Символика заглавий книг А. А. Ахматовой
о книга, олицетворяющая
любовь. А любовь – всегда созидающее, творческое начало. Следовательно,
здесь образ виноградной лозы является символом расцвета духа, начала
цветения любви.
Тема любви, безусловно, доминирует в "Вечере", где ранняя Ахматова
является певцом несчастной любви. Любовь у нее почти всегда драматична,
часто трагична. Стихотворение "Читая Гамлета" – одно из самых показательных
в раскрытии внутреннего мира героини. Ход повествования приводит к
пониманию того, что темнота "Вечера" – это несчастье в любви, и указывает
на ряд возможных путей, которые может выбрать героиня. Внутри нее
чувствуется напряженность:
Ты сказал мне: "Ну что ж, иди в монастырь
Или замуж за дурака…"
Принцы только такое всегда говорят,
Но я эту запомнила речь…
("Читая Гамлета",1, 1909, стр.24).[35]
В некоторых стихах "Вечера" сравнивается страх затруднительного положения
героини с ее собственной смертью:
В пушистой муфте руки холодели.
Мне стало страшно, стало как-то смутно.
О, как вернуть вас, быстрые недели
Его любви, воздушной и минутной!
( "Высоко в небе облачко серело",1911, стр.29).
Таким образом, виноград при данной ассоциативной трактовке – символ
любви, которая может рассматриваться двояко:
1) любовь – светлое, всепоглощающее начало;
2) любовь – некая темная сила, заставляющая страдать.
Новым Заветом образ виноградной лозы также не был обойден.
"Я есмь истинная виноградная Лоза, а Отец Мой – Виноградарь" (Евангелие от
Иоанна, 15:1) – так сказал Иисус Христос своим ученикам. Во время Тайной
Вечери Иисус Христос также изрек, подавая, подавая чашу с вином: "… сие
есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов"
(Евангелие от Матфея, 26:28).
В Новом Завете образы виноградной лозы, виноградаря, вина напрямую связаны
с божественным началом, жертвенностью во имя великой цели, во имя Спасения.
Мотив жертвенности также присутствует в книге Ахматовой "Вечер". Он
связан с творчеством как высшим поэтическим служением Богу. В жертву
творчеству лирическая героиня Ахматовой приносит порой свою любовь,
семейное счастье, дом и многое другое, что может быть дорогим женщине:
Муза-сестра заглянула в лицо,
Взгляд ее ясен и ярок.
И отняла золотое кольцо,
Первый весенний подарок.
Муза! ты видишь, как счастливы все –
Девушки, женщины, вдовы…
Лучше погибну на колесе,
Только не эти оковы.
( "Музе", 1911, стр. 39).
Муза, отняв у героини "золотое кольцо" – символ любовных и семейных уз,
лишает ее счастья женщины, матери, жены. Но лирическая героиня готова
принести все эти блага в жертву творчеству, готова к проклятиям окружающих
ее за то, что она живет не как все, что ее стремления направлены гораздо
дальше, нежели те, что носят в сознании другие женщины.
Возможно, именно поэтому в литературе образ винограда является
символом поэтического творчества: это и сами стихи, и Муза, и душа поэта-
певца. Например, у Ахматовой в "Эпических мотивах":
…я виноград
В плетеную корзинку собирала,
А смуглая сидела на траве,
Глаза закрыв и распустивши косы,
И томною была и утомленной
От запаха тяжелых синих ягод…
( "Эпические мотивы", 1, 1913, стр. 158).
Сравните (у О. Мандельштама):
Только стихов виноградное мясо
Мне освежило случайно язык…
( "Батюшков", 1932, стр. 111)[36].
Или:
Я буквой был, был виноградной строчкой,
Я книгой был, которая вам снится.
( "К немецкой речи", 1932, стр. 114)[37].
Виноград – это основное сырье для виноделия. А вино, кроме того, что оно
символизирует кровь Иисуса Христа, является неотъемлемой частью, атрибутом
праздников, проводимых в Древней Греции в честь бога Диониса. "Дионис
(Бахус, Вакх), в греческой мифологии – бог плодоносящих сил
земли, растительности, виноградорства, виноделия"[38]. Дионис как божество
земледельческого круга связан со стихийными силами земли, с хаосом. Культ
Диониса в VII веке до н. э. был символом бунта против аристократического
Олимпа, взрыва оргаистических сил, дремавших в глубине человеческого
существа, придавленных светлым и легким аристократическим миром олимпийской
мифологии и теперь восставших снизу. "В этом восходящем демократизме и в
этом (частном, конечно) освобождении личности…и заключается разгадка культа
Диониса. …человек представлял себе, что он… растерзывает… своего наивысшего
бога, что он…поглощает его тело и его кровь и через то приобщается ко всей
общекосмической и общебожественной жизни"[39].
