Культура славянской древности
язано с представлениями о загробной жизни. Слово «рай» -
дохристианское и общеславянское слово – означало прекрасный сад, каким
рисовался, видимо, загробный мир; но он вероятно, был доступен не для всех.
Дохрстианского происхождения, несомненно, и слово «пекло» (буквально «жар»,
«огонь»), возможно, означавшее подземный мир, где горят души злых.
Впоследствии христианское учение о будущей жизни перекрыло эти древние
представления. Зато верования, касающиеся отношений умерших к живым,
удеривались поразительно прочно, и они не совсем похожи на христианские;
выделялись умершие естественной смертью («чистые» покойники) и погибшие
неестественной смертью («нечистые» покойники). Первых называли «родителями»
и их почитали, а вторых – мертвяками, которых богялись. Почитания родителей
– это настоящий семейный (а прежде родовой) культ предков, он
засвидетельствован средневековыми авторами (Титмар Мерзебургский писал:
«Они чтут домашних богов»); отчасти он сохранился в качестве пережитков до
наших дней. Достаточно вспомнить русские поминки, белорусские дзяды,
сербские и болгарские задушницы, когда поминают умерших на кладбищах.
Еще одним следом существовавшего некогда культа предков является
фантастический образ Чура (или Щура). Восклицания «Чур!», «Чур меня!»,
«Чур, это мое!» означали, видимо, заклинание, призывание Чура на помощь.
Возможно, изображения Чура делались из дерева, на что намекает русское
слово «чурка» - обрубок дерева. И наконец, последний пережиток древнего
семейно-родового культа предков – вера в домового, сохранившаяся доныне
там, где патриархально-семейный уклад держался дольше.
Совсем иным было отношение к «нечистым» покойникам, которые не имели
ни малейшего отношения ни к семейной, ни к родовой культуре. Нечистых
просто боялись, и эта суеверная боязнь была порождена либо страхом перед
этими людьми при их смерти. В суеверных представлениях об этих нечистых
мертвецах, очевидно, очень мало анимических элементов: славяне боялись не
души или духа мертвеца, а его самого. Это видно из того, что до недавнего
времени жили народные суеверные приемы обезвреживания такого опасного
мертвеца: чтобы ему не дать встать из могилы и вредить живым, труп
пробивали колом, вбивали зуб от бороны позади ушей и пр.; словом, боялись
именно самого трупа, а не души и верили в его сверхъестественную
способность двигаться после смерти. Нечистым умершим приписывалось и дурное
влияние на погоду, например они могли вызывать засуху; чтобы ее
предотвратить, труп самоубийцы или иного метвяка выкапывали из могилы и
бросали его в болото либо заливали могилу водой. Такие нечистые умершие
назывались упырями (слово неясного происхождения, может быть, чисто
славянского, так как оно имеется во всех славянских языках), у сербов –
вампирами, у северных русских – еретниками и т. п. Может быть, древнее
слово «навьё» («навий») означало именно таких нечистых и опасных мертвецов,
во всяком случае, в Киевской летописи помещен (помеченный 1092 г.) рассказ
о том, как случившийся в Полоцке мор (эпидемия) испуганный народ объяснил
тем, что «се навьё (мертвецы) бьют полочаны». В древнем церковном поучени
«Слово Иоанна Златоуста» говорится и о каких-то обрядах в честь этих
мертвецов: «навём мовь творят и попел посреде сыплют». У болгар и сейчас
навьи – это души некрещенных людей. Отсюда, вероятно, и украинские навки,
мавки. Против всех этих вампиров, упырей, навий издавна существуют заговоры
и волшебные средства.
Письменные источники сохранили имена древнеславянких божеств, и
некоторые из них – позже утраченные – имели какое-то отношение к
земледелию. К таким относились Сварог, Дажьбог , Хорс; наверно, существовал
и культ богини земли, хотя нет прямых доказательств в пользу этого
предположения. Возможно, что с земледелием был связан и бог грозы Перун,
позже ставший на Руси княжеским богом; почитался ли он крестьянами –
неизвестно. Покровителем скотоводства был Велес-Волос, одновременн и бог
подземного мира и мертвых, именно его именем присягали. Велес считается
богом богатства и торговли; отсюда ясно, почему его статуя находилась на
торговой площади в Киеве, Ростове, и очевидно, в Казани.
На острове Руяне (Рюген) почитался межплеменной бог войны называемый
Святовитом. Жил он в сильно укрепленном селении Арконе, в полной сокровищ
святыне, имел белого коня и дружину из трехсот конных войнов. Другим богом
на Руяне был Ругевит, в храме находилась его статуя с семью лицами; там же
находилось изваяние Поревита спятью головам, а в другой святыни стояла
статуя Поренута с пятью лицами. В Щецине и на Волыни почитали трехголового
бога – Триглава. В Вольгасте и Хавельберге
поклонялись Яровиту. Общей чертой этих приморских божеств является их
воинственность, атрибутамищит воина или меч, боевой конь, а эмблемами –
военные хоругви. Все они покровительствовали балтийским племенам в их
борьбе с германскими нашествиями.
