Князь и дружина в Древней Руси
вления сложился во время правления киевского князя Владимира
Святославича. Он оставил за собой киевский престол, а своих старших сыновей
посадил в крупнейшие русские города, бывшие к тому же, видимо, когда-то
центрами племен. Тем самым он положил конец существованию «союза племенных
княжений». На месте прежнего союза возникло единое государство, различные
части которого управлялись наместниками киевского князя.[38] По мнению А.А.
Горского, дружины союзов племенных княжений, на землях которых были
посажены представители киевской княжеской династии, видимо, частью влились
в дружины князей-наместников[39].
В период X-XII вв. начинается постепенное расслоение древнерусской
дружины на «старшую», «среднюю», «младшую» и постепенное оседание бояр –
верхушки первой из них – на землю, что привело к формированию нового
социального слоя крупных вотчинников. В древнерусской дружине XI-XII вв.
уживаются противоречивые тенденции. С одной стороны, дружинники проявляют
склонность к подвижности, обусловленной перемещениями князей, с другой
стороны, они испытывают некоторую тягу к оседлости. Первое укрепляло
традиционные дружинные связи, второе, напротив, способствовало их
постепенному разрушению. В противоборстве этих стремлений отражался
переходный характер эпохи, совмещающей старые порядки доклассового строя с
формирующимися новыми социальными отношениями.
С расколом дружины на «старшую» и «младшую» все явственнее стали
проявляться симптомы ее распада. Они становятся особенно ощутимы с конца
XII века. С развитием передачи права сбора полюдья князья начали передавать
часть земли за службу феодалам-дружинникам. Первые ясные упоминания о
владении князьями землей относятся к рубежу XI-XII вв. По мере развития
наследственного землевладения (вотчин) дружинников-бояр становилось
возможным передавать отдельные наделы другим феодалам (профессиональным
воинам), не имевшим своей земли, но эти участки давались им на срок службы
верховному собственнику земли. Так, рядом с наследственными
землевладельцами появлялись условные держатели земли. Этот процесс,
начавшийся в XII в., в третьем десятилетии следующего столетия был прерван
монгольским нашествием. Из-за этого «нормальные» феодальные отношения с
характерными для них признаками начали складываться на рубеже XIII-XIV вв.
и получили полное развитие в XVI в.[40]
В результате складывания на Руси XI-XII вв. городских волостей-государств
и сокращения возможностей обогащения знати за счет дани, появляется система
кормлений,[41] но передача прав сбора дани не прекратилась. Но также нельзя
говорить о зарождении феодальных отношений, поскольку система кормлений не
передавала боярину земли, а лишь позволяла получать доход с той или иной
волости за исполнение ряда функций.
Постепенно князь при решении различных вопросов перестает ориентироваться
на «старшую» дружину и начинает действовать в согласии со «средней» - его
сверстниками, которые были, несомненно, ему ближе. Возможно, это связано с
желанием ослабить сильное влияние дружины и решать все государственные
вопросы самостоятельно.
Ясно, что ни один из политических институтов в период V-XII вв. не
остается неизменным – изменились состав дружины, веча, их роль в
управлении. Наблюдается постепенное усиление княжеской власти.
Глава II. Древнерусские князья
§ 1. Происхождение и социальные функции княжеской власти
Происхождение государственных учреждений на Руси органически связано с
возникновением и усилением княжеской власти.
История князей уходит в глубь столетий, к временам родоплеменного строя.
И.Н. Данилевский считает, что слово «князь» заимствовано праславянами из
прагерманского или готского языка и родственно словам «конунг», «konig»,
«king» (король).[42] По мнению И.Я. Фроянова, слово «князь» первоначально
означало старейшину рода.[43]
Логически ясно, что княжеская власть выходит из власти племенных вождей.
А с ростом населения племя, подразделявшееся на несколько родов («поляне же
жили в те времена [до призвания варягов] родами на своих местах и
управлялись каждые своим родом»),[44] распадается на ряд родственных
племен, образующих племенной союз. Во главе этих союзов в V в. стояли
вожди, возвышавшиеся над вождями отдельных племен, входивших в союз.[45]
Подобные союзы в историографии фигурируют под термином «племенные
княжения».
Помимо племенных княжений восточным славянам была известна еще одна
организация союзов – когда союз организуют племена, которые уже сами входят
в племенной союз. Это вторичный союз племен,[46] а по терминологии Б.А.
Рыбакова, союз союзов,[47] создание которого подняло развитие института
князей на новую ступень развития.
