Маргинальная культура в средневековой Европе
рудов, к тому же он сам
культивировал аскетизм, он придал аскетизму высокий статус своим учением о
первородном грехе, совершенным Адамом и передающемся по наследству.
Августин Блаженный считал, что следствием этого греха является похоть,
поэтому отречение от похоти, борьба с ней является как бы возвращением к
первоначальной, райской чистоте. В этом плане монашество — это уже не
особый образ жизни, а высокое призвание человека.
Контраст между аскетическим настроением средневекового общества
Западной Европы и завоевательными стремлениями римско-католической церкви
является характерной чертой истории средних веков (хотя в конечном счете ни
та, ни другая цель не были достигнуты). Поборники аскетизма и церковной
иерархии ведут упорную борьбу, чтобы установить в мире господство теократии
и подчинить средневековому мировоззрению все сферы человеческой
жизнедеятельности — государство, общественный строй, экономику, право,
литературу и науку. Можно сказать, что стремление к отречению от мира и
стремление к господству над миром, по сути, едины; что переход от
аскетического христианства к завоевательной политике папства имеет свою
логику; что притязания средневековой церковной иерархии на власть имели
свои основания не в произволе отдельных личностей, а в самой логике
развития религиозной системы католицизма. Религиозный фанатизм служил одним
из средств в стремлении римско-католической церкви установить тоталитарное
управление над западным обществом. Более того, римско-католическая церковь
от имени бога пыталась добиться также «интернационализации» своей власти —
пробиться на Восток, хотя и потерпела в этом поражение. В остальном же
католическая церковь продемонстрировала необыкновенную живучесть. Она
успешно находила выход из ситуации, которые, казалось, грозили ее гибелью.
Достаточно вспомнить о многочисленных сектах, имеющих свои истоки и опору в
массовых общественных движениях, — катарах, вальденсах, флагеллантах,
немецких и фландрских мистиках XIV в., гуситах и других «еретиках»,
наконец, о движениях эпохи Реформации. И одним из эффективных орудий
решения такого рода задач выступала священная инквизиция, вскормленная в
атмосфере религиозного фанатизма и сама представляющая собою фанатическое
учреждение.
Эта странная и разветвленная организация практически контролировала
все сферы деятельности миллионов людей, используя различные методы
социотехнического, в том числе и тайного, управления обществом, а также
тонкие способы проникновения в самые скрытые уголки человеческой души. Она
возникла в XII—XIII вв. и закончила свое существование в первой половине
XIX в. Следует отметить, что к
концу XIII в. Западная Европа, находящаяся под влиянием католической
церкви, была покрыта сетью инквизиционных трибуналов. Их деятельность была
непрерывна, подобно действию законов природы, что лишало еретиков надежды
выиграть время и скрыться в одной из европейских стран. В ту эпоху
священная инквизиция выступала в качестве международной полиции, ибо у нее
были длинные руки и хорошая память. Она внушала мистический ужас в силу
таинственности ее деятельности и ее сверхъестественной бдительности.
Деятельности инквизиции были присущи разнообразные методы и формы — от
пыток в застенках и аутодафе в средние века до анафем, отлучений и Индекса
запрещенных книг в Новое и Новейшее время.
Однако деятельность священной инквизиции не смогла предотвратить
Реформации, и падение римско-католической церкви казалось неизбежным. Это
случилось в тот момент, когда Европу со всеми ее мирянами, духовенством и
монашескими орденами охватили сомнения в истинности доктрин римско-
католической церкви. Взрывы подобного рода сомнений органически связаны с
тем, что ее нетерпимость переплетается с неопределенностью многих догм
христианства. Поэтому для борьбы с «христовыми врагами» и отступниками был
создан в середине XVI в. орден иезуитов, во главе которого стал Игнатий
Лойла, основатель этой полувоенной-полумонашеской организации. Именно этому
фанатичному ордену удалось потеснить множество других католических орденов
(доминиканцев, францисканцев и др.) и осуществить тотальный контроль над
мыслями, духовной жизнью многих людей в мире.
