Исторические и духовные истоки христианства
ть подавляющему большинству населения античного мира к началу
новой эры.
Восточные культы оказались, таким образом, естественным источником,
откуда должны были черпать идеи и представления творцы новой религии
Христа. Другим источ-ником явилась античная философия, обращение к которой
для новых богостроителей бы-ло тем более естественным, что их выступление
было выступлением протеста, а стало быть, и предлагаемая ими новая вера
должна была опираться на доказательство, иметь вид учения, доктрины. Здесь
помощь могла оказать именно античная философия, - разумеется, такие ее
формы, которые тоже носили до известной степени оппозиционный характер и
притом, по природе своей, были близки к религии. Только подвергшись
известной фило-софской обработке, новая религиозная идея могла победить
классические языческие веро-вания.
Рассмотрим более подробно восточные культы, которые пользовались
особенным успехом в античном мире на рубеже старой и новой эры.
В первую очередь это культ Кибелы, или Великой матери богов,
синкретического греко-малоазийского божества, почитание которого отличалось
повышенной эмоциональ-ностью и оргиастичностью. В Кибеле чтили Великую
матерь всего сущего, грозную пове-лительницу людей и животных, служение
которой не терпело никаких компромиссов.1
Большим почитанием пользовался также культ Исиды, синкретического
греко-еги-петского божества, импонировавшего чувствам верующих пафосом
сострадания и мило-сердия. Образ Исиды, универсального сострадающего
божества, вдвойне интересен, пос-кольку он был не просто одним из
элементов, предуготовлявших христианскую мифоло-гию, но и более конкретно
мог повлиять на формирование христианского образа богома-тери.2
Но самым примечательным был культ иранского божества Митры, с которым
Рим-ляне, по-видимому, познакомились во времена восточных походов Помпея
(60-е годы I века до н.э.). В культе Митры справедливо видят не только
одного из главных предшест-венников, но и прямого соперника христианства,
поскольку он обладал во многом теми же притягательными качествами.
Почитание Митры строилось на основе своеобразной, глу-боко разработанной
религиозно-мифологической доктрины, элементами которой были важные для
религиозного сознания того времени представления об извечном космическом
дуализме – противостоянии сил добра и зла, олицетворенных соответственно
богами Ахура-Маздой (эллинизированная форма – Ормузд) и Ангра-Майнью
(Ариман); о божест-
1. Л.Курбатов, Э.Д.Фролов, И.Я.Фроянов «Христианство: Античность. Византия.
Древняя Русь», Лениздат, 1988, с.57-58
2. Л.Курбатов, Э.Д.Фролов, И.Я.Фроянов «Христианство: Античность. Византия.
Древняя Русь», Лениздат, 1988, с.58-59
венном посреднике в отношениях между богами, но также и между божествами и
людьми – боге света и солнца Митре; о загробной жизни и посмертном
воздаянии – суде Митры; о конце мира и страшном суде, который будет творить
некий спаситель или сам Митра; на-конец, о заключительной борьбе между
силами добра и зла и конечном торжестве прав-ды.1
При всей популярности охарактеризованных восточных культов, при всей
несом-ненности вклада, который они внесли в предуготовление христианства,
надо, однако, признать, что они не стали и не могли стать объектами
всеобщего и исключительного по-читания. Одним не хватало сострадания и
милосердия, другие импонировали религиоз-ным чувствам только части
населения (культ Исиды – скорее женщинам, культ Митры – более мужчинам). Во
всех случаях ощущался недостаток ярко выраженной идеи мессии – посланца
божьего, призванного страдать вместе с людьми и спасти их ценой собственной
жертвы. Эти качества будут свойственны иудейскому мессианизму, который и
выйдет по-бедителем в борьбе за господство над умами.
Важным источником идей и представлений, подготовлявших рождение
христианс-тва, была, как уже говорилось, античная идеалистическая
философия. Именно она органи-зовала пестрый материал стихийно развивавшихся
религиозных представлений в более или менее стройную систему, привнесла в
круг религиозно-эмоциональных чувств необ-ходимое логическое начало, что и
явилось одним из главных оснований последующей по-беды христианства. Хотя
весь античный идеализм содействовал подготовке духовной поч-вы для
формирования христианской доктрины, все же среди философских предтеч хрис-
тианства можно различать и более далекие (Пифагор, Сократ, Платон), и более
близкие (киники, стоики, гностики). Последние были близки христианству и по
духу, а именно своей философской эклектичностью, акцентом на нравственную
сторону…
Сильной стороной киников являлось их нравственное учение,
характерными черта-ми которого были воинствующий культ добродетели,
отвержение всяких материальных благ и идеализация естественного состояния.
