Типология образа слуги в русской литературе XIX века на материале произведений А.С.Пушкина, Н.В. Гоголя, И.А. Гончарова
ные да жалкие слова, а до
пыли и до паутины тебе и дела нет”. “Обломов прикрывает своё ничтожество,
апатию и лень возвышенными романтическими фразами и мечтами. Захар
представлен в романе в своей прозаической наготе. Но сущность их
одинакова.[17]
Захар необходим в романе, без него картина обломовщины была бы
неполна. Захар, как и Обломов – типичный образ дореформенной жизни.
Если сравнивать слугу Савельича из “Капитанской дочки” А. С. Пушкина
со слугой Захаром из “Обломова” И. А. Гончарова, то оба они представители
крепостных дворовых людей, до самоотвержения преданных своим господам, слуг-
домочадцев, наполняющих наш идеал слуги, начертанный ещё в “Домострое” попа
Сильвестра. Но между ними есть большая разница, объясняющаяся очень просто:
ведь Савельич старше Захара лет на семьдесят- восемьдесят. Савельич,
действительно, был членом семьи, господа уважали его высокую честность и
преданность. Он обращался с Петром Андреевичём Гринёвым скорее, как
наставник со своим молодым питомцем, не забывая в тоже время, что он – его
будущий крепостной. Но это сознание проявляется не в форме чисто рабского,
боязливого отношения к нему, а в том, что он своего барчука считает выше
всех других господ. На несправедливое письмо Андрея Петровича он отвечает
своим полную покорность его воле, готов быть и свинопасом; в этом
выражается вековая зависимость русского крестьянина от помещика, вековая
покорность крепостного, Савельич не из страха поступает так, его не страшат
ни смерть, ни лишения (достаточно только вспомнить его слова: “а для
примера и страха ради вели повесить хоть меня, старика!”(стр.130)), но
побуждаемый своим внутренним убеждением в том, что он – слуга рода
Гринёвых.[18] Поэтому, когда молодой Гринёв строго требует от него
покорности, он повинуется, хотя и ворчит, жалеет о непроизвольной трате
имущества. Заботы его в том отношении доходят иногда до смешного,
смешанного с трагическим. Забывая о своей безопасности, он предъявляет
Пугачёву счёт за испорченные и взятые им и его шайкою, предметы; долго
скорбит он о проигранных ста рублях и отданном Пугачёву заячьем тулупе. Но
не только об имуществе заботится он: 5 суток бессменно проводит он над
головой раненого Петра Андреевича, не пишет родителям о его дуэли, не желая
напрасно тревожить их. О его самопожертвовании мы уже имели случай
говорить. Кроме того, Савельич идеально честен, не утаит для себя ни гроша
из барского добра; он не лжёт, не болтает зря, держит себя просто и
степенно, выказывая, однако, юношескую живость, когда дело идёт о пользе
господ. Вообще в его характере трудно найти непривлекательные черты.
Захар, по выражению Гончарова, тоже рыцарь лакейский, но рыцарь уже
со страхом и упрёком. Он также предан семейству Обломовых, считает их
настоящими барами, часто не допускает даже сравнения между ними и другими
помещиками. Он готов умереть за Илью Ильича, но труда он не любит, даже
совершенно не выносит, и этому ухаживать за больным так, как это делает
Савельич, он был бы не в состоянии. Он раз и навсегда метил себе круг
обязанностей и ни за что не станет делать больше, разве после неоднократных
приказаний. Из-за этого у него происходят с Обломовым постоянные
препирательства. Привыкнув к Илье Ильичу, за которым он ухаживал, когда тот
был ребёнком, и зная, что он не накажет его иначе, как только ”жалким
словом,” Захар позволяет себе и грубости по отношению к барину; грубость
эта является следствием его довольно сложного характера, который
преисполнен противоречий: Захар не отдаёт, например, Тарантьеву сюртука,
несмотря на приказ Обломова, и в тоже время не стесняется воровать у своего
барина сдачу, чего никогда не сделал бы Савельич; чтобы скрыть свои
проделки, избавиться от работы, похвастаться, Захар постоянно прибегает ко
лжи, отличаясь и тут от откровенного, правдивого Савельича. Он не бережёт
барского добра, постоянно бьёт посуду и портит вещи, кутит с приятелями в
кабачке, “бегает к куме подозрительного свойства”,[19] тогда как Савельич
не только не позволяет себе покутить, но и удерживает от кутежей своего
барина. Захар чрезвычайно упрям и ни за что не изменит своим привычкам;
если, предположим, он обыкновенно метёт комнату лишь посередине, не
заглядывая в углы, то нет никакой возможности заставить его делать это;
остаётся только одно средство; повторять приказание каждый раз, но и после
стократного повторения Захар не привыкнет к новому роду обязанностей.
