Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Книга Г.О. Винокура О языке художественной литературы

овременного “хозрасчёт”): “млечпуть”,”самокритик-совдурак”.

    Автор филологического труда также отмечает большое  количество  сложных
прилагательных. Причиной этого он  видит  ритмические  особенности  стиха  а
также   “тяготение   к   “грандиозным”   образам”   (что   характерно    для
классицизма):”быстролётный”,  “мордой  многохамной”,   “стодомым   содомом”,
“тысяче-миллионо-крыший волжских селений  гроб”.  Принцип  образования  этих
неологизмов -  книжный,  необычность  и  новизна  -  семантические.  Занятны
конструкции, часть  основы  которых  составляет  определение:  “крикогубый”,
“быкомордая  орава”,  “кудроголовым  волхвам”,  причём  отношения   в   этих
прилагательных  сходны  с  отношениями  существительного  и   приложения   в
предложении.Маяковский имеет в виду “с губами - криком”,”мордой -  быком”  и
т.д. Такое истолкование Винокуром этих  конструкций  является  новым  к  ним
подходом.

Также филолог отмечает, что поэт не избегал и обычного  способа  образования
слов,   например,   “красноязыкий”,”звонконогие”,    “лазоревосинесквозные”.
Иногда  сложные   прилагательные   создают   комический   эффект:   “эскадры
верблюдокорабледраконьи”.

Не обошёл своим вниманием Винокур и способа образования слов  присоединением
приставки         “-раз”,         которая         усиливает         признак.
“Разужасная”,”разувлекательный”,”распробабкиной”,         “время         ...
распроститучье” и даже от  united  -  разЬюнайтед.  А  когда  эта  приставка
присоединяется к превосходной  степени  прилагательного  получается  как  бы
превосходная степень в квадрате, что характерно  не  только  для  творчества
Маяковского,    но    и    для    разговорной     речи:     “пресволочнейшая
штуковина”,”распронаиглавнейший”.  То  же  видим   и   с   существительными:
“рассоциализм”,”архиразиерархия”...

    Довольно  много  у  поэта  новообразований  в  приставочных   глаголах.
Подробно Винокур не описывает этот  приём  (всвязи  с  освещённостью  его  в
филологии),а останавливается на двух  частных  случаях:         1)”вторичное
наращение приставок на глаголы, уже снабжённые  ими”[1].  Языковед  выделяет
здесь  два  случая:  принцип   -   “испозолочено”   (как   в   древнерусском
“изурезались”,”порастыкали”), где наращение  возможно  из-за  потери  первой
приставкой свойств этой части  слова:”изъиздеваюсь”.  Маяковский  тем  самым
воскрешает сложное слово, превратившееся в современном языке в простое.

2)отсечение дополнительных морфем (приставок и суффиксов) от  глагола.  Этим
поэт обновляет восприятие слова: “ложите”, ”взвидишь”,”Ну и сон приснит  вам
полночь-негодяйка”.  Винокур  отмечает,  что  анализ  его,  разумеется,   не
полный, но “общие тенденции намечены в некоторых существенных отношениях”.

                                     3.

                                Слово во фразе

    Якобсон говорит, что поэзия Маяковского - это поэзия выделенных слов по
преимуществу.Винокур в  своей  работе  пишет  о  том,  что  с  точки  зрения
версификационного анализа позиция Якобсона верна,  но  нужны  синтаксические
обоснования.Их он приводит в главе “Слово во фразе”.

Дело в том, что стиль  Маяковского  -  это  разобщённые  отрывки,  связанные
семантически,  а  не  синтаксически.Поэтому  при  устранении  синтаксической
зависимости речь  превращается  из  связанного  потока  в  обрывки,  которые
превращаются в строй независимых  синтаксических  единиц,  дополняющих  друг
друга своими семантическими значениями без опоры на форму слов. В  то  время
как в языке приняты конструкции “уехал вчера”,”очень  умён”,  у  Маяковского
чаще  встречается  не  “примыкание”,  а  “обособление”[2].  Для  поэта   нет
разграничений между “вы, с вашей добротой...” и  “вы  с  вашей  супругой...”
т.е.  обособление  доходит  до   крайних   пределов(   слова,   семантически
составляющие одно целое, синтаксически разобщены и превратились в  несколько
синтаксических целых.

Для того, чтобы понять детали нужен более тщательный рвзбор.
    Здесь Винокур выделяет несколько  случаев:  употребление  изолированных
именительных  падежей  (чаще  поэт  употребляет  их  несколько   подряд,   с
опредедениями и  без  них,  но  обязательно  без  глаголов).  Функции  таких
конструкций различны: а)картинное изображение места и  обстановки  действия,
обрисовка аксессуаров сюжета:
             Ночь.
                  Надеваете лучшее платье.