Из сообщений арабского автора второй половины 9 века Ибн-Руста
известно, что все славяне поклонялись Огню – по сообщению Массуди (10 в.)
они почитали Солнце. Славяне почилали как земной, так и небесный огонь в
виде пылающего солнечного диска, называя божество огня Сварогом, а солнце –
Сварожичем, причем второе имя, возможно, относится к сыну Сварога.
Последнему поклонялись и западные, и восточные славяне как божественному
кузнецу. Нет ничего удивительного в том, что в пантеоне раннесредневековых
славян главные места занимают Сварог и Сварожич.
Богиня счастья Срека у сербов, хорватов и словенов, по-видимому,
является довольно поздним мифическим творением; некоторые черты она
заимствовала у Фортуны и Тихе. Она выступает в качестве судьбы, подобно
Фатуму и паркам; во время празднеств в ее честь совершали возлияния, а при
торговых сделках ей жертвовали монеты.
Современные исследования древнеславянского пантеона свидетельствуют в
пользу существования Фракийской Руси. В. Щербаков в своих работах «Асгард и
ваны», «Асгард – город богов» пишет следующее: «Все боги восточных славян
(в Киевской Руси) – это боги трояно-фракийцев: фракийский Перкон – это
Перун, Стрибог – это бог Сатре фракийского племени сатров, Дажьбог – это
малоазийские Тади, Даж, Тадаена... Купала – это фригийская Кибела и т. д.»
Рослые, физически сильные фракийцы (называвшие себя русами) верили в
бессмертие души. С таким народом (как и с кельтами) было трудно
воевать;понятно, что они входили в состав римских легионов. В начале новой
эры поток фракийцев двинулся на север, занимая все пригодные для земледелия
земли, вплоть до берегов Днепра (остались тысячи кладов 1 – 2 вв., в
которых немало римских наград легионерам – фракийцам). Именно на правом
берегу Днепра и образовалась позднее Киевская Русь – подобие фракийской
Руси.
Само слово бог исконно славянское, общее для всех славянских языков,
а также родственноедревнеиранскому boga и древнеиндийскому bhaga. Основное
значение этого слова, как показывают данные лингвистики, - счастье, удача.
Отсюда, например, «бог – атый» (дословно «имеющий бога, счастье») и « у –
богий» («у» - префикс, означающий утрату или удаление чего-то); польское
zboze – урожай, лужитское zbozo, zboz – скот, достаток. С течением времени
представления об удаче, успехе, везении олицетворялись в образе некоего
духа, дающего удачу. Еще в начале 15 столетия в Москве на царской свадьбе
один боярин сказал другому, брат которого был женат на сестре царя, споря с
ним из-за места: «У твоего брата бог в кике (то есть счастье в кичке, в
жене), а у тебя бога в кике нет».
Другое общеславянское обозначение сверхъестественного существа бес.
Это слово, видимо, означало вначале все сверхъестественное и странное
(сравним литовское baisas –страх, латинское boedus – ужасный,
отвратительный). До сих пор в русском языке сохраняются слова «бешеный»,
«беситься». После принятия христианства слово «бес» стало синонимом злого
духа, равнозначным с понятием дьявола, сатаны. Такая же судьба постигла
представление о черте. Но дохристианское значение этого образа неясно, как
не совсем ясна и этимология слова «черт». Из разных попыток его объяснить
наиболее правдоподобно предположение чеха Карела Эрбена. Он возводит его к
древнеславянскому krt, которое звучит в имени западнославянского бога
krodo, в названиях домашнего духа у чехов kret, у поляков skrzat, у латышей
krat. Видимо, тот же корень и в слове «карачун» («корочун»), которое тоже
известно всем славянам и некоторым их соседям. Это слово имеет несколько
значений: зимний праздник святок, обрядовый хлеб, выпекаемый в это время, а
также какой-то дух или божество зимы, смерти. «Его хватил корочун» по-
русски означает: «он умер». Вероятно, дреание славяне верили в некое
божество зимы и смерти, олицетворение зимнего мрака и холода. Есть следы и
какого-то раздвоения образа krt – trt, может быть, связанного с зачатками
дуалистического представления о светлом и темном начале. Но корень
«крт»почти исчез, а «чрт» - черт сохранился почти во всех славянских языках
как олицетворение злой сверхъестественной силы и стал синонимом
христианского дьявола.
Во время образования раннефеодальных славянских государств путем поглощения
различных племен происходит и реорганизация языческого культа, превращение
племенных культов в государственные. В официальном культе концентрируется
весь ансамбль
| |  скачать работу |
Культура славянской древности |
