Культура русской дворянской усадьбы
все это воспринималось на рубеже веков как символы
крайней зыбкости существования.
Именно здесь, в кабинете хозяина усадьбы, отчитывались управляющие,
писались письма и распоряжения, подсчитывался оброк, принимались "попросту"
соседи, обсуждались проекты усадебных архитекторов. Сегодня исследователи
часто встают в тупик, обсуждая вопросы авторства тех или иных усадеб. Кто
был их подлинным творцом? Архитектор, создававший первоначальный проект?
Хозяин усадьбы, почти всегда переделывавший его по-своему? Подрядчик,
который более считался со своим умением, чем со вкусами архитектора и
хозяина?
Поскольку мужской кабинет предназначен для работы, основную роль в
его интерьере играли книги. Часть книг была необходима для успешного
ведения хозяйства. Помещики не гнушались тщательно штудировать
архитектурные труды Виньолы или Палладио, особенно при начале нового
усадебного строительства. Ведь наряду с французским языком, архитектуру
полагалось знать каждому образованному дворянину. Календари, содержавшие
советы на все случаи жизни -непременный атрибут таких кабинетов. Чего здесь
только не было? "Список пожалованных Ея Императоским Величеством
орденом...", '"верный способ разводить в нежарких краях собак аболенских",
"рецепт нискорейшего гашения извести негашеной", "наипростейшее средство
крашения липы в красное и эбеновое дерево", "об наизящнейшем и
немногодельном способе англицкие парки разбивать", "о дешевой и верной
методе лечения золотухи", "об изготовлении вишневой скороспелой наливки" и
многое другое.
В тихих усадебных кабинетах формировалась мода на чтение. "По
деревням кто любил чтение и кто только мог заводился небольшой, но полной
библиотекой. Были некоторые книги, которые как будто почитались
необходимыми для этих библиотек и находились в каждой. Они перечитывались
по нескольку раз всей семьею. Выбор был недурен и довольно основателен.
Например, в каждой деревенской библиотеке непременно уже находились:
Телемак, Жильблаз, Дон-Кишот, Робинзон-Круз, Древняя Вифлиофика Новикова,
Деяния Петра Великого с дополнениями. История о странствиях вообще Лагарпа,
Всемирный Путешествователь Аббата де ла-Порта и маркиза Г., перевод Ив.
Перф. Елагина, роман умный и нравственный, но ныне осмеянный. Ломоносов,
Сумароков, Херасков непременно были у тех, которые любили стихотворство.
После уже начали прибавляться к этим книгам сочинения г-на Вольтера; и
романы и повести его же; и "Новая Элоиза". В начале нынешнего столетия
вошли у нас в большую моду: романы Августа Лафонгена, г-жи Жанлис и Коцебу.
Но никто не пользовался такой славою, как г-жа Радклиф. Ужасное и
чувствительное - вот были, наконец, два рода чтения наиболее по вкусу
публики. Чтение этого рода заменило наконец прежние книги". Так писал в
середине XIX столетия М.А. Дмитриев
На такой литературе было воспитано несколько поколений молодых
дворян. Отсюда, из мужского кабинета усадьбы распространялось русское
просвещение. Здесь составлялись проекты первых ланкастерских школ в России,
новых систем севооборота, женского образования. Здесь постепенно вызревала
капиталистическая система хозяйствования. Недаром Н.В. Гоголь, описывая в
"Мертвых душах" деревню "просвещенного" полковника Кошкарева, ехидно
замечает:
"Вся деревня была вразброску: постройки, перестройки, кучи извести, кирпичу
и бревен по всем улицам. Выстроены были какие-то домы, вроде присутственных
мест. На одном было написано золотыми буквами; "Депо земледельческих
орудий", на другом: "Главная счетная экспедиция"; "Комитет сельских дел";
"Школа нормального просвещения поселян". Словом, черт знает чего не было".
3.
В этих же кабинетах любопытные естествоиспытатели проводили
пневматические, электрические, биологические опыты. Отсюда вели
астрономические наблюдения. Потому иногда кабинет был буквально уставлен
телескопами, земными и небесными глобусами, солнечными часами и
астролябиями.
Дополняли довольно скромную, почти аскетическую обстановку мужского
кабинета два-три портрета родителей и детей хозяина, небольшая картина с
баталией или морским пейзажем.
Если мужской кабинет был приватным центром усадьбы, то его парадным
лицом служила гостиная или зала. Такое разделение на домашнее и гостевое,
повседневное и праздничное было свойственно всей дворянской эпохе. Одним из
следствий такого деления всей жизни дворянской стала дифференциация
усадебных интерьеров на "парадные апартаменты" и "комнаты для фамилии". В
богатых усадьбах гостиная и зала служили разным целям, в большинстве же
домов они прекрасно совмещались.
