В.С. Пикуль
о далекого времени вызывает и чувство гордости.
Гордости на необъятные силы народа, за несломленный дух его, за
непоколебимую веру в себя. «В самые трагические моменты истории,- пишет В.
Пикуль,- вдруг распрямлялись гигантские силы русской нации. Порождались
ратоборцы и страстотерпцы, увлекая за собой народ мечом и словом».
Именно к таким людям относится и главный герой книги Артемий Петрович
Волынский, возглавивший борьбу против «бироновщины» и казненный в последний
год царствования Анны Иоановны.
В. Пикуля не раз упрекали за его подход к изображению “верхних этажей”
русского общества. Причем критики резко противоречили друг другу. Одни
считали, что В. Пикуль слишком увлекается этими персонажами, «преклоняется»
перед ними, другие, напротив, обвиняли его в их «опрощении», «снижении
лексики». Не будем выяснять, насколько справедливы эти упреки. Верно одно –
у Пикуля нет пиетета перед царствующими особами и их приближенными. Он как
бы снимает с них короны, сбрасывает горностаевые мантии, шитые золотом и
усыпанные бриллиантами мундиры – и они предстают перед нами живыми людьми.
Но при этом В. Пикуль никогда не рисует их одной лишь краской
(единственное, пожалуй, исключение – Анна Иоановна), как делают это сплошь
и рядом в учебниках истории. Они изображены во всей сложности и
противоречивости их характеров, взглядов, жизненных и политических
устремлений, и обязательно – с точки зрения объективной оценки их роли в
жизни государства. Такова Елизавета Петровна в «Слове и деле», такова в
«Фаворите» Екатерина II, показанная В. Пикулем во всем своеобразии ее
неординарной натуры, со всеми сложностями ее характера. Олицетворявшие
собой крепостническую систему, всеми силами защищавшие власть феодалов,
угнетавших простой народ, обе императрицы в то же время объективно и
субъективно стремились и к укреплению государства. Главная причина успехов
той же Екатерины II заключалась в том – и в романе это прекрасно показано,
- что она, будучи немкой, хорошо поняла силу русского человека, гордилась
им, не раз подчеркивая, что если она и Великая, то только благодаря
русскому народу. «Русский народ, - писала она, - есть особенный народ в
целом свете, который отличается догадкою, умом, силою … (в России) больше,
чем где-нибудь, хранится под пеплом духа, мощи и силы». А Россия, считала
она, «это Вселенная!»
Можно соглашаться или не соглашаться с трактовкой В. Пикуля тех или
иных исторических фигур. Это дело взглядов, вкусов, пристрастий, а самое
основное – исторических познаний и научной подготовки.
Но что бесспорно, - так это собственный и всегда серьезно
аргументированный взгляд художника на деятельность персонажей, глубокая
разработка их характеров. Здесь уже шла речь об образе Волынского в «Слове
и деле». Своеобразной, противоречивой, очень колоритной фигурой предстал со
страниц романа «Фаворит» главный герой его – «светлейший» князь Потемкин.
Пушкин предрекал «… имя странного Потемкина будет отмечено рукою истории».
Он не прост и далеко не однозначен, этот человек: «Он был велик. Хотя бывал
ничтожен …» – пишет В. Пикуль. Но при всех недостатках и даже пороках
Пикуль выделяет в Потемкине одну главную черту, которая и сделала его тем
Потемкиным, громадное значение деятельности которого в истории развития
нашего Отечества уже не оспаривается.
Эта черта родовая у многих героев Пикуля. Волынский в «Слове и деле»,
Салтыков в романе «Пером и шпагой», горчаков в «Битве железных канцлеров»,
Потемкин, Суворов, Ушаков, Румянцев, Кутузов в «Фаворите» – все они
патриоты Отечества. Об этой общей и главной черте очень точно сказал в
книге «Связь времен» Федор Нестеров: «Вглядываясь в Румянцевых и Суворовых,
Спиридовых и Ушаковых, Потемкиных и Орловых, вслушиваясь в их речи,
вчитываясь в их письма, начинаешь понимать, что помимо новых поместий с
тысячами крепостных, помимо титулов, помимо звезд, лент через плечо и
табакерок с портретом императрицы, усыпанных бриллиантами, у этих людей за
душой еще и нечто другое, призывающее их на исполненную тяжкими трудами,
лишениями и грозными опасностями службу.
