Язычество на Руси
ьклорному материалу, головы принесенных в жертву отделялись и
выставлялись вокруг обиталища Бабы-Яги или Лиха на кольях - «тычинушках».
Во многих сказках изба Бабы-Яги обставлена такими жердями с черепами на
них; у Лиха Одноглазого гостя потчуют отрубленными головами; дворец Бабы-
Яги, предводительницы конного войска. «тыном огороженный, на каждой тычине
- по голове и только на одной головы нет» (она предназначена для головы
героя сказки). Присутствует в сказках и мотив изготовления «чашки» из
черепа, известный по летописи.
Жрецы и их роль
Для того чтобы воссоздать общую картину славянского первобытного
язычества, нам мало одних только деревенских волхвов. Ведь мы знаем, что
еще в I тысячелетии до н. э. существовали «события», «соборы», «толпы» -
многолюдные общеплеменные сборища со сложным сценарием языческого ритуала,
с разработанным комплексом обрядов, сопровождающих заранее изготовленым
реквезитом.
В составе племенной знати должны были быть люди, разрабатывающие
систему обрядов, знавшие (или создавшие вновь) тексты молений и песнопений,
мелодии напевов, формулы обращения к богам. Вековая традиция неизбежно
должна была переплитаться с творчеством и расширением репертуара. Жрецы
были неотъемлемой частью любого первобытного общества и, чем больше
усложнялась его социальная структура, чем ближе оно было к верхней грани
доклассовой первобытности, тем яснее и многообразнее выступала роль
общеплеменных жрецов, жриц и князей, выполнявших часть жреческих функций.
Для воспроизведения состава жреческого сословия древних славян, кроме
универсальных волхвов, - «облакоганителей», руководителей языческих обрядов
и жертвоприношений, мы неприменно должны включить в общий перечень
волшебников также и кузнецов, изготавливавших не только орудия труда и
оружие (что уже придавало им значительный вес), но и «женскую кузнь»,
«кузнь многоценную», проявляя «хытрость» и «художество кузньческо».
От древнего глагола «ковать», изготавливать нечто из металла,
происходит слово «коварство», которое нами употребляется только в
переносном смысле, а в свое время означало: мудрость, умение,
замысловатость. «Корень премудрости, кому открылся, и коварство
(премудрости), кто уразуме».
Эти «коварные» златокузнецы в совершенстве знали языческую символику
и широко применяли свои знания как для изготовления деревенских амулетов и
украшений с оберегами, так для «гривной утвари» самых знатных женщин страны
вплоть до великих княгинь.
Из сведений XI - XIV вв. мы располагаем данными о следующем разряде
людей, причастных к языческому культу:
Мужчины
Женщины
Волхвы Харанильники Волхвы (волхва)
Волшебники Потворники Ведьмы
Облакопрогонители Кощунники Чародейки
Жрецы Баяны Чаровницы
Ведуны Кудесники Обавницы
Чародеи Кобники Наузницы
Чаровники Патворы,
патворници
Прямых сведений о волхвах и их роли в общественной жизни молодого
государства Руси в IX - X вв. у нас мало. Лишь к XI столетию относятся
записи о действиях волхвов в медвежьих углах северо-восточной окраины - в
Суздале и в Пошехонье. Быть может, поэтому такая исторически интересная
тема, как жреческое сослови, и не ставилось в нашей литературе даже как
проблема, подлежащая рассмотрению. Нередок взгляд на волхвов, лишь как
деревенских колдунов, знахарей мелкого масштаба. Такими стали далекие
потомки древних волхвов в XVI - XVII вв., по традиции все еще называвшиеся
волхвами. Но даже отрывочные сведения о волхвах XI в., действующих на самом
краю подвластных Руси земле, рисуют их нам как могущественных деятелей,
поднимавших руку и на местную знать («старую чадь») и на знатного киевского
боярина, прибывшего с целой дружиной. В момент ведения христианства волхвы
возглавляли народ и в открытую вели бои с правительственными войсками.
Спустя столетие в том же Новгороде «вълхв въстал при Глебе (Святославе,
внуке Ярослава Мудрого)... Глаголашеть бо людьм, творяся акы бог и мъного
прельсти - мало не вьсего града... И басть мятежь в граде и вьси яша ему
веру и хотяху побити епископа... И разделишася надъвое: кънязь бо Глеб и
дружина его сташа у епископа, а людие вьси идоша за вълхва...».
