Этнические предрассудки
ю я этих мексиканцев! Был у нас один такой, никакого
сладу с ним!.."
Конечно, рассуждение это лишено логики. Каким бы неприятным ни был
знакомый мексиканец, нет никакого основания думать, что все остальные такие
же. Но, несмотря на абсурдность подобного рассуждения, оно кажется
понятным. Люди часто делают необоснованные обобщения и не только в сфере
этнических отношений. Поэтому некоторые социологи утверждают, что
этнические предубеждения вырастают прежде всего из неблагоприятных личных
контактов между индивидами, принадлежащими к различным группам.
Обычно дело представляется так. В процессе общения между людьми часто
происходят разные конфликты и возникают отрицательные эмоции. Когда
конфликтующие индивиды принадлежат к одной и той же этнической группе,
конфликт остается частным. Но если эти люди принадлежат к разным
национальностям, конфликтная ситуация легко обобщается. Отрицательная
оценка одного индивида другим превращается в отрицательный стереотип
этнической группы: все мексиканцы такие, все японцы такие.
Неблагоприятные личные контакты действительно играют определенную роль
в том, что предубеждения возникают и закрепляются. Они могут объяснить,
почему это предубеждение у одного человека проявляется в большей, а у
другого в меньшей степени. Однако они не объясняют происхождение
предубеждения как такового. Дети, воспитанные в расистских семьях,
обнаруживают высокую степень предубеждения против негров, даже если они
никогда в жизни негра не встречали.
Несостоятельность индивидуально-психологического объяснения
предубеждений была доказана опытом американского социолога Ю. Хартли. Он
опросил большую группу средних американцев - людей не особенно высокого
культурного уровня - насчет того, что они думают о моральных и прочих
качествах различных народов. Среди перечисленных им народностей были
названы три, которые вообще никогда не существовали. Ни у кого не было
никогда никаких личных неприятных столкновении с данирейцами. Не было и
бабушкиных сказок или учебников истории, которые бы рассказывали, что три
века назад была война с данирейцами, во время которой те очень
зверствовали, и что вообще данирейцы люди плохие. Ничего этого не было. И
тем не менее мнение об этих выдуманных группах оказалось резко
отрицательным. О них ничего не известно, но то, что они люди нехорошие,
сомнений не вызывает.
Личный опыт индивида отнюдь не причина предубежденности. Как правило,
этому опыту предшествует и во многом предопределяет его стереотип. Общаясь
с другими людьми, человек воспринимает и оценивает их в свете уже имеющихся
у него установок. Поэтому он склонен одни вещи замечать, а другие не
замечать. Эту мысль хорошо иллюстрирует наблюдение знаменитого русского
лингвиста Бодуэна де Куртене (М. Горький цитирует его слова в "Жизни Клима
Самгина"): "Когда русский украдет, говорят: "Украл вор", а когда украдет
еврей, говорят: "Украл еврей". Почему? Потому что в соответствии со
стереотипом (евреи-жулики) внимание фиксируется не столько на факте
воровства, сколько на национальности вора.
Коль скоро человек сам отбирает свои впечатления, предубежденному не
составляет труда найти примеры, подтверждающие его точку зрения. Когда же
его личный опыт противоречит стереотипу, например, человек, убежденный в
интеллектуальной неполноценности негров, знакомится с негром-профессором,
он воспринимает такой факт как исключение. Известны случаи, - когда ярые
антисемиты имели друзей среди евреев; логика здесь очень простая:
положительная оценка отдельного лица лишь подчеркивает отрицательное
отношение к этнической группе как целому.
Иррациональность предубеждения состоит не только в том, что оно может
существовать независимо от личного опыта - никогда не видел цыган, но знаю,
что они плохие, - оно даже противоречит ему. Не менее важно и то, что
установка как целое фактически независима от тех специфических черт,
обобщением которых она претендует быть. Что это значит? Когда люди
объясняют свое враждебное отношение к какой-либо этнической группе, ее
обычаям и так далее, они обыкновенно называют какие-то конкретные
отрицательные черты, свойственные, по их мнению, данной группе. Однако те
же самые черты, взятые безотносительно к данной группе, вовсе не вызывают
отрицательной оценки или оцениваются гораздо мягче. "Линкольн работал до
глубокой ночи. Это доказывает его трудолюбие, настойчивость, упорство и
желание до конца использовать свои способности. То же самое делают
"чужаки": евреи или японцы. Это свидетельствует только об их
эксплуататорском духе и нечестной конкуренции.