Логично, что, будучи внушительным межплеменным объединением с
противоречивыми стремлениями и центробежными тенденциями, он без элементов
публичной власти, способной подняться над узкоплеменными интересами, вряд
ли смог бы существовать. Поэтому политическая организация союза союзов
заключала в себе ростки государственности, олицетворяемой князем,
наделенным властью, не совпадающей отчасти с народом. Таким образом, можно
говорить о народности состава вождей (князей) в IX в. у восточных славян:
вождь племени, вождь союза родственных племен, вождь союза союзов.
Для разных рангов характерны разные функции. По мнению И.Я. Фроянова,
вождь племени избирался лишь на время войны. Власть его была невелика: он
должен вести в бой своих соратников.[48]
Статус вождя племенного союза постоянный. Он занимался внутренним
строительством союза, собирал, организовывал и возглавлял войско, ведал
внешней политикой союза, отправлял религиозные обряды (инициатор и
организатор жертвоприношений), в то время как его судебные функции только
зарождаются, а потому условны.
Деятельность главы союза союзов в значительной степени отличалась
самостоятельностью и независимостью с вытекающими отсюда принуждениями. Для
этого института характерны функции двух вышеназванных.[49]
На протяжении второй половины IX-X вв. обозначенные свойства княжеской
власти получили дальнейшее развитие. Важную роль в этом сыграли несколько
факторов. Первый - призвание варягов в 862 г. «И реша сами в себе: «Поищем
собе князя, иже бы володелъ нами и судилъ по праву». И идоша за морекъ
варягамъ, к руси… Реша русь, чудь, словени и кривичи и вси; «Земля наша
велика и обильна, а наряда в ней нетъ. Да поидете княжитъ и володети нами».
И изъбрашася три братья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша;
старший, Рюрикъ, седе Новегороде, а другий, Синеусъ, на Беле-озере, а
третий Изборьсте, Труворъ. И от тех варягъ прозвася Руская земля».[50] Оно
способствовало отрыву княжеской власти от народа. Вторым фактором является
объединение северной и южной Руси Олегом в 882 году. «Поиде Олег, поим воя
многи, варяги, чудь, словени, мерю, весь, кривичи, и приде къ Смоленску съ
кривичи, прия град, и посади мужь свои. И придоста къ горам хъ киевским и
уведа Олег, яко Осколд и Дир княжита, и похорони вои в лодьях, а другия
назади остави, а сам приде, нося Игоря детьска. И приплу под Угорьское,
похоронив вои своя, и присла ко Аскольду и Дирови, глаголя яко «Гость есмь,
и идем въ Греки от Олга и от Игоря княжича. Да придета к нам к родом
своим». Асколд же и Дир придоста, и выскакаша вси прочии из лодья, и рече
Олег Асколду и Дирови: «Вы неста князя, ни рода княжа, но аз есмь роду
княжа», и вынесоша Игоря: «А се есть сын Рюриков». И убиша Асколда и Дира,
и несоша на гору, и погребоша и на горе, еже ся ныне зоветь Угорьское, кде
ныне Олъмин двор; на той могиле поставил Олъма церковь святаго Николу: а
Дирова могила за святою Ориною. И седе Олег княжа въ Киеве, и рече Олег:
«Се буди мати градом руським». И беша у него варязи и словени и прочи,
прозвашася русью».[51] Создание единого государства потребовало от
княжеской власти (вождя союза союзов Древнерусского государства) большей
активности и самостоятельности.
Рассмотрим функции киевского князя в силу того, что деятельность других
князей в источниках и исследованиях почти не прослеживается или является
слишком специфичной (как в Новгороде). Известно точно, что в Древней Руси
были и князья неваряжского происхождения (например, князь древлян Мал и
князь полян Кий, другие восточнославянские союзы племен также имели своих
князей). «Се Кий княжаше в роде своемъ <…>. И по сихъ братьи держати почаша
родъ ихъ княженье в поляхъ, а в древляхъ свое, а дреговичи свое, а словени
свое в Новогороде, а другое на Полоте, иже полочан».[52] «Да поиде за князь
нашь за Малъ; бе бо имя ему Малъ, князю дерьвьску».[53] Логично
предположить, что он обладал теми же функциями, что и киевские, варяги по
происхождению. В X в. на князей по-прежнему возлагались задачи военного
руководства и дипломатических отношений.[54] Кроме того, в круг занятий
киевского князя X в. входило подчинение восточнославянских племен и
поддержание военно-политического господства над покоренными соседями, сбор
дани как формы выражения подвластности. Более зримо, чем раньше, выступают
религиозные
| | скачать работу |
Князь и дружина в Древней Руси |