Вторая мировая война 1943 год
азвал крайнее удивление мощью Красной Армии, ее храбростью,
искусством, организованностью, но кроме того и растущее чувство
самоуспокоенности. Описывая восхищение широких масс, особенно рабочих,
посол упомянул и опасения, "тревожное недоумение" интеллигенции 13.
Достаточно полную и точную картину влияния Сталинградской победы на
британское общество можно воспроизвести по архивным документам. Пик
популярности советского союзника, судя по данным министерства информации,
был отмечен и в январе-феврале 1943 г. Отдел внутренней информации в
докладе, подготовленном 4 февраля, так оценивал ситуацию в стране: в новых
победах русских армий, особенно в ликвидации немецких сил в районе
Сталинграда, видят главную причину дальнейшего улучшения настроений
англичан; в целом реакция мало чем отличается от той, какая описывалась в
последние недели. "Россия по-прежнему является главной темой разговоров...
Сколь бы ни были благоприятными или даже сенсационными новости из других
мест, взоры и сердца большинства обращены к нашим великим союзникам".
Говорят, что победа под Сталинградом вызвала больше глубокого восхищения,
чем все другие подвиги России; восхищение и признательность большинства
никогда еще, по-видимому, не поднимались выше".
Но наблюдалось и другое: скептицизм по поводу притязаний России,
способности русских "не останавливаться"; опасения перед тем, что Россия
исчерпает свои ресурсы еще до начала наступления союзников на Западе;
сомнения насчет поведения России за столом мирных переговоров; отсутствие
знаний о России, величине ее территории. Все это, как говорилось в докладе,
являлось "реакцией меньшинства". Что касается конференции в Касабланке, то
она первоначально возбудила значительный интерес, но в конечном счете он
перешел в разочарование, особенно в связи с отсутствием на переговорах
Сталина 14.
"Мэсс обсервейшн", в свою очередь, посвятила России большой раздел и
подтвердила острый интерес, проявленный к ней в январе - 1-й половине
февраля. В своих комментариях англичане, помимо общего для всех выражения
радостных чувств, высказывали удивление быстротой, мощью наступательных
операций СССР и уверенность в том, что удары нанесут непоправимый урон
противнику. На вопрос: "Как, с Вашей точки зрения, идет война в России?" -
"Хорошо!" ответили почти все опрошенные (95 % - 25 января, 99 % - 27
января, 93 % - 11 февраля). Вера в русских чрезвычайно сильна, отмечалось в
февральском бюллетене. "Блиц-опрос" в Лондоне 22 февраля дал примерно те же
результаты: 95 % - явные оптимисты в связи с войной России, отсутствие
пессимистов и 5 % лиц, не высказавших своего мнения. Как и обычно, наряду с
положительными оценками вклада советских армий, "Мэсс обсервейшн"
зафиксировала признание больших трудностей России на фронте и в тылу,
недостаточность оказываемой ей помощи (операции в Африке по-прежнему не
рассматривались большинством как равноценные по своему значению битвам на
советско-германском фронте) 15.
"Пожелание перехода к наступательным действиям - вот что характерно
для общественного мнения Британии", - утверждал в январе Т.Харрисон.
большая группа англичан связывает причины успехов Красной Армии с широким
участием народов СССР в борьбе и с пониманием ее целей. Советские люди,
сослался он на слова одного лондонца, "вкладывают в войну все свое сердце и
весь свой труд" 16.
Активизации военных усилий Англии в Европе продолжали требовать левые
лейбористы. Они настаивали также на договоренности с СССР по вопросам
"политической войны" в целях позитивной реконструкции континента и
уничтожения всех форм фашизма. "Нью стейтсмен энд нейшн" напомнила: Россия
воюет с десятками вражеских дивизий и платит высокую цену, она "вправе
ожидать от нас получения помощи в 1943 г. не в меньших, а в больших
размерах" 17.
16 марта 1943 г. на Трафальгар-сквер состоялся митинг с участием 35
тыс. чел. под лозунгом скорейшего открытия второго фронта во Франции. Это
был, пожалуй, один из немногих случаев такого рода, отмеченный в 1943 г.
Общественные требования о втором фронте не приняли столь крупного масштаба,
как летом-осенью 1942 г. Но англичане продолжали выступать за оказание
эффективной помощи СССР, как показывает масса поступавших в министерство
информации сводок. Ожидания открытия Британией и США второго фронта в
Европе весной 1943 г. и принятия срочных мер в поддержку советского
союзника; уверенность в том, что западные державы почти закончили свои
приготовления к ворожению на континент; нежелание "упустить шанс", - все
эти сюжеты повторялись и варьировались в донесениях из различных районов
Британии. В сводках указывалось, что хотя "шумные сторонники" второго
фронта составляют теперь лишь незначительное меньшинство, общим для всех
жителей является стремление не допустить чрезмерно долгой его отсрочки. Это
стремление и разговоры о бездействии Англии распространялись главным
образом под влиянием сообщений об окружении противником Харькова и отходе
от города советских войск; "росло, по-видимому, опасение перед тем, что
благоприятные возможности исчезнут, и нам будет противостоять Германия с
полностью отмобилизованными силами во всех частях европейской крепости" 18.