Социологи Сэнгер и Флауэрмэн отобрали несколько черт из обычного
стереотипа, "объясняющего" плохое отношение к евреям, и стали опрашивать
предубежденных людей, что они думают об этих чертах - корыстолюбии,
материализме, агрессивности как таковых. Оказалось, что, когда речь идет о
евреях, эти черты вызывают резко отрицательное отношение. Когда же речь
идет не о евреях, те же самые черты оцениваются иначе. Например, такую
черту, как корыстолюбие, у евреев положительно оценили 18 процентов,
нейтрально - 22, отрицательно - 60 процентов опрошенных. Та же черта "у
себя" вызвала 23 процента положительных, 32 нейтральных и 45 процентов
отрицательных оценок. Агрессивность у евреев одобрили 38 процентов. Та же
черта применительно к собственной группе дала 54 процента одобрительных
оценок. Дело, следовательно, вовсе не в отдельных свойствах, приписываемых
этнической группе, а в общей отрицательной установке к ней. Объяснения
враждебности могут меняться и даже противоречить одно другому, а
враждебность остается. Легче всего это показать на примере того же
антисемитизма. В средние века основным "аргументом" против евреев было то,
что они распяли Христа, который сам был евреем, и, следовательно, речь идет
не о национальной, а о религиозной вражде. Многие верили, что евреи имеют
хвосты, кроме того, они считались нечистыми в физическом смысле. Сегодня
мало кто утверждает, что евреи нечистоплотны. Потеряла значение для
большинства людей и религиозная рознь. А предубеждение осталось.
Гитлеровская пропаганда, чтобы натравить на евреев простых людей, говорила
о "еврейском капитале", ставя знак равенства между евреями и
«международными банкирами».
Однако стереотипизированное мышление не вникает в противоречия и
"тонкости". Оно берет одну, первую попавшуюся черту и через нее оценивает
целое. Как оценивает? Это зависит от установки. Для сиониста евреи -
воплощение всяческих достоинств, для антисемита - воплощение всевозможных
пороков. Один и тот же по формальным, внешним признакам антисемитский
стереотип может символизировать самые разнообразные социальные установки -
мелкобуржуазную оппозицию крупному капиталу ("еврейский капитал"),
враждебность господствующего класса социальным переменам ("вечные
смутьяны") и воинствующий антиинтеллектуализм (еврей символизирует
интеллигента вообще). Во всех этих случаях враждебная установка вовсе не
обобщение эмпирических фактов, последние призваны лишь подкреплять ее,
придавая ей видимость обоснованности. И так обстоит дело с любой этнической
группой, с любым этническим стереотипом.
Против любого национального меньшинства, любой группы, которая
вызывает предубеждение, всегда выдвигается одно и то же стандартное
обвинение. «Эти люди» обнаруживают слишком высокую степень групповой
солидарности, они всегда поддерживают друг друга, поэтому их надо
опасаться. Так говорится о любом национальном меньшинстве. Что реально
стоит за таким обвинением?
Малые этнические группы, и в особенности дискриминируемые, вообще
обнаруживают более высокую степень сплоченности, чем большие нации. Сама
дискриминация служит фактором, способствующим такому сплочению.
Предубеждение большинства создает у членов такой группы острое ощущение
своей исключительности, своего отличия от остальных людей. И это,
естественно, сближает их, заставляет больше держаться друг за друга. Ни с
какими специфическими психическими или расовыми особенностями это не
связано.
Недаром ведь кто-то из писателей сказал, что если бы завтра начали
преследовать рыжих, то послезавтра все рыжие стали бы симпатизировать и
поддерживать друг друга. С течением времени это чувство солидарности войдет
в привычку и будет передаваться из поколения в поколение. И цементировалась
бы эта солидарность не цветом волос, а враждебным отношением со стороны
остального общества. В этом смысле этнические предубеждения и любые формы
дискриминации активно способствуют сохранению национальной обособленности и
формированию крайних форм национализма у малых народов.
Столкнувшись с фактом иррациональности этнических предубеждений,
многие ученые пытались объяснить их чисто психологически, особенностями
индивидуальной психологии, неспособностью человека рационально осмыслить
собственную жизнь. Такова, например, знаменитая теория "козла отпущения",
или, выражаясь научным языком, теория фрустрации и агрессии.
Психологическая сторона ее очень проста. Когда как
| |  скачать работу |
Этнические предрассудки |