Отвращение к труду в связи с необходимостью хоть кое-что делать
породили в Захаре угрюмость и ворчливость; он даже не говорит, как говорят
обыкновенно люди, а как-то хрипит и сипит. Но за этой грубой, грязной,
непривлекательной внешностью скрывается в Захаре доброе сердце. Он,
например, способен целыми часами играть с ребятами, которые немилосердно
щиплют его густые бакенбарды. Вообще Захар - это смесь крепостной
патриархальности с наиболее грубыми, внешними проявлениями городской
культуры. После сравнения его с Савельичем ещё ярче обрисовывается цельный,
симпатичный характер последнего, ещё резче выступают его типические черты,
как настоящего русского крепостного слуги – домочадца в духе “Домостроя”. В
типе Захара уже сильно заметны непривлекательные черты позднейших
освобождённых, часто беспутных дворовых, служивших господам уже на началах
найма. Получив волю, часть не будучи к ней подготовлены, они
воспользовались ею для развития дурных своих качеств, пока в их среду не
проникло смягчающее и облагораживающее влияние новой, свободной уже от уз
крепостничества, эпохи.
Захар и Обломов равны в своей бездуховности, поглощенности мелочам,
- они сорятся из-за грязи в комнате, из-за денег, переезда на квартиру.
Гончаров обнажает в своём герое с редкой беспощадностью “пошлость пошлого
человека.”[20] В Обломове Гончаров обличает не столько личность, сколько
человеческий тип. “Ты больше Обломов, чем я, - бросает герой Захару: Илья
Ильич и Захар – суть лишь разные модификации обломовского типа. Из
поколения в поколение передаётся унаследованное Обломовым право барина
владеть и распоряжаться слугой, как вещью, - и “право” слуги рабски
подчиняться барину. Захар по-собачьи предан Обломову и огрызается он на
барина по-собачьи.
Захар был не таким слугой, как Савельич в “Капитанской дочке” А. С.
Пушкина. Такие пороки, как лень и неряшливость – дополнились новыми: крал
деньги у барина и пропивал их. В доме почти все вещи были сломаны и
испорчены. Неловкость у Захара поразительная.
Откуда появились у Захара неумение и нежелание работать, презрение к
труду - все эти характерные для дворовых черты обломовщины? Вспомним
Обломовку… Главной обязанностью Захарки - казачки было дремать в прихожей.
Как только Захарка выходил оттуда, раздавался окрик Ильи Ильича: “А ты,
Захарка, пострелёнок, куда опять бежишь?… Пошёл назад, в прихожую!”(стр.
83) Обломовка оказала своё тлетворное влияние на Захара, как и на его
барина-Обломова. Захар – такое же порождение крепостного строя, как и
Обломов. Когда умер Обломов, Захар пытался служить у одной барыни, но из
этого ничего не получилось: то, что мог терпеть Обломов, никто не стал
терпеть. Отвыкший от труда, Захар с пренебрежением относится к любой
работе. Захар – дворовый, лакей, испорченный и развращённый бездельем,
близостью к барину.
Обломов и Захар связаны своего рода принципом дополнительности. Не
умеет жить Обломов: его и его предков всю жизнь обхаживают чужие
руки(“Зачем? Куда? А Васька, а Ванька, а Захарка на что?” - слышит он в
детстве (с. 107)).
Не умеет жить Захар: он и его предки всю жизнь не принадлежали себе,
не совершали самостоятельных поступков, двигаясь только чужой волей.
Обломов и Захар очень параллельны в своей комической апатии. Они связаны
противоречивым и неразрывным родством. Гончаров взял коренные фигуры жизни.
Захар – человек народа, крестьянин, представитель народной “почвы”. Мы
узнаём, как внутренне опустошила обоих привычная, обыкновенная жизнь, в
которой не было никаких несчастий и драматических переворотов, отклонений
от ежедневной нормы.
И очень важно, интересно ещё то, на что обычно как-то не обращается
внимание: да, Обломов впаян в быт, но он в общем не привязан к нему (в
отличии от гоголевских героев), даже почти ему чужд. В том, как равнодушно
спокойно воспринимает Илья Ильич все непрерывные уроны, наносимые его
хозяйству неловкостью Захара, просматривается не одна лень и
непрактичность. Обломов не любит быта, холодно - небрежен к нему: “хозяин
смотрел на убранство своего кабинета холодно и рассеянно, как будто
спрашивал глазами: ”Кто сюда натащил и наставил всё это?” (с. 4).
Гончаров добился максимальной объективации героев. Логика
развёртывания характеров Обломова и Захара как будто совершенно
самостоятельна. Они словно непрерывно освещены с разных сторон и разными
источниками света. Почти ни одно их состояние не дано нам в каком-то
единственном плане. Они абсолютно серьёзны и комичны не в разные моменты, а
в одно и тоже время. На такой перебивке планов построены в
| |  скачать работу |
Типология образа слуги в русской литературе XIX века на материале произведений А.С.Пушкина, Н.В. Гоголя, И.А. Гончарова |
