Гадание
качества.
Роль гадания в социальном процессе
Постоянная действенность ритуальных символов
Если сравнить, то обнаружатся замечательные сходства между символами,
используемыми в ритуале во всех районах Африки южнее Сахары, несмотря на
различия в космополитических тонкостях.
Одни и те же идеи, аналогии и способы ассоциации лежат в основе
формирования символа и обращения с ним — от реки Сенегал до мыса Доброй
Надежды. Одни и те же представления о силах господствуют в королевствах и
пастушеских племенах.
Являются ли эти наборы сходных символов единицами сложных порядков или
обломками некогда распространенных единств, символы остаются чрезвычайно
живучими, а темы, которые они выражают и воплощают, — крепко
укоренившимися. Возможно, это происходит потому, что они возникли внутри
того экологического и социального опыта, который до сих пор господствует во
многих регионах континента. Поскольку они так живучи - и поскольку
происходит постоянный приток и отток людей между деревней и городом, то
неудивительно, что большая доля образности в произведениях современных
африканских романистов и в риторике политических деятелей заимствована из
ритуальной символики, в которой она черпает силу для контролирования и
направления эмоций.
Гадание и его символика
Чтобы адекватно объяснить значение ритуальных символов, следует вначале
учесть те виды обстоятельств, которые порождают ритуальные исполнения,
поскольку эти обстоятельства, по всей вероятности, решают, какой из
ритуалов будет исполняться, а цели Ритуала во многом определяют значение
используемых в нем символов. Я ограничусь здесь лишь кратким резюме о роли
гадания в социальном процессе с тем, чтобы отделить его символику от
символики ритуалов жизненных переломов и бедствий.
У гадания есть определенная близость с правовым процессом, поскольку
оно жизненно связано с обычаями и интересами людей в сложных социальных
ситуациях. Но оно также подготавливает почву для более жесткой
стандартизации процессов восстанови тельного ритуала. Именно эта
медиативная функция определяет познавательные свойства его символики, а
также ее гибкость. K. Герц утверждает, что «социологические и культурные
процессы должны рассматриваться на равных — ни один из лидеров не является
простым отражением, зеркальным образом другого» т кой подход подразумевает
аналитическое различие между культурными и социологическими аспектами
человеческой жизни, которые следует рассматривать как независимые
переменные, но взаимозависимые факторы: «Разделенные лишь концептуально,
культура и социальная структура затем обнаруживают способность к
многочисленным способам интеграции друг с другом, из которых простой
изоморфный способ — лишь предельный случай, возможный только в тех
обществах, которые были стабильны на протяжении столь долгого периода, что
становится возможной тесная притирка социальных и культурных аспектов». По
Герцу, культура — это «текстура значений, в понятиях которой человеческие
существа истолковывают свой опыт и направляют свои действия». Социальная
структура, по его мнению, — это форма, которую принимает действие,
актуально существующая сеть социальных отношений. Я согласен с этой
формулировкой, учитывающей социальное действие как в его значении для тех,
кто это действие совершает, так и в его участии в функционировании
некоторой социальной системы<...>. Эти два порядка неидентичны, и, как
говорит Герц, определенная форма, которую принимает один из них, не
предопределяет непосредственно форму другого»: между ними может быть
несоответствие, даже напряжение в определенных ситуациях, в особенности в
тех, которые характеризуются быстрыми социальными переменами. Гадание и
восстановительный ритуал — стадии единого процесса, который в первую
очередь чувствителен к переменам, особенно к обрывам в сети существующих
социальных отношений. Поскольку они «по природе» так близко связаны с
микроисторией современных групп и личностей, их следует теоретически
рассматривать в тесном единстве. С другой стороны, ритуал жизненных
переломов меньше реагирует на непосредственные социальные требования и
давление, поскольку он сцеплен с жизненными циклами индивидов и, стало
быть, при творческом подходе антрополог имеет полное право начинать с
анализа культурной структуры этих обрядов. У последней есть много общего с
социальной структурой, но это — общее с теми социальными упорядоченностями,
которые глубоко укоренены в обычае, а не с теми, которые являются продуктом
временного столкновения экономических и политических интересов<...>.
Определяя подходящее место и время для проведения обрядов, никогда не
прибегают к гаданию.
