Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.)
енной гражданской войны между
бургиньонами (партией сторонников Бургундских герцогов) и арманьяками,
осложненной вмешательством англичан на стороне той или иной группировки во
время Столетней войны. Бургундский герцог в данном конфликте выступал
лидером городов севера Франции, т. н. Лангедойля. Война обострила различные
противоречия, существовавших во французском обществе, которые вылились в
1413 г. в парижское восстание Кабоша. Главными силами восставших были
ремесленные цеха, городской муниципалитет и Парижский университет, то есть
как раз сторонники Бургундского герцога Иоанна Бесстрашного.
К тому времени дала свои результаты широкая демагогическая кампания,
проводимая герцогом. Основными ее декларативными положениями были
следующие: борьба с дискредитировавшим себя сотрудничеством с англичанами
правительством арманьяков, прекращение феодальных междоусобиц, реформа
налоговой системы, с целью снижения финансового давления с горожан,
расширение прав городского самоуправления и Генеральных штатов. Восставшие
свергли правительство арманьяков, захватили дофина, и отправили королю
следующую «Ремонстрацию…», в которой были перечислены вышеизложенные
предложения, касавшиеся государственных реформ. Таким образом, Бургундский
герцог оказался естественным лидером и выразителем интересов городских
слоев северной Франции. Данный документ хорошо иллюстрирует политику
Бургундии по отношению к Франции, на данном этапе Бургундские герцоги еще
не совсем отказались от вмешательства во французские дела. Правитель
Бургундии еще воспринимает себя французским герцогом и активно участвует в
политической жизни Франции.
Документ хорошо показывает особенности политического мышления
Бургундских герцогов, которые для достижения цели первыми, еще задолго до
Людовика XI, начинают употреблять нетрадиционные подходы. Высокородный
герцог, принц крови, выступал в союзе с городскими слоями. В своей политике
Иоанн Бесстрашный не создавал коалиций с феодальной знатью, а применял
демагогическую политику, направленную на учет интересов неблагородных
сословий. Примечательно, что Бургундский герцог в своих обращениях
апеллировал к общественному благу. Также важной чертой является привлечение
университетских мэтров, которые пользовались огромным авторитетом в
городских слоях. И хотя многие из известных мэтров были низкого
происхождения, герцог прибегает к их посредничеству при решении чрезвычайно
важных вопросов.
Итак, данный документ позволяет высказать сильное сомнение
относительно традиционного взгляда на политику герцогов как на носителей
отсталых феодальных политических взглядов. Источник позволяет
предположить, что политика герцогов отличалась скорее динамичностью, а
отнюдь не косностью. Правители Бургундии, несмотря на славу первейших
рыцарей, чутко реагировали на изменение политических реалий, в частности,
относительно повышения значения третьего сословия.
Другим весьма интересным источником является сочинение французского
литератора Э. Дешана «Зерцало брака».[4] Оно было написано в середине XV
столетия. Зерцала относятся к традиционным для средневековья по форме
сочинениям. Писавшиеся в наставление и назидание, одновременно
преследовавшие цель просвещения читателей, они содержат почти что
энциклопедические сведения о морали, политике, социальных представлениях.
Главное их достоинство, помимо емкости содержания, состоит в том, что они
воспроизводят расхожие идеи, не претендуя на оригинальность трактовки тех
или иных вопросов, а значит – передают мысль и по содержанию, и по логике
развития именно массовую.
Сочинение Э. Дешана является ценным с точки зрения содержавшихся в
нем сведений относительно тех изменений, которые произошли в семейной
традиции к середине XV в. Дешан отражает именно широко распространенные
представления о браке и семье. Анализ произведения Дешана позволяет сделать
вывод, что одна из важнейших причин демографического подъема середины XV
в., особенно в Бургундии, заключается в изменении характера семейных
отношений. Сочинение Э. Дешана демонстрирует следующие изменения: люди
начинают больше заботиться о здоровье, стремятся выхаживать детей, бороться
с недугами и пр. Меняются личные приоритеты: забота о душе начинает
уступать место заботе о теле. В результате увеличения сроков опеки
сокращается детская смертность. Э. Дешан постоянно подчеркивает заботу о
детях, можно сделать вывод, что дети становятся главной ценностью семьи.
Вышеуказанные причины сыграли важную роль в демографическом подъеме,
без которого многие общественные процессы позднего Средневековья протекали
бы по-другому.
Кроме вышеупомянутых источников были использованы выдержки из
средневековых хроник XIV-XV вв. Хроника Жана де Венетт, Хроника Фруассара,
Хроника первых четырех Валуа, Хроника Карла VI, Хронограф французских
королей.[5]
В отечественной историографии бургундский феномен еще не был
предметом специальных исследований. Бургундии посвящены небольшие разделы в
обобщающих исторических трудах и ряд статей по отдельным аспектам
бургундской истории. История Бургундии не разработана как отдельна тема.