Таким образом, Дионис – бог, символизирующий хаос, тьму. Но без этого
низменного, "неокультуренного" начала невозможны порядок, гармония.
В первой книге Ахматовой образ хаоса, который необходимо
преобразовать в гармонию, связан с безмерностью мира человеческой души. Нас
страницы книги выплескиваются амбивалентные по своей оценке чувства,
ощущения, и поэт пытается гармонизировать их с помощью стихов:
Я написала слова,
Что долго сказать не смела,
Тупо болит голова,
Странно немеет тело.
Смолк отдаленный рожок,
В сердце все те же загадки…
( "Обман", 4, 1910, стр. 35).
"Стихи книги "Вечер" представляют героиню как парадокс. Она охвачена
стремлением к близости, с одной стороны, и к тихой обособленности, с
другой. Героиня загнана между двумя ее несовместимыми "я" и падает жертвой
тревоги, страха и отчаяния"[40]:
Между кленов шепот осенний
Попросил: "Со мною умри!
Я обманут моей унылой,
Переменчивой, злой судьбой".
Я ответила: "Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой…".
( "Песня последней встречи", 1911, стр. 30).
Или:
И тогда, побелев от боли,
Прошептала: "Уйду с тобой!"
Вот одни мы теперь на воле,
И у ног голубой прибой.
( "Похороны", 1911, стр. 32).
Биография молодой Ахматовой имеет много общего с образом, созданным в
стихах. Оба болезненно колеблются между желанием быть близким с другими и
желанием оставаться независимой и одинокой. Они изолированы и ищут способ
преодолеть эту изоляцию, находя, что близость может быть невыносимой. Их
жизни кажутся бесполезными, и смерть приветствует их.
Черта многообразия, хаотичности мира ранней Ахматовой проявляется и в
наличии различных художественных ипостасей автора. Героинь в "Вечере" много
(канатная плясунья, водяная нимфа (русалка), крестьянка), в их образах,
бесспорно, проявляется ахматовский:
Меня покинул в новолунье
Мой друг любимый. Ну так что ж!
Шутил: "Канатная плясунья!
Как ты до мая доживешь?"
Ему ответила, как брату,
Я, не ревнуя, не ропща,
Ноне заменят мне утрату
Четыре новые плаща.
( "Меня покинул в новолунье", 1911, стр. 43).
Или:
Над засохшей повиликою
Мягко плавает пчела;
У пруда русалку кликаю,
А русалка умерла. …
Замечаю все как новое.
Влажно пахнут тополя.
Я молчу. Молчу готовая
Снова стать тобой, земля.
( "Я пришла сюда, безделица", 1911, стр. 37).
Для понимания смысла заглавия важно также первое и последнее
стихотворения книги. Первоначально "Вечер" открывался стихотворением
"Любовь", позднее (в 1961 году) – "Молюсь оконному лучу". Оно
непосредственно связано с вечерним богослужением. Слова "молюсь", "вечерняя
тишина", "пустая храмина", "праздник золотой", "утешение" знаменуют собой
процесс общения с Богом каждого отдельного человека. Для Ахматовой совсем
не обязательно идти в собор, чтобы помолиться, получить от Бога
благословение. Для нее комната собственного дома становится храмом, она
может общаться с Всевышним везде. И это общение становится для начинающего
поэта праздником, утешением и, одновременно, разрешением на дальнейшее
творчество.
Последнее стихотворение книги "Я и плакала и каялась" – монолог
героини. Это ее одновременное обращение и к Богу, и к своему возлюбленному.
Она устала от любовного непонимания, и просит помощи в принятии решения:
Хоть бы с неба грянул гром!
Сердце темное измаялось…
( "Я и плакала и каялась", 1911, стр. 44).
Проследив за наличием всех возможных вне – и внутритекстовых
ассоциаций со словом "вечер", присутствующих на страницах данной книги,
можно сделать выводы по символике заглавия "Вечер".
Во-первых, налицо два полярных понимания значения символа "вечер":
1) вечер как начало жизни, начало творческого пути, первый шаг к
"жертвоприношению";
2) вечер
| |  скачать работу |
Символика заглавий книг А. А. Ахматовой |
