, пардусников, а также
церковных книг и утвари. Лишь при Менгу-Тимуре положение церкви на Руси
уравнялось с положением духовенства в остальных
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
