Проблема суицида
енных ситуациях
как бы требует от своих членов самопожертвований. И эти социальные ожидания
заложены в общественных нормах, правилах поведения и неписанных кодексах
чести. Все это находит свое отражение и в системе воспитания, и в
многочисленных произведениях искусства.
Добровольное принесение себя в жертву богам во имя общественных интересов
древности существовало практически у всех народов.
Самоубийство вдов во многих странах являлись свидетельством подлинной
любви к мужу и доказательством их верности. Решительность и бесстрашие
многих из них поражает воображение. Самоубийство женщин ради сохранения
своей чести и во избежание насилия и позора также фактически предписывались
общественными нормами поведения.
У мужчин существовал другой кодекс чести, требовавший свою долю
самоубийств. Один из главных пунктов в нем – это искупление позора от
военных поражений.
Обращаясь к самоубийству как к зловещему явлению современного общежития,
приходится остановиться на подготовительной к нему почве и на неких
условиях, способствующих его развитию.
Война и революция всегда влияют на уменьшение самоубийств. Так,
например, в Петербурге с 1857 по 1864 год самоубийства и покушения на них
шли, уменьшаясь с 47 до 41 в год, несмотря на то, что в этот период времени
население увеличилось с 495 тысяч почти до 600 тысяч. Это было время
“великих реформ” Александра II. В обществе и литературе было большое
оживление и горячая вера в лучшее будущее в смысле нравственного и
политического развитие страны. Но после 1866 года наступает продолжительный
период реакции и властного сомнения в целесообразности и благотворности
реформ, и самоубийства начинают быстро расти. Влияние политических движений
и войн сказывается, между прочим, в следующих цифрах, относящихся к
японской войне и первой революции: в 1903 году в Петербурге совершено
самоубийств и покушений на них 503, в 1904-427, в 1905-354. Затем наступает
Портсмутский мир и так называемое успокоение, а в 1907 году, согласно
докладу доктора Н. Н. Григорьева в психо-неврологическом институте, уже
1370 самоубийств и покушений, в 1909 году их 2250, а в 1910- 3196. За
период с 1914 года до настоящего времени, судя по газетам, число
самоубийств за первый период европейской войны значительно уменьшилось.
Относительно оконченных самоубийств в Москве замечается их рост с 1907 года
по 1913 (158-360), а с 1914- падение их числа до 1920 года(295-64).
Группы риска: солдаты-первогодки дают 70% всех самоубийств среди
военнослужащих срочной службы. Офицеров в 1997 г. погибло вследствие
суицида более 500 человек, т. е. примерно 100 случаев на 100 тыс. человек.
Более чем за три года до трагической гибели АПЛ “ Курск” появилась статья
Владимира Елкина, посвященная теме самоубийств среди офицеров Северного
флота. Приводится предсмертное письмо 24-летнего старшего лейтенанта,
служившего в ныне печально известном поселке Видяево. Как считает военный
психолог, самоубийство вызвано“обостренным чувством вины перед своей семьей
за невозможность обеспечить достойное существование”. В1996 г. “на Северном
флоте совершены 32 попытки самоубийств, по официальным докладам командиров
и офицеров-воспитателей. Однако на излечении в военно морских госпиталях
находился 141 человек с диагнозом “суицидная попытка”.
“Фактически же число суицидов не поддается учету, считают военные
психиатры…В течении первого полугодия(1997 года.-Е.С.) рост суицидов на
флоте по существующему официальному учету составил 17%. Сколько же случаев
остались неучтенными?”[Известия 1997. 16 июля]
Группой повышенного суицидального риска становятся также офицеры в
отставке, но специального учета этой категории не ведется и точные цифры
неизвестны. Ясно лишь, что планируемое очередное сокращение Вооруженных Сил
на 350 -600 тыс. военнослужащих приведет к вспышке массовых самоубийств
среди уволенных в отставку офицеров. Впрочем, для властей предержащих это –
наиболее оптимальный вариант. Но когда сотни тысяч вооруженных людей
ожидают выброса на социальную свалку, возможны и другие, менее приятные для
властей варианты. Вообще-то в таких случаях думать нужно прежде, чем
делать, варианты просчитывать на несколько шагов вперед. И нести
ответственность за свои деяния. Наша властвующая “элита” начисто отучилась
думать, советоваться с экспертами, просчитывать и отвечать за собственную
дурость. Возможные события, связанные с ущемлением интересов военного
сословия, может быть, вправят мозги “элите” или же уберегут ее ,всем
осточертевшую, с глаз долой. Русский бунт, он, знаете ли,“беспощадный”…
Групп риска много. Беженцы например. Отношение к ним чиновников – скотское;
многочисленны посредники, вынуждающие у ограбленных еще в местах исхода
русских последние гроши за выправление российских документов. Цены такие:
получение гражданства РФ – 1250 долл. США, прописка – 1200долл.,
регистрация на 6 месяцев – 150 – 200 долл.