Современники безусловно воспринимали залу или гостиную как парадный,
и оттого официально-холодный апартамент. "Зала, большая, пустая и холодная,
в два-три окна на улицу и четыре во двор, с рядами стульев по стенкам, с
лампами на высоких ножках и канделябрами по углам, с большим роялем у
стены; танцы, парадные обеды и место игры в карты были ее назначением.
Затем гостиная, тоже в три окна, с неизменным диваном и круглым столом в
глубине и большим зеркалом над диваном. По бокам дивана - кресла, козетки
столики, а между окон столики с узкими зеркалами во всю стену... В годы
нашего детства фантазии считались недозволенными и все гостиные были на
один лад", - вспоминает П.А. Кропоткин.
Эту пустоту и холод гостиных, где "тэсегда вся мебель была покрыта
чехлами", вспоминают практически все мемуаристы. Во-первых, холодность этих
зал была буквальной. Зачем их отапливать каждый день? А во-вторых, и
архнтектурно здесь выделялась не домашняя теплота, но парадность. Часто
зала делалась двусветной. Окна с одной стороны залы выходили на парадный
двор - курдонер, а с другой - на "главный просек" (так называли центральную
аллею парка). Виды из больших окон тщательно учитывались при проектировке
усадьбы. Вечно изменчивая природа органично входила в оформление парадной
залы.
Потолок залы непременно украшался пышным плафоном, а пол паркетными
вставками с особым рисунком. В оформлении стен часто использовался ордер.
Ионические и коринфские колонны отгораживали от общей залы небольшие
лоджии, позволяя чувствовать себя и "в людях" и в "уединении людей".
Торжественность парадной зале придавало резное золоченое дерево стен и
мебели. Холодные - белые, голубые, зеленоватые тона всей гостиной лишь
слегка поддерживались золотом и охрой.
Подчеркивали торжественность и многочисленные светильники.
"Паникадила и фонари, висящие с высоты, а со сторон позлащенные
светильники, одни как жар горят, а другие как вода переливаются, и,
совокупляя лучи свои в веселое торжественное сияние, все покрывают
святозарностью", - писал Г.Р. Державин. Вносили свой вклад в эту
"святозарность" и многочисленные зеркала, ставшие непременным атрибутом
парадной залы. "Чистота", "праведность" хозяев усадьбы читались в их ровных
блестящих поверхностях.
Мифическую "древность" дворянства удостоверяли многочисленные
мраморные "антики" обязательно украшавшие гостиную. Античным считалось все
древнее: и римские подлинники, и современная французская или итальянская
скульптура. Центром залы почти всегда оказывался большой парадный портрет
ныне царствующей особы в непременной золоченой раме. Его располагали
нарочито симметрично по главной оси гостиной и отдавали те же почести, что
и самим государям.
В начале XIX века гостиные "теплеют". Теперь они уже окрашены в
розоватые или охристые теплые тона. Пышную золоченую мебель сменяет более
строгая красного дерева. Из дамских кабинетов переходят сюда рукоделия. А в
холодных прежде каминах каждый вечер зажигается огонь, отгороженный от залы
расшитыми каминными экранами.
Да и предназначение гостиных меняется. Теперь здесь проходят
праздники семейные, тихие. Часто домочадцы собираются за семейным чтением:
"Я помню и деревенские чтения романов. Вся семья по вечерам садилась в
кружок, кто-нибудь читал другие слушали: особенно дамы и девицы. Какой ужас
распространяла славная госпожа Радклиф! Какое участие принимали в
чувствительных героинях г-жи Жанлис! "Страдания Ортенберговой фамилии" или
"Мальчик у ручья" Коцебу решительно извлекали слезы! Дело в том, что при
этом чтении, в эти минуты вся семья жила сердцем или воображением, и
переносилась в другой мир, который на эти минуты казался действительным; а
главное - чувствовалось живее, чем в своей однообразной жизни", - писал
М.А. Дмитриев.
Естественно, что официальный парадный портрет в новой обстановке был
уже немыслим. Портреты царствующих особ становятся все скромнее и скромнее.
А вскоре их заменяют портреты людей милых сердцу хозяев "Я, помнится,
спросил ее, зачем она, когда бывает дома, всегда сидит под портретом
госпожи Ельцовой, словно птенчик под крылом матери? "Ваше сравнение очень
верно - возразила она, - я бы никогда не желала выйти из-под ее крыла"
(И.С. Тургенев "Фауст"). Именно такой, тихой и уютной, гостиная и вошла в
рус
| |  скачать работу |
Культура русской дворянской усадьбы |
