Лишние люди в произведениях Тургенева
ловека» восторжествует над аристократическим лоском, светскостью
и поверхностной образованностью.
Большую роль в развитии темы «лишнего человека» в творчестве Тургенева
сыграла повесть «Переписка». В ней мало конкретно-исторических деталей,
характеризующих тип лишнего человека как явления русской жизни определенной
эпохи. Это – психологический этюд, освещающий нравственно-психологическую
сторону проблемы. Моральный облик и характер лишнего человека, его безволие
и склонность к рефлексии, разлад между мечтой и действительностью, его
взаимоотношения с избранницей его сердца, печальный финал его жизни – все,
что в «Рудине» получит конкретно историческое содержание, в «Переписке»
дано в форме нравственно-психологических эскизов.
В «Дневнике лишнего человека» Тургенев дает исповедь героя.
«Переписка» - не только исповедь двух собеседников, не только самоанализ,
которому подвергают себя стороны, оба участника коллизии. Этот также
диалог, полный откровенной взаимной критики. Проникнутый страстным упреком
рассказ Марьи Александровны, пробужденной любовью к идеалу, о разочаровании
в судьбе, может служить прекрасным комментарием к конкретной жизненной
драме, объективированной Тургеневым в человеке, воплощавшем в ее глазах
этот идеал, Натальи Ласунской. Героиня «Переписки» - девушка, которая не
удовлетворена «обыкновенными заботами домашней жизни». «Она многого требует
от жизни, она читает, мечтает о любви, она оглядывается, ждет, когда же
придет тот, о ком ее душа тоскует… Наконец он является: она увлечена; она в
руках его как мягкий воск; она благоговеет перед ним, стыдится своего
счастья, учится, любит. Велика его власть в это время над нею!.. Если б он
был героем, он бы воспламенил ее, он бы научил ее жертвовать собою, и легки
были бы ей все жертвы! Но героев в наше время нет…» - скорбно замечает
Марья Александровна и продолжает: «За этими первыми мгновениями блаженства
и надежд обыкновенно следует – по обстоятельствам (обстоятельства всегда
виновны) – следует разлука».
Анализ отношений лишнего человека и влюбленного в него молодого
существа дается в «Переписке» уже как вывод, как обобщение тяжелого опыта
жизни – «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».
Герой «Переписки» также не жалеет себя, соглашаясь с упреками и сам
бичуя себе подобных. По своему нравственно-психологическому облику Алексей
Петрович уже выше героя «Дневника лишнего человека» и тем более его
соперников. Тема маленького человека отделяется здесь Тургеневым от темы
лишнего человека. Однако финал его жизни и здесь все еще жалок и мелок:
нахлынувшая неожиданно страсть к пустой и ничтожной красавице порабощает и
его дух, и его волю. Проповедуя устойчивость и твердость, герой «Переписки»
сам забывает о том, о чем, по его словам, «не должно забывать», о том, что
«не счастье, а достоинство человеческое – главная цель в жизни».
Бесплодно и бесцельно прошла жизнь героя «Переписки» Алексея
Петровича, а ему были свойственны в молодые годы и нравственная чистота, и
«умиление благородных надежд». Герой «Переписки», сознавая свою
обреченность, заявляет в своем предсмертном письме, что «жизнь только того
не обманет, кто не размышляет о ней и, ничего от нее не требуя, принимает
спокойно ее немногие дары и спокойно пользуется ею». Эта формула
ограниченной посредственности отвергается самим писателем.
Если в «Переписке» раскрыты слабые стороны личности, то в повести
«Яков Пасынков» Тургенев стремится показать положительные его качества. Он
постепенно возвышает облик лишних людей. Вместе с тем самый тип лишнего
человека приобретает в этой повести те конкретно-исторические черты,
которых недоставало его ранним представителям. Яков Пасынков – студент
университета, выученик философского идеализма, человек 30-х годов. Трагична
судьба Пасынкова, скитальца по родной земле, безвременно погибшего с
Сибири, но светел его образ в изображении писателя. Велик моральный
авторитет Пасынкова среди товарищей, которые горячо его любили, хотя
нередко и подтрунивали над ним. Он всегда был правдив и честен.
