Власть
ьство без привлечения поддержки или
представителей других партий. Нередко такая фрагментарность обрекает
парламентские коалиции на неустойчивость, а правительства, основанные на
них, - на постоянную нестабильность.
Под двухпартийной системой подразумевается система с двумя крупными
партиями, каждая из которых имеет шанс завоевать на выборах большинство
мест в законодательном Собрании или большинство голосов избирателей на
выборах исполнительной ветви власти. Двухпартийная система отнюдь не
означает отсутствия других партий. Например, в течение XX в. в
Великобритании в качестве одной из двух главных партий лейбористы пришли на
смену либералам. В то же время в послевоенные десятилетия либералы
сохраняли статус парламентской партии, а социал-либеральный альянс,
образовавшийся в начале 80-х гг., иногда завоевывал до 25% голосов
избирателей.
Особенно показательно с этой точки зрения положение дел в США, где
господствует классический пример двухпартийной системы в лице
демократической и республиканской партий. За всю историю существования
двухпартийной системы США более 200 кандидатов третьих партий попытались
добиться избрания на пест президента страны. Однако лишь восемь из них
сумели завоевать более 1 млн. голосов избирателей. После Гражданской войны
третьи партии пять раз на президентских выборах завоевывали голоса - хотя и
незначительное число - выборщиков. В ряде случаев, особенно на штатном
уровне, третьи партии становились влиятельной политической силой. Но при
всем том важной особенностью двухпартийной системы США стало неприятие
большинством избирателей на общенациональном уровне третьих партий. Америка
является одной из немногих стран, где нет социалистической или другой
рабочей партии с парламентским представительством.
В типологизацию по шкале двухпартийности и многопартийности следует
внести определенные коррективы. Здесь вслед за французским исследователем
Ж. Шарло можно выделить "совершенную" двухпартийную систему (как, например,
в США и Великобритании), при которой две основные партии вместе собирают до
90% голосов, и систему двух с половиной партий (как, например, в ФРГ), при
которой какая-либо третья партия обладает достаточной электоральной базой,
чтобы внести коррективы, порой существенные, в привычную игру двух основных
партий, собирающих голоса 75-80% избирателей. Что касается многопартийной
системы, то здесь можно также выделить, условно говоря, "совершенную"
многопартийность (как в большинстве индивидуально развитых стран) и
многопартийность с одной доминирующей партией (как в Японии), которую не
следует путать с однопартийной системой.
Итальянскую систему иногда называют несовершенной двухпартийной системой
в силу того, что в ней в течение почти всего послевоенного периода
господствующие позиции занимали две крупные партии - христианские демократы
и коммунисты. Причем первые всегда находились у власти, а вторые - в
оппозиции. Примерно такое же положение (разумеется, с соответствующими
оговорками) наблюдается в Японии, где власть монополизировала либерально-
демократическая партия, а социалисты и коммунисты ни разу не были допущены
к власти.
Неоднородность социальной базы партий, наличие в них групп и слоев с
разными, порой конфликтующими, интересами способствуют возникновению в них
различных фракций и течений. Так, например, в лейбористской партии
Великобритании есть несколько фракций, стоящих на левых, центристских и
правых позициях. Несколько фракций существует в ХДС Италии, а либерально-
демократическая партия Японии представляет собой конгломерат фракций.
Создавая проблемы для руководства партий, фракции и течения вместе с тем
позволяют привлечь на свою сторону избирателей из среды различных
социальных слоев, учитывать многообразие социо-культурных, экономических,
конфессиональных, этнонациональных и иных ориентаций и установок в
обществе. Борьба этих фракций и течений накладывает существенный отпечаток
на политику соответствующей партии. Более того, ее политика формируется в
ходе этой борьбы.