Среди прочего гадальщик рассматривает свою задачу как практическую
задачу выявления причин несчастья или смерти. Эти причины почти всегда
«мистичны» и «неэмпиричны» по своему характеру, хотя в них замешаны
человеческие желания, стремления и чувства. Гадальщики раскрывают то, что
произошло, а не предсказывают будущие события. В противоположность
предсказателям у южных банту они редко прорицают или ворожат. Кроме того,
они не начинают процесса гадания, а ждут, пока клиенты не обратятся к ним
за консультацией. Способы гадания рассматриваются как инструменты
обнаружения лжи и раскрытия истины, хотя, поскольку этими инструментами
пользуются люди, которым свойственно ошибаться, их вердикты не всегда
принимаются без сомнений. Дело в том, что, по верованиям, ведуны обладают
чрезвычайной способностью вводить в обман, и даже великие гадальщики
укрепляют себя специальными магическими средствами, чтобы противостоять
хитростям и иллюзиям, насылаемым тайными антагонистами гадальщиков с целью
провести их. Одно из таких средств применяется на первой стадии
консультации. На расстоянии полумили от деревни гадальщики в буше расчищают
площадку. В землю забивают два столба, а третий кладут на них, в результате
чего образуется подобие ворот. Сверху кладут три подушечки, похожие на те,
что носят женщины на голове, подкладывая под тяжелую поклажу. Эти подушечки
делаются из особого вида травы под названием kaswamang'wadyi.
Этимологически это слово происходит от kaswama (прятать) и ng'wadyi
(франклин с голой шеей) — птица типа куропатки (ценимая как пища), которая
любит прятаться в этой длинной тонкой траве. В охотничьих культах эту траву
используют как символ желаемой невидимости охотника, когда он
подкрадывается к дичи. Здесь она символизирует попытки ведуна скрыть от
гадальщика жизненные силы.
Переводя текст, полученный от гадальщика и объясняющий значение
подушечки: «Подушечка — знак для гадальщика> чтобы он ничего не забывал,
потому что он должен обо всем 3Нать. Ведун или колдун может прибегнуть к
магическому средству> чтобы обмануть гадальщика или что-нибудь скрыть от
него. Подушечка — магическое средство, чтобы помешать этому, поскольку она
поддерживает бдительность гадальщика, служит ему напоминанием. Трава в ней
скручена, подобно попыткам ввести в заблуждение. Под рамой из трех балок
должны пройти клиенты гадальщика, которые невольно могли стать прибежищем
для колдовских сил.
Тема, господствующая в ритуале ндембу, — «вынесение на ев того, что
сокрыто или неведомо». У этой вариации есть особый смысл: «выявление обмана
и тайной злобы». Основная тема «обнаружения скрытого» присутствует во всех
культах, предназначенных для излечения людей, которых «духи предков»
поразили болезнями, расстройствами воспроизводящей сферы или невезением на
охоте. Исцеление — прежде всего процесс того, что ндембу называют «сделать
известным и видимым», хотя и в символическом облачении: неизвестное и
невидимое — агенты бедствия. Исцеления можно достичь разными способами.
Один из них состоит в упоминании имени «духа» («тени») в молитве и
заклинании. По верованиям, дух гневается, если его забывают, — и не только
сама жертва, но и многие другие родственники. Дух поражает своего живущего
родственника, иногда — нанося удар его личным способностям, иногда — его
способностям как представителя родовой группы. Если же, однако, предка
упоминают и, стало быть, о нем вспоминает много людей, он перестает
навлекать бедствия и впредь будет благоволить к своей жертве, которая
становится как бы живым памятником ему.
Когда гадальщик сталкивается с ведовством, он пытается выявить тайное
коварство и злоумышление, чтобы установить личность и мотивы колдунов и
ведунов. Цель во многом определяет символику гадания. Оставляя в стороне
личную проницательность гадальщика, символы, которыми он пользуется,
демонстрируют, что именно ндембу считают стереотипами предательского и
злокозненного поведения. У ндембу есть много типов гадания. Здесь меня
занимает лишь один, поскольку он наиболее ярко проявляет стереотипизацию
скрытой злобы, как и ряд других свойств символики гадания. Ндембу называют
это «гаданием, посредством встряхивания или подбрасывания (предметов в
корзине)». У гадальщика в круглой корзине с крышкой находится около
двадцати-тридцати предметов раз
| |  скачать работу |
Гадание |
