Страх как социальное явление
нутости и бессилия. Мы должны жить в
условиях самопроверки и самоиспытания, а также самоотдачи и
самозабвения, что одновременно может вызвать страх перед задачей
осуществления собственного «Я» и страх перед разрушением
собственного «Я».
Третье требование означает наше стремление к неизменности и
продолжению. “Мы должны в нашей жизни так хозяйствовать и
располагаться, так планировать свое будущее, как будто наша жизнь
безгранична, мир стабилен, будущее предвидимо, и при этом
одновременно знать, что мы наполовину состоим из смерти и наша жизнь
в течение мгновения приходит к своему концу” (14, 11)). Это
требование сопровождается страхами, которые связаны со знанием о
преходящем характере нашей зависимости и иррациональности
планирования нашего существования, страхом перед риском всего
нового, перед неопределенностью наших планов, перед вечной
изменчивостью нашей жизни. Этот страх выражен в известном изречении
о том, что нельзя дважды вступить в одну и ту же реку, так как река
постоянно меняется.
Четвертое требование состоит в том, что мы всегда стремимся к
расширению, изменчивости, развитию и преодолению, отказываясь от уже
изведанного, преодолевая традиции и обыденность, расставаясь с
достигнутым для того, чтобы попытаться пережить неизведанное. С этим
требованием тесно связан страх перед необходимостью преодоления
порядка, правил и законов, инертности привычек, которые удерживают,
сковывают и ограничивают наши возможности вопреки нашему движению к
свободе.
Таким образом, основными формами страха являются:
Страх перед самоотвержением, переживаемый как утрата «Я» и
зависимость.
Страх перед самостановлением, переживаемый как беззащитность и
изоляция.
Страх перед изменением, переживаемый как изменчивость и
неуверенность.
Страх перед необходимостью, переживаемый как окончательность и
несвобода.
Преобладание одной из четырех основных форм страха или, с другой
точки зрения, прекращение действия одного из четырех основных
импульсов приводят нас к четырем типам личностной структуры или к
четырем способам существования в мире.
Четыре личностные структуры, прежде всего, отражают психическую
норму с определенной акцентуацией. Акцентуация означает
одностороннюю направленность, достигающую границ, за которыми
подразумеваются пограничные или экстремальные варианты четырех
нормальных личностных структур, которые в психотерапии и глубинной
психологии описываются как четыре большие невротические формы:
шизоидия, депрессия, невроз навязчивостей и истерия.
Шизоидные личности испытывают страх перед самоотдачей и
находятся под влиянием импульсов, направленных на усиление
самостоятельности. Для шизоидов типичен страх перед близостью в
межчеловеческих связях.
У депрессивных личностей преобладает вторая форма страха,
связанная с существованием единства и целостности «Я» и глубинным
переживанием утраты безопасности. У них ослабление тесного контакта
с другими высвобождает страх утраты.
У личностей с навязчивостями преобладает третья форма страха –
страха перед преходящим. Когда что-либо изменяется, они
расстраиваются, становятся беспокойными, испытывают страх, пытаются
отделаться от изменений, уменьшить или ограничить их.
Четвертая форма страха – у личностей с истерической
структурой. Они стремятся к переменам и свободе, жаждут всего
нового. Они боятся всяких ограничений, традиций, закономерности и
порядка, которые так значимы для лиц с навязчивым развитием.
Итак, страх – это эмоция большой силы, оказывающая влияние на
деятельность организма и являющаяся наиболее опасной из всех эмоций.
Социальный страх выполняет определенные функции, каковыми являются
оценочная, синтезирующая, сигнализирующая, регулирующая, организующе-
дезорганизующая и эвристическая функции. Также, страх может многое
сказать и об обществе, так как отражает определенные ценности,
принятые в той или иной общественной среде. Возникновение и развитие
страха в личностной структуре человека оказывает большое влияние на
развитие его личности.
СТРАХ В МАССОВОМ СОЗНАНИИИ
История и жизнь показали, что очень часто народные массы
оказываются под воздействием не столько разума, сколько эмоций,
страхов, мифов, то есть определенного психологического состояния.