Критикой современного мира, погрязшего в пороках, киники в немалой степени
подготовили античное общество к восприятию нравственного учения
христианства. Своим подчеркнуто воздержанным образом жизни, тем, что обычно
именуют аскезой, киники были непосредственными предшественниками первых
христианских общин, и в частности тех, которые тяготели к монашеству.2
Еще больший вклад в подготовку христианства внес родившийся столетием
спустя стоицизм. Для стоиков также был характерен культ добродетели, они
видели мудрость в следовании природе и постижении в ней бога. В обращении
человека на этот путь и за-ключались, по их мнению, цель и сущность
философии. Полагая, что люди отличаются друг от друга не происхождением и
положением в обществе, а степенью приближения к богу, стоики проповедовали
идею космополитического единства людей, приобщенных к философии, равно как
и равенство всех от природы постольку, поскольку все от рождения обладают
одинаковыми задатками и возможностями приобщения к философии.
Особенно интересен римский политический деятель и философ Луций Аней
Сенека (середина I века н.э.). Именно у Сенеки мы находим наиболее яркое и
созвучное идеям и представлениям нарождающегося христианства изложение
только что перечисленных по-ложений стоицизма. Римский стоик настаивал на
необходимости постижения человеком бога в собственной душе. Подчеркивая
драгоценность духовной жизни, смысл которой состоит в постижении глубинных
истин, и прежде всего идеи бога, Сенека настаивал на примате духовного
начала перед началом материальным. Ближайшей целью человеческой жизни и
деятельности Сенека считал преодоление с помощью философии бренных, мате-
риальных рамок существования для всемерного приближения к вечному и
идеальному – к божественной истине. Делая акцент на необходимости
преодоления материальной при-роды, сковывающей дух человека, Сенека
практически доходит до апофеоза смерти. Приз-навая равные для всех
возможности в приобщении к философии и приближении, таким
1. Л.Курбатов, Э.Д.Фролов, И.Я.Фроянов «Христианство: Античность. Византия.
Древняя Русь», Лениздат, 1988, с.57-58
2. Л.Курбатов, Э.Д.Фролов, И.Я.Фроянов «Христианство: Античность. Византия.
Древняя Русь», Лениздат, 1988, с.62
образом, к богу, Сенека выразительно распространял это свое утверждение
также и на ра-бов. К этой теме Сенека возвращается не раз, и, хотя
утверждения римского философа о том, что все люди практически находятся в
одинаковом положении, что рабы в духовном плане ничуть не хуже свободных и
что действительно порочным является лишь рабство добровольное, не выходят
из круга абстрактно-нравственных заявлений, трудно переоце-нить значение
этой позиции. Она исходила из признания известного равенства всех лю-дей, и
этот тезис о равенстве всех перед лицом истины, перед лицом бога, вполне
был сродни христианскому тезису о равенстве всех во Христе. В религиозно-
нравственной доктрине Сенеки заключено много такого, что чрезвычайно роднит
его с христианством и делает одним из самых непосредственных философских
предтеч этого вероучения. Рели-гиозно-философское учение Сенеки сближают с
христианством такие черты, как строгий, последовательный монотеизм, с
представлением об определяющем значении божьего про-мысла; установка на
нравственно-религиозное назначение философии, посредством кото-рой возможно
овладение добродетелью, а вместе с тем и постижение бога; радикальное
различение природы материального и духовного, а соответственно, и различие
большего и меньшего государства, избранного сообщества мудрецов и
праведников и остального об-щества; наконец, представление о равенстве всех
людей от природы, а именно в отноше-нии духовного совершенства и приобщения
к божественной истине. Но были, конечно, и существенные различи, не
позволяющие совершенно растворять учение римского стоика в христианской
доктрине. Так, Сенеке был свойствен своеобразный монизм – убеждение в том,
что в мире господствует разумное и доброе начало, тогда как христиане хотя
бы от-части склонялись к дуализму, к признанию извечной борьбы добра и зла.
Соответственно, Сенеке свойствен и иной, чем это было у христиан, взгляд на
природу человека: у него нет идеи греховности человека и все злое в
традициях античного рационализма рассматрива-ется как результат
заблуждения. Равным образом не свойственно Сенеке и смирение в духе,
характерном для христианства. Он признавал неограниченные возможности духов-
ного совершенствования человека, неограниченные
| |  скачать работу |
Исторические и духовные истоки христианства |