Орден иезуитов полностью оправдал чаяния римской курии: он стал весьма
эффективным орудием в руках римской церкви в борьбе с ересями и
свободомыслием, способствовал сохранению влияния католической церкви. Орден
иезуитов на протяжении длительного времени был главным орудием феодальной
католической реакции, основным средством политической и идеологической
экспансии Ватикана. Достаточно привести слова генерала ордена иезуитов
Тамбуриани (1706— 1730), сказанные маршалу Франции герцогу де Бриссаку: "
…Из этой комнаты я управляю не только Парижем, но и целым миром, и никто не
знает, как это делается". И ныне орден иезуитов занимает особое место среди
католических церковных орденов и выполняет определенные функции.
Римско-католическая церковь с самого начала установила монополию на
интеллектуальное образование, она использовала некоторые знания античности
при организации епископских и монастырских школ, необходимых для обучения
клириков. В них Боэцием и Кассиодором было введено (VI в.) деление «семи
свободных искусств» на две части: тривиум (три пути знания: грамматика,
риторика и диалектика) и квадриум (четыре пути знания: геометрия,
арифметика, астрономия и музыка). В XII и XIII вв. из них иногда возникали
университеты (в том случае, если в школах были крупные профессора
богословия, философии, медицины и римского права). В 1200 г. во Франции был
основан Парижский университет, в Италии находились такие знаменитые школы,
как Болонская юридическая и Салернская медицинская школы.
В XIII в. появились и другие университеты: Оксфордский и Кембриджский
в Англии, Саламанкский в Испании, Неаполитанский в Италии; в XIV в. были
основаны Пражский, Краковский, Гейдельбергский, Кельнский и Эрфуртский
университеты. В конце XV в. в Западной Европе насчитывалось уже 65
университетов. Занятия в университетах обычно проходили в форме лекций:
профессора и магистры читали и комментировали труды авторитетных церковных
и античных авторов. Устраивались публичные диспуты на темы богословского и
философского характера, в которых участвовали профессора, нередко на них
выступали студенты. Преподавание, в средневековых университетах велось на
латинском языке.
Средневековая университетская наука получила название схоластики,
наиболее ярко схоластика отразилась в средневековом богословии. Нужно не
забывать, что на духовную жизнь средневековья наложили свою печать
католическая церковь и город. Этому новому этапу духовной культуры Западной
Европы соответствует «схоластическая логика», в рамках которой большой
вклад в развитие логических идей внесли номиналисты (средневековые
материалисты). Достаточно напомнить о поисках геометрических интерпретаций
логических зависимостей (Шервуд, Оккам. Схоластика в области логики отнюдь
не была прямым продолжением античной классики или ее преломлением через
призму религиозной «духовности». Она возникла на основе логического
наследия, обработанного арабской классической мыслью и воспринятого
средневековой культурой; она подготовила почву для нового подхода к
проблемам возможного и действительного, к бесконечности, что позволило
затем безболезненно оперировать бесконечностями в математике. Именно
рецепция античного логического наследия в средние века явилась одной из
основ для дальнейшего развития математики и возникновения европейской
экспериментальной науки.
С XI в. в результате крестовых походов Западная Европа познакомилась с
культурой Востока и Византии; возникли новые культурные центры в Испании и
Сицилии. На латинский язык переводились труды греческих и арабских ученых:
Птолемея, Архимеда, Галена, Авиценны и др. Знакомство с этими трудами
способствовало распространению в XIII в. вольнодумства и рационализма, в
первую очередь в парижском университете. Магистры этого университета Амори
Венский и Давид Динанский высказывали мысли о том, что бог в понимании
католической церкви не существует, что он — во всей природе, сливается с
ней. Это пантеистическое представление получило широкое распространение;
жестоко преследуя подобные взгляды, церковь сама попыталась приспособить
учение Аристотеля для обоснования догматов католической веры.
Крупными схоластами ортодоксального направления были Альберт Великий
(1193-1280) и Фома Аквинский (1225-1274). Альберт Великий был почитателем
Аристотеля, автором многих сочинений богословского и
естественноисторического характера. Фома Аквинский создал своеобразную
энциклопедию католического богословия «Сумма теологии», в которой вопросы
познания природы и общества рассматривались в ортодоксально-католическом
духе. Он выработал общие принципы католического богословия, считаемые
церковью незыблемыми и по сей день. Выдвигая идею гармонии веры и разума,
Фома Аквинский тем не менее подчинил науку богословию (наука — служанка
богословия).
Наука в средние века была в основном книжным делом, она опиралась
главным образом на абстрактное мышление. При непосредственном обращении к
природе она пользовала
| |  скачать работу |
Маргинальная культура в средневековой Европе |