(К началу марта советские войска в ходе Воронежско-Харьковской операции
сорвали план германского командования по уничтожению советских сил в
районах Харькова и Курска, освободив эти города и ряд других
административных центров 19.
В числе мотивов в обоснование дальнейших действий западных союзников
выдвигался такой: не заключит ли Россия сепаратный мир, не прекратит ли она
после освобождения своей территории преследовать противника. Приказ Сталина
по случаю 25-летия РККА, в котором подчеркивалось, что СССР один несет всю
тяжесть войны, у части англичан вызвал раздраженные комментарии
("неблагодарность" русских). Выражалось недовольство новым призывом лорда
Бивербрука к открытию второго фронта; по мнению большинства, Бивербрук
преуменьшал вклад собственной страны 20. на устойчивость опасений
европейцев перед "русско-германской комбинацией" ссылался английский
историк Дж.Уилер-Беннет, рассматривая возможность выдвижения гитлеровцами
предложения о сепаратном мире с СССР на условиях отвода немецких войск с
советской территории, признания советских границ 1941 г. и ряда уступок в
Азии. Россия, полагал он, заинтересуется таким предложением только в двух
случаях: во-первых, если придет к заключению, что США и Британия не хотят
или не могут продолжать поставки; во-вторых, если западные союзники
откажутся признать западные границы СССР 1941 г. Уилер-Беннет был убежден,
что Россия "намеревается вернуть свои бывшие территории. Она предпочтет
сделать это в результате победы союзников над Германией и в рамках общего
мирного урегулирования" 21.
Почти сразу после Сталинградской победы в министерство информации
начали поступать, наряду с восторженными откликами, сигналы тревоги по
поводу послевоенных намерений советского союзника. Некоторые англичане
опасались, что СССР "займет всю Европу или потребует слишком много за
столом мирных переговоров", что его победа приведет к распространению
коммунизма. Тревожило, что Россия одна сможет нанести поражение Германии;
"предоставив России возможность стать европейским завоевателем, мы дадим ей
также право решать вопрос о реорганизации Европы". Постоянные напоминания
Сталина о том, что СССР ведет борьбу без помощи извне, расценивались как
свидетельство притязаний на получение права диктовать мир 22.
Лишь немногие жители Британских островов, судя по сообщениям с мест,
хотели бы, чтобы послевоенные условия сложились по советскому образцу.
Правда, сводка от 11 февраля содержала ссылку на согласие с послевоенным
господством России в Восточной Европе ("Она этого заслуживает") 23.
С желанием как-то приглушить сигналы тревоги по поводу целей СССР
связано, вероятно, появление нового проекта приглашения большой группы
советских воинов в Британию. В записке, адресованной 26 февраля
руководителю русского отдела министерства информации Питеру Смоллету,
предлагалось в качестве меры противодействия "большевистскому пугалу"
пригласить в Англию около 300 советских солдат и офицеров - участников битв
под Ленинградом, Сталинградом и Харьковом. Они могли бы пройти маршем по
улицам Лондона, других крупных промышленных центров и получить
"великолепный прием" у населения 24.
Британская общественность высказывала вместе с тем беспокойство по
поводу трений в межсоюзнических отношениях, которые проявились во время
визита А.Идена в Вашингтон в марте 1943 г. и в связи с заявлением посла США
в СССР адмирала У.Стэндли (на пресс-конференции в Москве Стэндли обвинил
советское правительство в замалчивании размеров американской помощи). В
восьми регионах Англии, где обсуждалось выступление американского посла,
большая часть жителей осудила его как "неразумное и несвоевременное". О
противоположных мнениях общества было упомянуто в докладах от 18 и 25
марта: "Недружественное чувство к России выражено немногими, но ощущается
многими. Даже те, кто восхищается Россией, боятся, что она может попытаться
господствовать в послевоенной Европе". "Средний англичанин, независимо от
его политических взглядов, восхищается Россией и не симпатизирует Америке";
в англо-американских отношениях слишком много взаимной критики, они
нуждаются в улучшении" 25.
Политика сотрудничества с СССР, признания значения его военных усилий
получала поддержку со стороны немалой части британского общества. В ходе
опроса, проведенного БИОМ в апреле 1943 г., 50 % респондентов назвали
Россию той страной, которая вне
| |  скачать работу |
Вторая мировая война 1943 год |