Этот сюжет возникает с той или иной степенью полноты в трудах историков по
более широким вопросам, - например, по истории Европы, Англии и Франции
соответствующего периода, в работах, посвященных деятельности отдельных
представителей правящих династий.
Историографию проблемы можно сгруппировать по следующим блокам:
I. Исследования, посвященные истории внешнеполитических отношений.
Сюда можно отнести различные исследования как общеевропейского характера,
так и труды, касающиеся истории конкретно Франции. В отечественной
историографии впервые проблему Бургундии поднял Т. Н. Грановский в середине
XIX в.[6] В своем курсе лекций, посвященных истории становления
французского государства, он отметил важную роль Бургундии. Т. Н.
Грановский указывал на
существенный вклад "Великих герцогов Запада" в
европейскую историю.
Затем наступает долгий перерыв. Бургундию упоминали лишь в контексте
французской истории, ей отводили небольшую и не слишком почетную роль
государства, ставшего на пути объединения французского государства.
Особенно отличалась в этом советская историография, можно упомянуть работы
Н. Ф. Колесницкого[7], В. В. Штокмар,[8] коллективные труды "История
Франции",[9] «История Европы»[10] и др.
Лишь в 70-80-х годах XX века появляются работы Н. И. Басовской,
посвященные Столетней войне. Автор отмечает важную роль Бургундии в системе
международных отношений. Особенно четко это проявилось в монографии
"Столетняя война"[11], вышедшей в 1985 году. Бургундская политика
затрагивается в работах Зверевой, посвященных истории Шотландии.[12]
Из современных работ, необходимо упомянуть статью М. К. Чинякова
посвященную бургундским войнам 1474-77 годов, опубликованную в 2002
году.[13] Статья примечательна тем, что это одно из первых исследований,
посвященных именно бургундской истории. Автор впервые рассматривает
Бургундию как государство, имеющее право на существование как объект
исторического исследования. Кроме того, нужно сказать о втором переиздании
монографии Н. И. Басовской, посвященной Столетней войне.[14] Автор более
подробно рассматривает роль Бургундии в этом конфликте, и приводит
мотивацию внешней политики Бургундского государства.
Из доступной иностранной историографии следует упомянуть
многочисленные труды по истории войн, наиболее важным из которых являются
работы Ф. Контамина.[15] Сочинения английских историков Д. Грина[16] и
Э.Голдсмита[17] дают описание политики Бургундии в контексте английской
истории.
II. Исследования социально - экономического характера по истории
Европы, Англии и Франции соответствующего периода. Из дореволюционной
историографии следует отметить работы М. Н. Соболева,[18]М.
Ковалевского,[19] А. К. Дживелегова[20], И. М. Кулишера[21] и Д. М.
Петрушевского.[22]
Из советской историографии нужно особо отметить Н.П. Грацианского.[23]
Н.П. Грацианский еще в 30-х годах XX в. отметил особенности бургундского
экономического развития по сравнению с Западной Европой.
Также из советской историография можно выделить блок работ,
посвященных проблеме перехода от феодального к капиталистическому способу
производства. В 60-70-х гг. XX в. происходила дискуссия о времени начала
разложения феодализма, и о кризисе феодализма XIV-XV вв. К данной теме
относятся работы М. А. Барга,[24] Е. В. Гутновой,[25]
Г.В. Удальцовой, [26] Е. А. Косминского ,[27] А. Н. Чистозвонова[28] и
др. Авторы, на основе демографических и экономических данных, утверждают,
что нет никаких оснований рисовать экономическую ситуацию XIV-XV вв. как
сплошной кризис и упадок феодализма.
Общеэкономические труды по истории данного периода Ф. Я.
Полянского,[29] Б. Ф. Поршнева[30], Ф. Броделя,[31] Л. П. Горбачевой[32] и
др. Работы, посвященные классовой борьбе в эпоху средневековья в Европе и
Франции: Е. В. Гутновой,[33] Б. Ф. Поршнева[34] и многие другие.
Среди исследователей, изучающих социально-экономическую историю
отдельных стран, следует отметить английскую историю Д. М. Тревельяна,[35]
голландскую Э. Бааша[36]и Чистозвонова,[37] и французскую Ю. Л.
Бессмертного.[38] В этих работах дана экономическая характеристика
отдельных земель Бургундского государства.
Особый интерес в связи с проявлением социально-экономических тенденций
бургундского общества представляют работы социально–культурного характера
видных представителей школы «Анналов»: М. Блока[39], Ф. Броделя [40] и Ж.
Дюби.[41]
Демографическими процессами Средневековья, в том числе и на территории
Бургундии, плодотворно занимался Ю. Л. Бессмертный.[42]
Необходимо отметить обширную историографию, касающуюся истории
крестьянства и разв
| |  скачать работу |
Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.) |
