Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.)
ла, более того герцог Филипп Добрый в
течение 10! лет не взимал с нее никаких налогов.[176]
Дальнейший рост доходов сопровождался введением нового вида поборов -
налогов в собственном смысле слова - как за счет трансформации некоторых
домениальных повинностей, так и путем образования новых источников поборов.
И тогда публично - правовая сторона приобрела исключительное значение,
заслонив собой материальную, земельную основу и придав ей в значительной
мере символический характер. Однако этот процесс был настолько сложным и
постепенным, что в XIV - XV вв. государственные налоги рядились еще в
сеньориальные покровы феодальной службы.[177]
Административное устройство и национальный вопрос.
Собранное чисто феодальным способом, Бургундское государство
отличалось крайней социально - экономической, политической и культурной
неоднородностью. Каждая из входивших в него земель сохраняла свои
вольности, привилегии и административное устройство, попав поначалу лишь
под контроль герцогских советников.
Централизаторская политика герцогов наталкивалась на серьезные
препятствия, и, прежде всего на партикуляризм отдельных земель, в
особенности Фландрии с ее богатыми и сильными городами, борьба с которыми
красной нитью проходит через всю бургундскую историю. Давняя традиция
выборности администрации наталкивалась на стремление герцогов упрочить свою
власть.
Сообщая о нидерландских делах, современник указывает следующее:
"когда служители закона устраивают государя, то и живут они целый год в
мире и все его [герцога] просьбы охотно удовлетворяются, а когда нет, то
постоянно бывают неожиданности".[178]
Одна из таких "неожиданностей" произошла в 1453 г. в г. Генте. По
хартии, из 26 эшевенов (городских судий) герцог мог назначать лишь четырех.
Выборы в том году выиграла оппозиция, и проекты герцога Филиппа Доброго
забаллотировали. Когда же он попытался аннулировать решение эшевена, Гент
восстал. После продолжительной войны гентцы сдались и потеряли все свои
привилегии, и даже цеховые знамена. Но через четырнадцать лет восстали
снова и добились возвращения привилегий.[179]
Подобные "неожиданности" происходили почти каждый год. И в зависимости
от внешнеполитической ситуации (восстания часто поддерживала Франция)
герцоги либо подавляли восстание, либо откупались новыми привилегиями, что
не приводило к положительным результатам - восставали уже другие города,
чтобы добиться таких же привилегий.
Нужно еще упомянуть сложности, возникающие на национальной почве:
немцы, швейцарцы, бургундцы, валлоны, фламандцы, фризы - вот
далеко не полный перечень народностей, населявших бургундское государство.
Подданные герцогов зачастую не понимали друг друга. Герцогам приходилось
постоянно лавировать между национальными и сепаратистскими настроениями
подданных.
С известной долей уверенности можно сказать, что единственное, что
связывало владения - личная власть герцога. Это та основа, на которой
держалось государство.
Сильно заботило герцогов еще и то, что, несмотря на все свое величие,
они не были суверенными государями и по одним владениям оставались
вассалами французского короля, а по другим - германского императора.
Переговоры Филиппа Доброго с императором Фридрихом III о возведении его в
королевское достоинство по его имперским землям закончились
безрезультатно.[180]
К 70ым гг. XV в. Бургундское государство, основанное герцогом
Филиппом Храбрым, представляло конгломерат из множества графств, герцогств,
"вольных городов", объединенных личной унией в лице бургундского герцога (к
тому же территория Бургундского государства представляла несколько анклавов
различной величины).
Соответственно, все регионы, находившиеся под властью бургундских
герцогов, являлись неоднородными в экономическом, политическом и культурном
отношении. Не существовало единых законов, единого финансового и сословно -
представительного учреждения.
Тем не менее, к концу XV в. владения преемников Филиппа Храброго
представляли собой могущественное государственное образование "Великих
герцогов Запада".[181] По свидетельству современника: "Подданные
Бургундского дома были очень богаты благодаря доброте своего государя,…и
мне кажется, их земли имели больше права называться землей обетованной, чем
любые другие в мире".[182]
Реформы Карла Смелого.
Время расцвета Бургундского государства приходится на правление
герцога Карла Смелого 1467 – 77 гг. Именно он провел реформы, направленные
на создание централизованного государства.
Карл Смелый был образованным человеком, знал литературу,
искусство, покровительствовал им, говорил на пяти языках, очень хорошо
танцевал, великолепно играл в шахматы, сочинял интересные песни,
поэмы.[183] Воспитанный на рыцарских идеалах, герцог был последним ярким
представителем уходящей Европы. Но вместе с абстрактными целями в нем много
практицизма. Историк Т. Н. Грановский дал ему следующую характеристику:
«Это был человек, который смотрел назад, но употреблял для своей цели новые
средства».[184]
Преобразования Карла Смелого охватили широкие области внешней и
внутренней политики, экономики, административного устройства и армии.