Или: Бульвар
              Машина.
                       Сунь пятак,-
                                      что-то повертится,
                                                           пошипит гадко.

Или такой яркий пример из стихотворения “Про это”:

           Лубянский презд.
                 Водопьяный
                             вид

            вот.

                вот
                  фон.
        В постели она.
                     Она лежит.
        Он.
           На столе телефон.

б)достижение “кинематографического эффекта”:
    Мотоцикл.
               Толпа.
                      Сыщик.
                              Свисток.

в)именительный падеж как исходный пункт для рассуждения.

г)употребление  для  лаконизма   (например   в   автобиографии   “Я   сам”):
“Беллетристики не признавал совершенно. Философия.  Гегель.  Естествознание.
Но главным образом марксизм.”

Как мы видим функции разные, но  смысл  один  -  разобщённость  именительных
падежей, которые превращаются в независимые синтаксические целые,  связанные
семантически. Это явление  выделяется  и  в  общеупотребительной  речи,  что
отмечают  Шахматов  и  Пешковский.Но  они  склонны   толковать   разобщённые
именитльные падежи как сказуемые, а, следовательно,как  педложения.  Винокур
считает  иначе:  в  синтаксических  целых  (которыми  являются   разобщённые
именитльные падежи) нет наклонения и времени,  поэтоу  они  не  предложения.
Хотя филолог отмечает аналогичную с предложениями функцию этих  конструкций,
но только с оговоркой, что это достигается различными средствами.

Другие именительные тоже не сказуемые.
Отличие от существительных синтаксических единств состоит  в  том,  что  они
разобщены с  текстом,  что  придаёт  новую  художественную  ценность  слову.
Например, числительные обычно не употребляются без существительных, но:
    Четыре.
    Тяжёлые,как удар.
    “Кесарево Кесарю - Богу  богово”.Где  именительный  отделён  от  других
определений.  Наиболее  ярко  разобщение  видно   на   примере   конструкции
“именительное ФРАЗА глагол”(Винокур склонен считать, что  такая  конструкция
предложением не является).
    Морган.
             Жена.
                    В корсетах.
                                  Не двинется.

Или: Москва.
               Вокзал.
                       Народу сонм.

      Набит, что в бочке сельди.

Изолированные именительные аналогичны по функции в тексте - т.к. любые
синтаксические связи с текстом отсутствуют, то они несут лишь смысловую
нагрузку, которая и позволяет относить их к тексту.
    Май стоял.
    Позапрошлое лето.

    Вещи.
          Всем по пять кило.

Лингвист говорит нам о сходных конструкциях,  которые  также  встречаются  в
стихах Маяковского. Если бы у данного слова не было тире, его можно было  бы
принять за прямое дополнение. Кто-то предлагал - сквозь Землю
                           до Вашингтона кабель. Здесь нет вопроса в
винительном или именительном падеже кабель, да это и не важно т.к.
конструкция синтаксического смысла не имеет.
 Или например: Обалдело дивились:
                                  выкрутас монограмма,
                                  дивились сиявшему серебром
                                  полированным...

Монограмма синтаксически равна сиявшему !!!

Атак же: Картина третья.
                              Бытовая.
           Развёртывается у трамвая.- ТРИ отдельные  синтаксические  целые,
которые в обычном языке были бы подлежащим, дополнением и  сказуемым  ОДНОГО
предложения.
    Разобщённые    именительные     -    частный    случай     “преодоления
синтаксиса”(поэтому и короткая строка в творчестве  поэта  и  разброс  слов,
обычно связанных).

Скушно Пушкину.
                    Чугунному ропщется.


Были времена - прошли былинные. - здесь одно существительное  употреблено  в
двух  местах  -  сначала  без  определения,  а  затем   определением.Поэтому
повышается    вес    прилагательного,     появляется     возможность     его
субстантивизации.Вот и ещё пример своеобразия языка Маяковского.

Другое  словесное  разобщение  достигается   вытеснением   зависимой   формы
независимой.
                                                     Пелагея,
                                                                  что
такое?
                                                     где ещё кусок
                 жаркое?

Вместо двупланоаой конструкции “кусок жаркого”,  этим  и  обусловлено  такое
разделение на строки.

А вот  ещё  способ  освобождения  слова  от  синтаксических  связей:  слово,
принудительно требующее дополнения, употребляется без него. “Я  не  могу  на
улицах!”.
    Независимое  употребление  разных  звеньев   предложения   приводит   к
отсутствию  глагола  там,  где  по  норме  он   нужен.Но   т.к.   основанием
высказывания ,как правило, является незави
1234
скачать работу

Книга Г.О. Винокура О языке художественной литературы

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