Положение центристских партий дает им преимущество умеренных позиций по
основному блоку проблем, стоящих перед страной, и своими действиями и
поведением они способны склонить чашу весов в пользу одной
правительственной коалиции в противовес другой. Г. Даалдер выделяет
несколько вариантов, в которых центристские партии выполняют разные функции
и имеют разный статус. При классической двухпартийной системе, например в
Великобритании, для партии центра нет необходимого поля деятельности. Здесь
в лучшем случае можно говорить о центре как о точке, к которой тяготеют обе
соперничающие партии. Более предпочтительно положение центристской партии в
такой системе, как ФРГ, где свободная демократическая партия (СвДП) прочно
заняла место третьей партии и добивается вхождения, в коалиционное
правительство попеременно с двумя главными партиями. Пример системы, в
которой доминирующее положение занимает одна крупная партия, дает Италия,
где христианские демократы (ХДП) для создания правительственной коалиции
периодически меняют своих союзников из числа более мелких партий. При
двухблоковой системе, при которой основная борьба за власть ведется
соперничающими группировками, как это имеет место во Франции и Дании,
передвижение какой-либо одной партии из одного блока в другой может
привести к изменению соотношения сил на политической арене. Здесь
открываются возможности для маневрирования сил, которые условно можно
определить как левый и правый центр. Встречаются и другие менее значимые
вариации.
В утверждении той или иной партийной системы немаловажную роль играют
исторические, национально-культурные и иные факторы. Немаловажное значение
имеет и тип утвердившейся в данной стране политической системы. Например, в
США и в ряде других стран, последовавших их модели, власть и влияние
института президентства настолько значимы, что ни одна партия не способна
достичь своих стратегических целей, не добившись контроля над президентской
властью. Такой контроль, разумеется, требует привлечения- поддержки
большинства избирателей. Нет коалиционного президента - и партия на выборах
получает либо все, либо ничего. Большей частью именно соображения
завоевания президентского поста служат фактором, объединяющим
республиканцев и демократов в единые партии. Это верно и для
Великобритании. Речь идет прежде всего о сильной и устойчивой традиции
солидарности кабинета министров, которая служит важным стимулом партийной
спаянности.
Для двухпартийной и многопартийной систем характерно прежде всего
существование политического соперничества. Именно его отсутствие при
однопартийном режиме дало основание утверждать, что одну-единственную
партию, господствующую в обществе, нельзя считать партией в истинном смысле
этого слова. И действительно, поскольку партия есть "часть" политического
сообщества, то ее можно понять лишь в соотнесении с другими частями или
партиями, которые вступают в конкурентную борьбу за свою долю власти и
влияния в стране. Различаются два типа межпартийного соперничества, которые
Ф. Ленер называет "гомогенной конкуренцией" и "гетерогенной
конкуренцией". При первой - соперничающие партии оспаривают друг у друга
поддержку одних и тех же групп избирателей, а при второй - каждая партия
опирается на "свой" электорат и выступает на выборах с программой, в
которой в максимальной степени отражена ее интересы. "Гомогенный" тип в
большей степени характерен для многопартийных систем, господствующих в
большинстве индустриально развитых стран. В США же утвердился
"гетерогенный" тип межпартийного соперничества. Две главные партии страны -
республиканская и демократическая - отличаются неоднородностью и
разношерстностью социальной базы. Обе партийно своему социальному составу
являются конгломератами разнородных и зачастую противоборствующих
группировок бизнесменов, фермеров, учителей, юристов, студентов, врачей и
т.д. Другими словами, в США партии - это политические организации,
построенные на сочетании интересов различных, зачастую конфликтующих,
социальных слоев и групп независимо от их классовой принадлежности. Если в
европейских странах разного рода коалиции образуются между более или менее
близкими по своим позициям партиями, то в США они создаются в рамках двух
главных партий. В Европе коалиции различных групп избирателей образуются
большей частью после выборов между двумя или несколькими партиями для
сформирования правительства, в Америке же до и в период избирательных
кампаний.
Неоднородность и гетерогенность социальной базы обусловливают
идеологический эклектизм республиканской и демократической партий. Поэтому
неудивительно, что они проявляют завидную способность приспосабливаться к
изменяющимся условиям реальной действительности.
Нужно отметить, что феномен коалиционных правительств во многих
европейских странах объясняется отсутствием каких-либо жестких линий,
разграничивающих программы и электорат различных партий друг от друга. Это
особенно верно, когда речь идет о "народных" партиях, или партиях "для
всех". Показательно, что предвыборные платформы большинства этих партий,
как правило, не
| |  скачать работу |
Власть |
