Феноменология духа в сказках в свете аналитической психологии Юнга
к же, как
физический мир. Дух лишь с виду кажется уступчивым объектом человеческих
помыслов, в действительности же он сковывает свободу человека тысячью оков
и становится навязчивой idйe force. Дух угрожает человеку инфляцией, что
поучительнейшим образом доказало наше время. Опасность становится тем
острее, чем более внешний объект приковывает наш интерес и чем более мы
забываем, что вместе с дифференциацией наших связей с природой рука об руку
идёт точно такая же дифференциация с духом, создающая тем самым необходимое
равновесие. Если внешнему объекту не противостоит внутренний, то это
порождает необузданный материализм, спаренный с обманчивым
самопревозношением или самоуничтожением автономной личности, – что, так или
иначе, является идеалом тоталитарного «народного» государства.
Как уже было замечено, всеобщее распространённое современное понятие
духа плохо согласуется с христианским воззрением о духе, поскольку там дух
понимается как summum bonum, как сам Бог. Конечно, существует также понятие
злого духа. Однако даже этим не исчерпывается современное представление о
духе, потому что последний не неизбежно является злым. Напротив, его
следует считать морально индифферентным или нейтральным. Когда в Св.
Писании говорится, что «Бог есть Дух», то это звучит как дефиниция
субстанции или как некое именование. Однако дьяволу, по всей видимости,
подходит то же самое своеобразие духовной субстанции, пусть даже злой и
испорченной. Исходная идентичность субстанции выражается в идее о падшем
ангеле, а также в тесной связи Яхве и Сатаны в Ветхом Завете1. Отголоском
этой примитивной связи, вероятно, является прошение «не введи нас во
искушение» в молитве «Отче наш», где именно искушение – подлинное дело
искусителя, самого дьявола. Итак, мы переходим к вопросу, которого вовсе не
затрагивали в ходе наших предыдущих рассуждений. Ранее мы привлекали
культурно-исторические воззрения, которые проистекали из человеческого
сознания и его «умозаключений», чтобы составить себе представление о
психическом проявлении фактора «духа». Мы, однако, не учитывали того, что
дух, в силу своей изначальной (и психологически также несомненной)
автономности2, вполне в состоянии обнаружить себя сам.
Психическое проявление духа совершенно ясно указывает на то, что по
природе оно архетипично, т. е. феномен, называемый духом, зиждется на
существовании некоторого автономного праобраза, который предсознательно
существует в универсальной предрасположенности человеческой психики.
1 См.: Sharf: Gestalt des Satans im Alten Testament // Symbolik des
Geistes.
2 Даже если существует представление, что самооткровение духа,
например, духовное явление есть ни что иное, как какая-то галлюцинация, тем
не менее, она – спонтанное (неподвластное нашей произвольности) психическое
событие. В любом случае – это автономный комплекс, что совершенно
достаточно для нашей цели.
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЯВЛЕНИЙ
Такова основная феноменологическая картина тех критических признаков
всякого психического процесса, которые различающая и классифицирующая мысль
эмпирически обнаруживает непосредственно под внешней поверхностью его
проявлений в доступных наблюдению актах жизнедеятельности и поведения
организма. Познающая мысль использует эти признаки для выделения особого
класса процессов, называемых психическими, скрыто или делая выводы по
наблюдаемым и эмпирически фиксируемым проявлениям.
Исходная характеристика предметности проявляет себя в показаниях
человека о том, как ему раскрываются объекты, т.е. именно в том, что они
открываются ему не как следы или «отпечатки» внешних воздействий в его
телесных состояниях, а именно как собственные свойства внеположных по
отношению к нему предметов. Второй признак непредставленности или
замаскированности субстрата устанавливается как отрицательное заключение из
этих же фиксируемых собственным и чужим опытом показаний об объектах.
Третий признак – чувственная недоступность – предполагает заключение,
базирующееся на соотнесении картины личного опыта и стороннего наблюдения
над жизнедеятельностью.