Яков – очень простой и скромный, действительно необыкновенный человек
и в то же время настоящий романтик, судьба которого исполнена подлинной
драматичности. Тургенев не только не обличает подобного романтика, но с
любовью рисует его образ, с сочувствием рассказывает печальную повесть его
короткой и прекрасной жизни. В устах Якова Пасынкова, поклонника Шиллера
«слова «добро», «истина», «жизнь», «наука», «любовь», как бы восторженно
они не произносились, никогда не звучали ложным звуком. Без напряжения, без
усилия вступал он в область идеала; его целомудренная душа во всякое время
была готова предстать перед «святынею красоты», она ждала только привета,
прикосновения другой души… Пасынков был романтик, один из последних
романтиков, с которыми мне случалось встретиться», - говорит его друг.
«Романтики теперь, как известно, почти вывелись; по крайней мере, между
нынешними молодыми людьми их нет. Тем хуже для нынешних молодых людей»,
заключает устами рассказчика Тургенев.
2.2. РУДИН («РУДИН»)
Работу над «Рудиным» Иван Сергеевич Тургенев начал в 1855.
Сначала роман назывался «Гениальная натура». Под «гениальностью»
Тургенев понимал способность убеждать и просвещать людей, разносторонний ум
и широкую образованность, а под «натурой» - твердость воли, острое чутье к
потребностям общественной жизни. Но по ходу работы такое название перестало
удовлетворять Тургенева, так как по отношению к Рудину оно зазвучало
иронически: «натуры» в нем вышло мало, не хватало воли к практическому
делу, хотя «гениальность» в нем была.
На рукописи авторская пометка: «Рудин. Начат 5 июня 1855 года, в
воскресенье, в Спасском, и кончен 24 июля 1856 года, в воскресение, там же,
в 7 недель. Напечатан с большими прибавлениями в январской и февральской
книжках «Современника» за 1856 год».
Под «большими прибавлениями» Тургенев подразумевает свои переработки
отдельных глав романа и дописывание новых при подготовке «Рудина» к печати,
когда после чтения романа в редакционном кружке (а состоялось оно в первые
же дни приезда писателя в Петербург в октябре 1855 года) у друзей Тургенева
возникли пожелания, чтобы он отчетливее оттенил фигуру главного героя.
Дружеские советы помогли многое уяснить Тургеневу. Его постоянная
готовность проверять себя сказывалась, в частности, в том, что он редко
отдавал печатать свои произведения, не выслушав мнение тех, кому доверял.
Прежде всего он стал перерабатывать страницы, посвященные юношеским
годам Лежнева и Рудина, а затем эпилог романа. Время от времени он
прочитывал Некрасову главы и страницы, написанные заново, и встречал
горячее одобрение с его стороны. Сообщая о работе Тургенева над эпилогом,
Некрасов в одном из писем предрекал, что «выйдет замечательная вещь. Здесь
первый раз Тургенев явится самим собою... Это человек, способный дать нам
идеалы, насколько они возможны в русской жизни».
Появление романа в печати вызвало много толков и споров в литературных
кругах и среди читателей.
Критик «Отечественных записок» рассматривал Рудина лишь как бледную
копию предшествующих героев русской литературы - Онегина, Печорина,
Бельтова. Но ему возражал Чернышевский в «Современнике», отмечая, что
Тургенев сумел показать в образе Рудина человека новой эпохи общественного
развития. Сопоставив Рудина с Бельтовым и Печориным, Чернышевский
подчеркнул, что «это люди различных эпох, различных натур, - люди,
составляющие совершенный контраст один другому».
После выхода романа в печать Некрасов выразил уверенность, что для
Тургенева «начинается новая эпоха деятельности, что его талант приобрел
новые силы, что он даст нам произведения еще более значительные, нежели те,
которыми заслужил в глазах публики первое место в нашей новейшей литературе
после Гоголя».
В письме к Тургеневу Сергей Тимофеевич Аксаков говорил о жизненности
изображения типа Рудина и отметил, что роман «возбуждает много мелких
вопросов и раскрывает глубокие тайны духовной природы человека».
Говоря о признании романа в среде народнической интеллигенции, нельзя
обойти слова В.Н. Фигнер: «Мне кажется, весь роман взят прямо из жизни, а
Рудин - чистейший продукт нашей русской действительности, не пародия, не
насмешка, а настоящая трагедия, которая совсем не умерла, которая ещё
живет, ещё продолжается...». «Во всяком образованном человеке нашего
времени сидит частица Дмитрия Рудина», - писал Степняк-Кравчинский.
Главный герой романа во многом автобиографичен: это человек
тургеневского поколения, который получил хорошее философское образование за
границей.
Характер Рудина раскрывается в слове. Это гениальный оратор. «Рудин
владел едва ли не высшей тайной -
| |  скачать работу |
Лишние люди в произведениях Тургенева |
