Военные действия вооруженных сил СССР в предвоенные 1936-1940 годы
итогов в значительной мере
нарушили германо-финляндскую торговлю и в ущерб Германии ухудшили
экономические показатели Советского Союза. Кроме того, СССР
скомпрометировал себя перед лицом всего мира, что для Германии, как
союзника Советского Союза, далеко не безразлично. В дальнейшем не
исключено, что СССР может быть втянут в воину с Англией и Францией и
Германия потеряет его как экспортера и как гаранта стабильности своего
стратегического тыла.
Что же касается Англии и Франции, то они были целиком на стороне
Финляндии, предпринимая все, чтобы не допустить ее поражения Черчилль
назвал советскую акцию "презренным преступлением против благородного
народа". Даладье закрыл в Париже советскую торговую миссию. Папа римский
молился за спасение Финляндии. Благожелательное для Финляндии послание
правительства Уругвая было зачитано перед финляндским парламентом.
Советское правительство с самого начала войны против Финляндии
понимало возможную реакцию со стороны западных стран. Поэтому советское
командование планировало ее как быстротечную операцию. Так, в приказе
Ворошилова и Шапошникова от 2 декабря, т. е. На третий день войны,
отмечалось медленное, нерешительное продвижение 8-й и 9-й армий. "Мы не
можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4-5 км в сутки. нужно
поскорее Кончать дело решительным наступлением наших войск".
Озабоченность советского командования была небеспочвенной. Реальность
состояла в том, что при затяжке войны на стороне Финляндии могли выступить
Англия и Франция.
Пиррова победа?
У советских людей к советско-финляндской войне особый счет. После
гражданской она стала первой войной, которая так взбудоражила нашу страну,
принесла во многие семьи горе и страдания. Правда, после первых
дней декабрьских боев она проходила мимо сознания большинства советских
людей, и прежде всего тех, кто не получил похоронок и вообще знал о ней
только по публикуемым в печати победным реляциям.
Одним из тех, кто испытал подобное чувство, был и Константин
Симонов. Он гордился тем, что был активным участником боев, только что
завершившихся на реке Халхин-Гол в Монголии. Но, как вспоминал он позже,
было нечто такое, что мешало "душевно стремиться на эту войну Советского
Союза с Финляндией так, как я стремился, даже рвался попасть на Халхин-
Гол...".
Война "кончилась, - писал он далее, - в итоге удовлетворением
именно тех государственных требований, которые были предъявлены Финляндии
с самого начала, в этом смысле могла, казалось бы, считаться успешной, но
внутренне все мы пребывали все-таки в состоянии пережитого страной
позора..." Правда, продолжал писатель, "с подобной прямотой об этом не
говорилось вслух, но во многих разговорах такое отношение к происшедшему
подразумевалось. Оказалось, что мы на многое не способны, многого не
умеем, многое делаем очень и очень плохо".
По своим личным наблюдениям и на основании бесед с Молотовым
Шуленбург уже в начале января 1940 г. пришел к выводу, что советско-
финляндская война была непопулярна среди советских людей. Страх перед
предстоящей большой войной, сглаженный заключением советско-германского
договора, снова вспыхнул в связи с началом советско-финляндской войны,
докладывал он в Берлин. Настроение людей падает в связи с неудачами на
фронте, население опасается повышения цен, вызывает беспокойство
прибытие с фронта большого количества обмороженных красноармейцев.
Аналогичную информацию направляли своим правительствам и посольства других
стран в Москве.
Некоторые государственные деятели Финляндии давали свою оценку
политике финских правящих кругов накануне войны. Например, Ю. Паасикиви
еще в 1946 г. отмечал, что в 20-30-ых годах Советская Россия была слаба и
в Финляндии полагали, что она "будет всегда находиться в таком состоянии
и должна быть оттеснена в восточный угол Финского залива, который
настолько узок, что, как нам говорили русские в Тарту, крупный корабль вряд
ли может повернуться. Но в 1939 г. дело обстояло иначе".
Нельзя не согласиться с президентом Финляндии У. Кукконеном, который
отмечал, что безопасность как Финляндии, так и Ленинграда - это проблема
вековой давности и попытка разрешить ее войной никогда не приводила к
успеху. "Национальные предрассудки и политическое недоверие не давали
возможности найти решение этой проблемы на путях сотрудничества,
основанного на взаимном доверии. Надо было пройти через ужасные страдания,
прежде чем мы смогли прийти к выводу, что самая лучшая гарантия
безопасности в отношениях между Финляндией и Советским Союзом - это
доброе соседство, основанное на взаимном доверии, что включает в себя
также уважение самобытной жизни другой страниц".
