Тайна безмерного обаяния Пушкина
пушкинского времени,
подключают воображение читателей к переживанию и осмыслению тех или иных
событий.
Обессиленный подлостью, тайнами зла
И силками сановного высокомерья,
он кудрявую голову поднял с подушки,
он в глаза книгам взглянул: «Прощайте, друзья!»
Забытье. Гаснет время. И вновь: «Это ты...
Даль, мне пригрезилось, что я с тобою
лезу вверх, по этим вот книгам и полкам,
высоко-о... и голова закружилась...».*1
И в этом стихотворении С. Поделкова «Книги» цитатно включены
воспоминанья Даля о смерти поэта.*2
Интерес к любым подробностям, связанным с именем Пушкина, проявляется
подчас своеобразно. Припоминается то волнение, которое пришлось испытать
при просмотре документального телевизионного фильма «Дома у Пушкина».
Действие протекало в последней квартире поэта на набережной реки Мойки в
Ленинграде. Перед зрителями интерьеры комнат предстали в необычном виде -
музей снимался в самый разгар проводившейся там реконструкции.
_________
*1 Поделков С. Книги // день поэзии. - М., 1974.- с. 22.
*2 А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. - М., 1974. - Т. 2.- с.
231.
Полным ходом шел ремонт, повсюду был разбросан строительный мусор, двери
стояли снятые с петель, подоконники были разобраны. Со стен, потолка тогда
были сняты многие слои краски, извести, обоев, чтобы восстановить тот слой
стенных покрытий, который соответствовал времени жизни в этих комнатах
Пушкина.
На закрытых для посетителей дверях музея табличка: «Музей закрыт на
капитальный ремонт». Хранитель музея Н. И. Попова и академик Д. С. Лихачев
показывают зрителям квартиру в первозданно-обнаженном виде, и зрителя по
особому трогает по-особому трогает прикосновение к тайне поэта.
Отчего так ? Д. С. Лихачев объясняет это себе и зрительской аудитории
тем, что при взгляде на музей в таком виде усиливается ощущение
безыскусственности: в этих вот стенах резонировал голос поэта, звучала его
речь. Подключение прежних впечатлений от «встреч» с поэтом помогает
преодолеть временной барьер, и более зримыми, конкретными становятся
представления об образе поэта.
В этом же фильме Д. С. Лихачев подтверждает признанный факт
обостренного интереса к наиболее сложным и переломным моментам жизни
поэта. В частности, это относиться к дуэли. «По существу, - по словам Д. С.
Лихачева в фильме «Дома у Пушкина», - в истории русской литературы это
самый трагический момент...» Эти слова произносятся в кабинете поэта, куда
внес его раненного, Никита Тимофеевич Козлов, дядька, верно служивший ему и
любивший его искренно.
Хранитель музея-квартиры в этом фильме говорит о том, что многие
приходящие сюда люди задают один и тот же вопрос: «зачем Пушкин пошел на
эту дуэль? Ведь сколько бы он смог написать, если бы он остался жив...»
Иные полагают, что какие-то события внешнего порядка могли бы предотвратить
трагедию, если бы были в то время в Петербурга...
Это страшный эпизод из жизни поэта переживается не как старая рана, не
как происшествие полутора вековой давности, а как событие, с которым все
еще не может свыкнуться сознание, как впечатление, которое острой занозой
саднит сердце.
...Последние,
последние мгновения -
он умирал, -
он тихо умирал.
Сто лет тому назад и даже
прежде.
а боль такая,
будто бы вчера...
С поэтическими строчками перекликается настроение, переданное Е. Е.
Моисеенко в картине «Памяти поэта».
Это полотно заслуживает особого внимания, как свидетельство нынешнего
отношения к трагедии поэта и эволюции восприятия этого события.
...После поединка с Дантесом на Черной речке смертельно раненный Пушкин
в карете Геккерна был привезен в дом на набережную Мойки. Никита Тимофеевич
Козлов, слуга, бесконечно преданный поэту, на руках внес его в дом.
«Грустно тебе нести меня?» - произнес тогда Пушкин...
Сто лет тому назад, в 1885 году, этот момент был запечатлен П. Ф.
Борелем на рисунке «Прибытие раненого Пушкина». В 1985 году завершил свою
работу над картиной «Памяти поэта» наш современник, народный художник СССР,
лауреат Ленинской премии РСФСР Е. Е. Моисенко. Его картина - перекличка и
вместе с тем своеобразный спор с былыми трактовками дуэльных событий.
Тематическая связь между двумя изобразительными версиями трагического
прибытия поэта после дуэли очевидна. И даже в деталях много общего: и там и
здесь Никита Козлов несет Пушкина из кареты в дом. Но как различаются и
способы видения, и осмысления момента...