“Действительно абсурд – русский человек не может свободно купить дом
,прописаться, устроиться на работу в России, в то время, как миллионы явных
иностранцев это делают без видимых хлопот и усилий… Идет самая настоящая
травля сограждан”[“Завтра”, №44 2000.]. В этой же газете – письмо Нины
Дубровской, беженки из Эстонии. В нем есть такие слова: “Мы, беженцы,
находимся в самом худшем положении только одни русские беженцы. Лица
азиатско-кавказской национальности в России получают помощь, а мы, как
изгои на собственной земле. Мы без прав, без помощи – кончаем
самоубийством”.
Поскольку нет реального учета русских беженцев, нет и статистики суицида
среди них. О реальном числе самоубийц, еще недавно прибывших на родину
предков, можно только догадываться. Но выводы из всего этого – своего рода
приговор самой русской нации. Русские, похожие, утратили чувство
национальной идентичности. В первую очередь это касается “коренных”
русских. Но и приезжие беженцы, встретив столь “теплый” прием от своих
соплеменников, начинают считать себя “другими русскими”, не имеющими ничего
общего с той человеческой “популяцией”, которая встретила их на “родной
земле”. Русская нация атомизировалась, утратила чувство единства, чувство
долга, подвигающее единоплеменников на взаимопомощь. Свое письмо беженка из
Эстонии заканчивает так: “Я настолько нахлебалась дерьма, что готова в
террористическую организацию… За их издевательства я хочу мстить в двойном
размере. Вот какая теперь у меня мечта”.
Вполне естественно, что русские мигранты пополняют армию бомжей. Их тоже
никто не считал, но, по приблизительным прикидкам, “социальное дно” России
составляет более 10% ее населения. Это тоже группа риска и тоже никакой
статистики.
Группа риска, растущая в геометрической прогрессии, - наркоманы. И опять
же вместо хотя бы приблизительных знаний – одни предположения об их
нынешней численности. Согласно же предположениям их уже около 12 миллионов.
Группа риска – заключенные в течение первых трех месяцев и в последние
месяцы перед освобождением. Они дают 60% всех самоубийств “на зоне”[ “
Социс”,№5/99, с. 82]
Группа риска – ликвидаторы чернобыльской аварии. Ликвидаторы – туляки
добровольно работали в самом опасном месте – под взбунтовавшимся реактором
строили днище саркофага. Тогда им сулили золотые горы…Марш туляков
“чернобыльцев” на Москву… На Красной площади – милицейские кордоны…
Правительственные награды брошены на мостовую. Решив идти до конца и
поставить все точки над “i” , ликвидаторы в открытом письме Президенту
потребовали от государства эвтаназию (уход из жизни при помощи врачей).Если
у Мифинга нет денег на ликвидаторов, пусть само государство руками
Минздрава убьет ликвидаторов. Так будет честнее.
Статистика, цифры, коэффициенты… Бухгалтерия самоубийства русской нации.
Добровольно на тот свет уходили по причинам не только материальным. Кончали
с собой и люди неординарные, перед которыми не стоял вопрос о куске хлеба,
но была нестерпима душевная рана, нанесенная гибелью Державы, которой они
отдали свои жизни. Оказалось, напрасно. [Александр
Казанцев: Россия:“Время лемминга”//наш современник №2001]
Вопрос о самоубийстве один из самых беспокойных и мучительных в русской
эмиграции. Самоубийство как явление индивидуальное существовало во все
времена, но иногда оно становиться явлением социальным и таким оно является
в наше время в русской эмиграции, где создается для него очень
благоприятная атмосфера. Самоубийство бывает заразительно и человек,
убивающий себя, совершает социальный акт, толкает других на тот же путь,
создает психическую атмосферу разложения и упадка. Самоубийца имеет дело не
только с самим собой и насильственное уничтожение собственной жизни имеет
значение не только для него одного. Самоубийца вызывает роковую решимость и
в других, он сеет смерть. Самоубийство принадлежит к тем сложным явлениям
жизни, которые вызывают к себе двойственное отношение. С одной стороны, сам
человек, покончивший с собой, вызывает к себе
| |  скачать работу |
Проблема суицида |