Наконец, последнюю характеристику – «свободную» активность
психического – мысль фиксирует, заключая по доступным наблюдению внешним
актам о скрытых за ними внутренних факторах. Во всех этих заключениях
реализуются общие ходы мысли, выявляющие эмпирические характеристики
всякого объекта познания, недоступного прямому наблюдению, скрытого под
внешней поверхностью воспринимаемых феноменов. Описанные выше признаки
являются симптомами, в совокупности составляющими тот основной «синдром»,
по которому опыт «диагностирует» особый класс функций и процессов и
выделяет их в качестве психических. Таков исходный эмпирический пункт, от
которого берет своё начало движение психологического познания вглубь
реальности психических процессов.
Начинаясь с эмпирического различения и описания, оно движется к
теоретическому обобщению, чтобы затем снова вернуться к эмпирической
реальности, но уже объясняя, прогнозируя и на этой основе практически
овладевая ею.
Станислав и Кристина Гроф высказали мысль, что многие из мистических
или духовных состояний на самом деле являются психодуховными кризисами, или
«критическими состояниями духа». Если к этим состояниям относиться
правильно, а людям, переживающим их, оказывать квалифицированную поддержку,
то переживания такого рода могут привести к излечению психосоматических
заболеваний, духовному раскрытию, позитивному преображению личности и
эволюции сознания.
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ДУХА
Для нас дух имеет своей предпосылкой природу, он является её истиной,
и тем самым абсолютно первым в отношении её. В этой истине природа исчезла,
и дух обнаружился в ней как идея, достигшая своего для-себя-бытия, – как
идея, объект которой, так же как и ее субъект, есть понятие. Это тождество
есть абсолютная отрицательность, ибо в природе понятие обладает своей
полной внешней объективностью, однако это его отчуждение становится
тождественным с самим собой. Тем самым оно есть это тождество только как
возвращение к себе из природы.
Развитие духа состоит в том, что он существует:
1. В форме отношения к самому себе; что в его пределах идеальная
тотальность идеи, т.е. то, что составляет его понятие,
становится таковой для него, и его бытие состоит в том, чтобы
быть у себя, т.е. быть свободным, – это субъективный дух.
2. В форме реальности, как подлежащий порождению духом и
порожденный им мир, в котором свобода имеет место как наличная
необходимость, – это объективный дух.
3. Как в себе и для себя сущее и вечно себя порождающее единство
объективности духа и его идеальности, или его понятия, дух в его
абсолютной истине – это абсолютный дух.
Дух существенно есть только то, что он знает о самом себе.
Первоначально он есть дух только в себе; его становление для себя
составляет его осуществление. Но духом для себя он становится только через
то, что он себя обособляет, определяет себя, или делает себя своим
предположением, своим другим, прежде всего, относя себя к этому другому как
к своей непосредственности, но в то же время и снимая его как другое. До
тех пор, пока дух находится в отношении к самому себе как некоему другому,
он является только субъективным духом, – духом, берущим своё начало из
природы, и первоначально только природным духом. Но вся деятельность
субъективного духа сводится к тому, чтобы постигнуть себя в себе самом,
раскрыть себя как идеальность своей непосредственной реальности.
Дух, развивающийся в своей идеальности, есть дух познающий. Но
познание не понимается здесь просто как определенность идеи, как логическая
идея, но понимается так, как конкретный дух определяет себя к этому
познанию.
Субъективный дух есть:
- дух в себе, или непосредственный; в этом смысле он есть душа, или
природный дух (предмет антропологии);
- дух для себя, или опосредственный, понятый еще как тождественная
рефлексия в себе и по отношению к другому;
Сознание – предмет феноменологии духа.
- себя в себе определяющий дух как субъект для себя, – предмет
психологии.
В душе пробуждается сознание; сознание полагает себя как разум,
который непосредственно пробудился, как себя знающий разум, освобождающий
себя посредством своей деятельности до степени объективности, до сознания
своего понятия.
ДУХ В СКАЗКАХ
В мифах и сказках, так же как и сновидениях, душа высказывается о себе
самой, а архетипы обнаруживаются в своей естественно сыгранности, как
«оформление и преобразование вечного смысла вечного содержания»1.
Частота, с которой тип духа встречается в сновидениях в виде старика,
приблизительно соответствует частоте появления духа в сказках2. Старик
всегда там, где герой пребывает в безнадёжной и отчаянной ситуации, из
которой его могут вызволить только основательное размышление или счастливый
случай, т. е. духовная функци
| |  скачать работу |
Феноменология духа в сказках в свете аналитической психологии Юнга |