«Нечто другое» – это проникающее в плоть и кровь сознание того, что в
службе – честь, что помимо всяких наград, великое счастье в том, чтобы
отдать России свои силы, ум, энергию, кровь и жизнь».[14]
Характернейшая черта романов В. Пикуля из истории России XVIII века,
как, впрочем, и многих других произведений, - обостренный интерес писателя
к перипетиям международной политической борьбы, к дипломатическим баталиям.
Этот интерес проявился и в «Фаворите» и в произведениях
«дальневосточного цикла», и в романах «Пером и шпагой», «Битва железных
канцлеров», прямо названных писателем романами из истории русской
дипломатии, и в «Париже на три часа», «Каждому свое» …
И это закономерно. Занимаясь историей русского государства, писатель,
желает он того или не желает, обязательно остановит свое внимание на
взаимоотношениях России с другими странами и в первую очередь, конечно же,
с Францией и Пруссией (позднее Германской империей).
Начиная с Петра I русская дипломатия прилагала огромные усилия для
сближения с Францией, хотя это ей не всегда удавалось. Французские
политиканы больше тяготели к союзу с Османской империей. Подобные
разногласия тем более странны, что русские и французские народы тянулись
друг к другу, стремились к дружбе и союзу. Французская философия,
литература, музыка, мода, наконец, оказали существенное влияние на
культурную жизнь России. Многое дала Франции и наша страна. Россия, вплоть
до последней войны, не раз в буквальном смысле спасала Францию. О
дипломатических усилиях двух стран к взаимному сближению повествует роман
«Пером и шпагой». Важнейший период в жизни Франции отражен В. Пикулем и в
романах «Париж на три часа» и «Каждому свое». Оба романа не случайно
помещены под одной обложкой. И дело здесь не только в близости темы,
времени. Главное—единство центральной идеи, устремлений главных героев.
Писателя привлекли люди судьбы необычайной, характеров неординарных.
Привлекли своим благородством, убежденностью, свободолюбием.
«Париж на три часа» В. Пикуль написал еще в пору своей литературной
молодости. Он тогда изучал жизнь Бетховена, и его очень заинтересовало
отношение великого композитора к великому узурпатору. Оппозиция Бетховена
диктатуре Бонапарта заставила писателя шире взглянуть вообще на
республиканскую оппозицию. Так родился и второй роман о генерале Моро.
Трактовка В. Пикулем главных героев—генералов Мале и Моро—в чем-то, а
иногда и существенно, расходится с распространенной за рубежом, да и у нас
в стране, трактовкой этих фигур. Так, например, Мале предстает со страниц
монографий, написанных солидными учеными, чуть ли не сумасшедшим.
Сумасшедшему удался побег из тюрьмы, сумасшедший совершил переворот и т.д.
Подобная интерпретация следует версии самого Наполеона, утверждавшего, что
они один француз, если он не сумасшедший, не выступит против него. Свой
взгляд у В. Пикуля и на Наполеона. Если академик Е.В. Тарле, а за ним и
А.З. Манфред в исследованиях о французском императоре облагораживали и
«романтизировали» его личность, то Пикуль видит его и показывает читателю
совсем в ином свете. Со страниц романов писателя Наполеон предстает
жестоким честолюбцем, узурпатором, не стесняющимся в средствах ради
достижения собственных целей, для возвышения своего престола. Пикуль не
отказывает ему в блестящих, даже блистательных талантах—политика,
полководца, пытается показать и некоторые положительные его черты,- но все
это тут же меркнет, задавленное грузом всяческих подлостей и мерзостей.
Совершенно явно—В. Пикуль не любит этого человека. Наполеон для
него—личность не просто неприятная, скорее нечистоплотная.
В романе «Пером и шпагой» показано пробуждение России от кошмарного сна
«бироновщины», ее укрепление и развитие, рост политического влияния в
Европе. «Это было время расцвета русской науки и русских искусств, всюду
основывались заводы, верфи, фабрики. По инициативе Ломоносова отрылся
первый университет в Москве, а на Неве распахнула двери Академия художеств,
славный Морской корпус выпускал в океан своих питомцев. Музы тогда парили
над Невою, покрытой парусами торговых кораблей. После долгих лет унижений и
кабалы наземной русские люди словно торопились доказать всему миру,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать!»
Но рядом развивалась и крепла Пруссия, быстро вооружавшаяся и
оглядывающая соседние страны алчущим взглядом агрессора. Близилась война,
получившая впоследствии название Семилетней. Мощная, вставшая под ружье
Пруссия, возглавляемая талантливым государственным деятелем и полководцем
королем Фридрихом II, наводила на Европу ужас. Политика прочно опиралась на
штыки, а
| |  скачать работу |
В.С. Пикуль |