У Бореля на переднем плане карета с распахнутой дверцей. «Дядька» поэта
(как было принято, в камзоле, в белых чулках...) подхватил Пушкина.
Тревога охватила слуг. Это подчеркивается композицией рисунка, позами
персонажей. Но выражения их лиц мы почти не различаем. Фигуры «удалены» от
зрителя, обозначены общим планом, да и маловыразительны. Это рассказ о
событии в жизни поэта, рассказ информирующий... Такой подход был естествен
и закономерен для последней четверти прошлого века. Тогда биографию Пушкина
лишь открывали, а еще вернее - приоткрывали, так как многие события
замалчивались. Живописцы стремились донести до зрителя сведения о
трагическом событие, им необходимо было передать самый факт.
Е. Е. Моисеенко создавал своё полотно в иных культурно-исторических
условиях, когда почитатели Пушкинского таланта со школьной скамьи узнают о
том, как сжималось кольцо гонений и травли вокруг поэта. Широко известны
многие подробности заговора, прослежена трагическая предопределенность
судьбы свободолюбивого гения. Вот что важно: знание причин, мотивов,
деталей не заглушает непосредственность чувства, остроту переживания.
Все в этом полотне - на контрасте. В ясный, светлый день свершилась
черная, непоправимая беда. Старик, плотный, кряжистый (не лакейского вовсе
вида, а мужик в лаптях и обмотках...), несет поэта, тонкого, хрупкого.
Мертвенно бледное, страдающее лицо поэта, прикрытые глаза рядом с широко
распахнутым ужасом близкой потери и отчаяньем кричащими глазами доброго
старика. В сочетании образных характеристик, в общем композиционном и
цветном решении, в простоте и скупости изображения «прочитывается»
многоплановое повествование о том страшном моменте, о поэте, о нашем
герое...
Карета, река, город - лишь фон, отдаленный и тревожный. Под
ослепительно белыми сводами арки Никита Козлов бережно прижимает к себе
поэта, словно заслоняя от всего, что принесло ему погибель. Вера, испуг,
безнадежность и безграничная любовь в лице простого человека - это боль
всей России, в тот момент осознавшей невосполнимость потери.
Печать страдания в пластике фигуры поэта, в выражении нервного лица еще
более оттеняет и подчеркивает его внутреннюю душевную силу и благородство.
Нет в нем смятения, страха перед неизбежным - лишь осознание правоты и
готовность к своему тяжкому жребию. Холод белых сводов, хрустальный звон
прозрачного воздуха... В безысходности страдания Никита козлов обращает
свой взор к зрителю, как бы в поисках сочувствия, сострадания.
Наш современник, создавая это полотно, учитывал, конечно же, широкую
осведомленность зрителей о биографии Пушкина. Не потому ли он был менее
связан необходимостью передачи фактографической стороны дела ? Он оказался
свободнее в мелочах быта, в прорисовке (и даже выборе) одежды персонажей, в
следовании документу. Для живописца наших дней главное - проникновение в
великий трагический смысл происшедшего, глубинное, образное его постижение.
Картина «памяти поэта» втягивает зрителя в свое пространство, вызывает
острое чувство сопричастности... И рождает душевный отклик.
Интерес к дуэльным событиям связан еще и с тем, что именно в ходе этой
трагедии облик Пушкина, его натура раскрылась с наибольшей отчетливостью.
В трактовках преддуэльных событий научная и художественная Пушкиниана
взаимодополняют друг друга, сотрудничают и способствуют уточнению
психологических, фактологических и прочих подробностей. Причем если
создатели исторических и пушкиноведческих трудов этой тематики идут в
направлении детализации событий, которые привели к дуэли, выясняют
контекст, в котором складывались предпосылки трагедии,* то в
художественных трактовках усиливается аспект нравственно-этический.
Так, в поэтических предуэльных трактовках событий значительное место
занимают гипотезы и предложения, при каких обстоятельствах трагедии не
произошла бы, как можно было бы её предотвратить, как следовало бы вести
себя Пушкину т.д. При этом авторы гипотез не всегда исходят из реальной
концепции личности поэта, порой им изменяет чувство меры в подходе к
оценке характера Пушкина и к пониманию кодекса чести той эпохи. В поэме
«Мой Пушкин»
_________
* См., к примеру: Абрамович С. Л. Пушкин в 1836 году. - Л., 1984.;
Эйдельман Н. Уход // Новый мир. - 1987. № 1 с.
| |  скачать работу |
Тайна безмерного обаяния Пушкина |