Этот общеизвестный эпизод свидетельствует о силе влияния языческих
жрецов не только в деревенской глуши, но и в городе, где давно была
учреждена епископская кафедра и построен величественный Софийский собор.
У славян, пишет Гильфердинг, «жрецы имели значение особого, строго
отдаленного от народа сословия... они совершали в святилищах всенародные
моления и те гадания, которыми узнавалась воля богов. Они пророчествовали и
говорили народу от имени богов... Они пользовались особенным почетом и
богатством, распоряжались и доходами с поместий, принадлежавших храмов и
обильными приношениями поклонников.
Наиболее прославленными у балтийских славян был знаменитый храм
Святовита (соответствовавшего русскому Роду) в Арконе на берегу Балтийского
моря.
Управление религиозной жизнью было не простым делом даже на уровне
единичного поселка; оно было сложным на уровне племени с общеплеменными
святилищем и оно стало весьма усложненным и многообразным на уровне
государства, объединенного около полусотни племен.
Простой сельский волхв должен был знать и помнить все обряды,
заговоры, ритуальные песни, уметь вычислять календарные сроки всех
магических действий, знать целебные свойства трав. По сумме знаний он
должен был приближаться к современному профессору этнографии с тою лишь
разницей, что этнограф должен долго выискивать полузабытые пережитки. А
древний колдун, вероятно. Получал многое от своих учителей-
предшественников. Без непрерывной преемственности поколений нельзя
представлять себе тысячелетнюю традиционность всех разновидностей
восточнославянского фольклора.
Кощуны
Важным разделом деятельности волхов-волшебников было создание и
передачи по наследству многообразного обрядного фольклора. Его истоки шли
из далеких глубин первобытности и благодаря бережному сохранению традиций
отголоски словесного творчества дошли в глухих углах России до XIX в., до
встречи с исследователями этнографами. Переводы с греческого позволяют нам
определить, как переводились на русский язык некоторые слова, например
«кощюны», «басни».
Кощуны и басни - близкие понятия, но не тождественные: «Инии гудуть
(играют на смычковых инструментах), инии бають ему и кощюнять». Баять,
рассказывают басни, очевидно, относится к разным видам устной словесности,
и это действие подвергается значительно меньшим нападкам церковников, чем
кощуны, от которых произведено и наше современное слово кощунствовать,
надругаться над святыней. В баснях, очевидно, большое светство, может быть,
бытового (но не эпического), а в кощунах больше язычество, мифологического,
того, что казалось особенно кощунственным и отцам церкви IV -VII вв. и
русскому духовенству XI - XIV вв.
Кощуны семантически связывались с волхвами и волшебником: «Ни черов
внемли, ни кощюньных вълшеб».
Кощуны-мифы четко противопоставляются правдивым эпико-историческим
повествованиям. Церковные писатели того времени считали, что следует «в
кощюн место преславных делес повести сказывати», т.е. предпочитали эпос
мифам. Существовали специальные «баяны» и сказатели мифов - «кощюнники», к
которым народ стекался, не смотря на запрещения:
«Да начнеши мощи кощюнником въспрещати - видиши многы събирающеся к
кощюньникомь».
В какой то мере кощуны связаны с погребальным обрядом:
«Мнозии убо тщеславия ради плачют (о покойнике) а отшедше кощюняють и
упиваются».
Из этой фразы видно, что кощуны исполнялись во время поминок по
умершему. Причем исполнялись они «тщеславия ради», т.е. особо торжественным
поминательным пирогом считался тот, на котором пелись какие-то
мифологические сказания.
При определении первоначальной этимологии слова «кощуна», очевидно,
следует принять допущение двойственной основы его; первая половина (кош-)
прямо сказана с понятием судьбы, жребия, а вторая - более многообразным
набором значений.
Русские переводчики XI - XII вв. устойчиво переводили греческое слово
«кощюны», объединяя в нем понятия судьбы и доброго начала. Исполнялись мифы-
кощуны старцами: «старьчьскыи баси», «старьча кощуны». «Кощюнословие»
иногда объединяется в одной фразе с «кобением», очевидно, исполнение
сказаний могло сопровождаться теми или иными ритуальными жестами и
телодвижениями.
В «Материалах» Срезневского (включающих и переводные произведения, по
которым мы можем точнее представить себе значение русских слов) с
фольклором связаны следующие
| |  скачать работу |
Язычество на Руси |