Реформы сословно – представительной системы.
В Бургундии 1460 – 70-ых гг. существовала очевидная и
объективная необходимость в диалоге власти с сословиями. Причина этого в
том, что монархии было крайне затруднительно выйти из той или иной
ситуации, особенно экстремальной (в случае войны или острых социальных
столкновений), собственными силами, без поддержки и одобрения
привилегированных сословий и горожан, располагавших на местах определенным
суверенитетом (особенно в Нидерландах). Сбор налогов, набор армии в
условиях войны и другие проблемы побуждают монархию искать сотрудничества с
сословиями и их помощи, часто за счет значительных уступок с ее стороны.
Отсутствие Генеральных штатов в Бургундском государстве
тормозило процесс централизации. В отличие от провинциальных Генеральные
штаты прежде всего решали общегосударственные вопросы и осуществляли
централизаторские, а не партикулярные устремления, что являлось их
несомненным достоинством. Так депутаты Генеральных штатов Нидерландов,
избранные провинциальными штатами (Фландрии, Брабанта, Геннегау, Эно и
др.), располагали императивным мандатом в их пользу; кроме того, раз в году
генеральный орган подтверждал провинциальные вольности.[185]
Карл Смелый созывает Генеральные штаты всех бургундских
владений.[186]
Таким образом, структурно Генеральные штаты накладывались на всю систему
сословно – представительных учреждений и должны были преодолеть
укоренившийся сепаратизм.
Судебная и административная реформы.
Государство не может существовать без общего судебного и
административного аппарата. Карл Смелый делает шаги в этом направлении. В
Мехелене он учреждает парламент для Нидерландов.[187] Логика развития
требует создания общего парламента, но Карлу Смелому не хватает времени,
парламент в Бургундии появляется в 1477 г., уже после гибели герцога.
Карл Смелый создает Большой совет,[188] функции которого
распространялись на все владения.
Рыцарские идеалы оказывают влияние на своего самого блестящего
представителя. Так старинную иллюзию относительно того, что государь
самолично выслушивает и тут же разрешает жалобы и прошения малых людей, он
облекает в пышную, великолепную форму. Два – три раза в неделю, после
полуденной трапезы, окруженный первыми дворянами государства, герцог
приступал к публичной аудиенции, и каждый мог вручить то или иное
прошение.[189]
Реформы в армии.
Иоанн Галли, юрист Парижского Парламента, отстаивавший в конце XIV в.
интересы французского монарха, считал наличие армии одним из трех
непременных условий высшей власти короля.[190]
В XIV – XV вв. происходят принципиальные изменения в армии, итогом
которых стало создание во второй половине XV в. так называемой постоянной
армии.
Процесс государственной централизации требовал профессиональных
военных кадров, организованных с помощью жесткой дисциплины, направленной
на подчинение исключительно монарху.
В армии последней трети XIV – в начале XV вв. было два рода войск:
кавалерия тяжеловооруженных воинов и стрелки - по преимуществу пешие воины.
Последние могли составлять половину состава армии, но главной силой
оставалась кавалерия. В кавалерии служили в основном дворяне.
В середине XV в. герцоги меняют способ рекрутирования армии, переходя
на контрактную основу. Герцоги стремились поставить себе на службу наиболее
подготовленное в военном отношении сословие, тем самым, сохраняя его
доминирующее положение. Принципы феодальной иерархии сохранялись и в
контрактной армии. Но введением единообразных военных единиц в виде
компаний и копий герцоги отошли от принципа феодального ополчения в армии
(бана и арьер – бана), организационно оформив новый вид связи центральной
власти с дворянством.
Тем не менее, размер оплаты носил ярко выраженный сословный характер
и разнился в зависимости не только от должности, но и социального положения
в феодальной иерархии: рыцарь имел двойной сольд оруженосца, а сержант
пехоты получал в два раза меньше оруженосца. Карл смелый меняет эту
практику: все воины должны получать одинаковый сольд вне зависимости от
социального статуса.[191] Прибавки в жаловании обеспечивают только
командные должности.
Вооруженные пешие воины все активнее включались в армейские
подразделения в качестве военной силы (по примеру швейцарской пехоты), их
роль возросла в связи с введением артиллерии, которая требовала специальных
земляных работ и обслужив
| |  скачать работу |
Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.) |