Установившиеся в послевоенное время добрососедские взаимоотношения
между СССР и Финляндией не препятствуют, а, наоборот, предполагают
всестороннее и объективное рассмотрение трагических страниц в истории
наших стран, и, разумеется, особенно войны 1939 - 1940 гг., в интересах
дальнейшего укрепления этом добрососедства. В одном из своих заявлений 19
сентября 1974 г. Президент Финляндии У. Кукконен сказал: "Дело не в том,
чтобы стыдиться мрачного прошлого, даже если оно обагрено кровью. Из
такого прошлого надо извлекать уроки". Призыв извлечь уроки из прошлого
касается, очевидно, и Советского Союза.
Официальные представители Финляндии отвергают утверждения, что именно
их страна начала войну против СССР или спровоцировала ее. Об этом, в
частности, заявил глава финской делегации на переговорах в Москве в марте
1944 г. Щ. Паасикиви, и Молотов, по существу, с ним согласился.
Преемник Паасикиви на посту президента Финляндии У. Кукконен,
который в начале 50-х годов участвовал в переговорах в Москве, вспоминая о
беседе с Молотовым, отмечал: "Я высказал сожаление, что события прошлого
приняли такой оборот, и сказал, что не знаю, была ли в этом вина только
Финляндии, и что, возможно, Финляндия явилась главным виновником. Молотов
ответил, и мы тоже были виноваты. Следовательно, обоюдное подозрение
вызвало не лучшие действия обеих сторон".
Как показал более чем 40-летний послевоенный опыт, обе соседние
страны постоянно расширяли и углубляли свое сотрудничество на благо обоих
народов. Миролюбивый внешнеполитический курс Финляндии вошел в историю под
названием "линии Паасикиви - Кукконена".
"Война с Финляндией показала, что уровень подготовки командного
состава, его представление о войне и о бое оказались не вполне
отвечающими действительным требованиям и реальным условиям современности.
Это привело к лишним потерям, вскрыло низкую тактическую и стрелковую
подготовку войск, неподготовленность некоторых командиров и начальников к
управлению войсками в современном сложном бою и неумение правильно
использовать технические средства борьбы " - так докладывал в ЦК партии
начальник политического управления Красной Армии армейский комиссар I ранга
Мехлис 23 мая 1949 г. Причинами этих отрицательных моментов автор считал
неправильное освещение интернациональных задач, такие установки в
воспитательной работе советских воинов, как непобедимость Красной Армии,
армия героев, абсолютное техническое превосходство Красной Армии и др.
Мехлис с удовлетворением воспринял восстановление в армии в 1940 г.
дисциплинарных (штрафных) частей, упраздненных в 1934 г.
Было признано, что способы использования танковых войск оказались
неудовлетворительными. Отсутствовало массированное применение танков. С
учетом этого опыта уже в мае 1940 г. было принято решение о создании шести
танковых корпусов, затем еще трех, а с февраля 1941 г. началось
формирование еще 20 танковых корпусов. Это были крупные соединения. Каждое
из них по штату должно было иметь 36 тыс. человек, 1031 танк, 268
бронемашин 358 орудий и минометов, 352 трактора и 5165 автомашин. Но их
формирование шло медленно, не хватало техники и офицерского состава.
Поэтому к 22 июня 1941 г. ни один из этих корпусов полностью укомплектован
не был.
Война с Финляндией потребовала серьезно заняться производством
минометов. В этом деле были достигнуты неплохие результаты. Если на 1
января 1939 г. Красная Армия имела более 3 тыс. минометов, то к 22 июня
1941 г. уже 57 тыс. Неоправданными оказались некоторые нормы снабжения
войск, не хватало спец обмундирования для лыжников. Опыт первых недель
советско-финляндской войны показал нецелесообразность создания ударной и
сковывающей групп боевого порядка, так как сковывающая группа некоторое
время бездействовала. В последующий период войны подобная тактика была
отменена.
Была дана высокая оценка действиям авиации, которая наносила удары
по железнодорожным объектам, военным заводам, портам в Ботническом заливе И
правительственным зданиям в Хельсинки. Но отмечалась слабая подготовка
штурманского состава, что влияло на точность бомбовых ударов.
Обеспеченность финских войск автоматическим оружием, которое
применялось весьма эффективно, подтолкнула советское командование серьезно
заняться этой проблемой. К началу гитлеровской агрессии было произведено
100 тыс. автома
| |  скачать работу |
Военные действия вооруженных сил СССР в предвоенные 1936-1940 годы |