Под понятием масса подразумевают некое единое образование,
имеющее коллективную душу, определенное духовное единство. Масса
возникает из совершенно разнородных людей, разных порой по своему
социальному статусу, образованию, профессии и т. д. В коллективной
душе исчезает индивидуальность как таковая. В массе верх берет
бессознательное. Фрейд, например, пришел в ужас от торжества
бессознательного в толпе, он обратил особое внимание на то, что
когда мы имеем дело с массами людей, то становится очевидным, что
обессиливается психическая надстройка, сознание, разное у разных
людей. Обнажается фундамент психики – бессознательное, у всех людей
одинаковое. Сущностью массовой души оказываются эмоциональные связи,
инстинкты, порой разрушительные, страх, отсутствие чувства
ответственности. “Если смотреть непредвзято на этнические войны,
насилие в городах, расовые предрассудки, их движущей силой надо
признать психологию масс” (10, 21).
Различие между народом и массой в том, что народ представляет
собой прочное, исторически сложившееся сообщество со своими
традициями, обычаями, культурой, менталитетом. Массы же есть
случайное скопление людей, имеющее единую эмоциональную
направленность. Масса предполагает нечто унифицированное, массой
легче манипулировать, в том числе с помощью страха, командовать.
Яркий пример тому – тоталитарные режимы, которые стремятся
превратить народ в массу, но в то же время и возникают они благодаря
массам.
Тоталитарная власть манипулирует массами, привлекая средства
массовой коммуникации и используя их как нервную систему. “Они
простирают свои ответвления повсюду, где люди собираются,
встречаются и работают. Они проникают в закоулки каждого дома, чтобы
запереть людей в клетку заданных сверху образцов и внушить им общую
картину действительности” (10, 159).
Порой состояние человека, находящегося в массе, сравнивают с
сумеречным состоянием сознания, которое утрачивает активность,
позволяет предаваться мистическому экстазу, паническому страху.
Неустойчивость масс представляет политикам и политиканам
широкое поле для разного рода манипуляций, раскачивание их то
«влево», то «вправо». Неустойчивость у массы в крови, так как она
состоит из самой разношерстной публики. Объединяемая какими-то
сиюминутными настроениями и интересами, она быстро распадается,
чтобы образовать новую массу. Иногда для этого требуется всего лишь
какой-нибудь впечатляющий факт. Но с одним непременным условием: с
помощью СМИ или просто путем слухов он должен стать достоянием масс.
Неадекватное отражение в сознании толпы объективной реальности
может привести к массовым психозам, парализующим волю и поведение
людей, либо, наоборот, толкающим их на бессмысленные действия.
Человек, а особенно человек массы, поступает безотчетно, не
соотносясь с резонами разума. Его психика, как выясняется, -
огромное вместилище полуосознанных тревог, клейких страхов.
Достаточно пустячного повода – и эти предчувствия охватывают все
человеческое существо. Наглядный пример – случай с радиопередачей
«Вторжение с Марса», которая прозвучала в американском эфире в 1938
году. Это был едва ли не первый в современной истории случай
непреднамеренного провоцирования паники. Режиссер вовсе не собирался
мистифицировать слушателей, просто ему хотелось использовать в
радиопостановке прием, который тогда входил в моду, - рассказ в
манере репортажа. Но миллионы людей приняли вымысел за чистейшую
правду. Началась массовая истерия.
Массовые психозы – обычное явление на войне. Общеизвестно, что
охваченный паникой отряд солдат сдается кучке храбрецов, удачно
проведших «психическую атаку».
Психозы возникают во время стихийных бедствий, катастроф и
аварий. Развитие цивилизации, а точнее, недостаточная
цивилизованность современных городов – скученность, грязь, толчея,
очереди, грубость на транспорте и в магазинах – приводят к массовым
социально-бытовым стрессам.
Массовые психозы – неизменные спутники политической жизни. При
этом в водоворот событий нередко вовлекаются не только толпы людей,
но и целые народы и страны. Например, на определенном этапе
советской истории настоящей эйфорией были охвачены огромные массы
людей, искренне веривших в социализм, в Ленина и Сталина.
Одновременно Сталин для оправдания массовых репрессий раздул до
небывалых размеров психоз и моральный террор вокруг так называемого
обострения классовой борьбы. «Шпиономанией» и сопутствующим ей
чувством страха перед органами НКВД переболели целые слои общества.
Двадцатый век четко выявил, что в истории человечества
наступила эпоха массовых обществ и «человека-массы» Стержнем, вокруг
которого стала вращаться история, стал средний человек. Массы
осознали равенство перед законом, сделали эту идею своим идеалом, но
не прочувствовали
| |  скачать работу |
Страх как социальное явление |
