Фауст
и выжимали все соки из своих подчиненных, их
доходы не могли поспевать за их растущими расходами. Все было скверно и во
всей стране господствовало общее недовольство. Ни образования, ни средств
воздействия на сознание масс, ни свободы печати, ни общественного мнения,
не было даже сколько-нибудь значительной торговли с другими странами –
ничего кроме подлости и себялюбия; весь народ был проникнут низким,
раболепным, жалким торгашеским духом …
И только отечественная литература подавала надежду на лучшее будущее».
И действительно, несмотря на гнетущие условия, в это время возникло
литературное течение, стремившееся выразить протест против изжившего себя
феодального строя. Это движение получило название «бури и натиска», и
литературным вождем его стал Гете.
В 1794 году в жизни Гете произошло знаменательное событие. Он
встретился с другим великим немецким поэтом – Фридрихом Шиллером. Шиллер
был на десять лет моложе Гете. Путь, пройденный им до сближения с Гете, был
таким же. Шиллер тоже начал с бунтарства и тоже почувствовал всю
бесплодность протеста в условиях отсталой Германии. Так же, как Гете,
Шиллер, живший сначала в соседнем городе Иена, а затем переехавший в Ваймар
вместе с Гете разработал новую программу литературной деятельности.
Сущность ее состояла в том, чтобы воспитать в народе стремление к свободе
посредством красивых произведений литературы. Образец такой литературы Гете
и Шиллер видели в поэзии Древней Греции. Программа эстетического воспитания
народа, созданная Гете и Шиллером получила название «ваймарского
классицизма».
Шиллер утверждает, что воспитание чувства прекрасного неизбежно
возбудить в людях стремление к свободе. Эстетическое воспитание человека
должно стать средством воспитания гражданственности. Но достигается это не
поучениями, а чисто художественными средствами. Необходимо воспитать в
людях мужество, способность действовать, «ибо всякое просвещение рассудка
заслуживает уважения лишь постольку, поскольку оно отражается на характере,
но в известном смысле и проистекает из характера, ибо путь к уму ведет
через сердце. Следовательно, самая настоятельная потребность – развитие
способности чувствовать».
Красоту надо понять как необходимое условие существа человечества. Но
ввиду того, что в жизни нет свободы, надо дать людям первое ощущение ее, и
это достигается посредством искусства.
Частое обращение Гете к античности было вызвано стремлением приобщать
немецких читателей к миру идеальной красоты, где героями были люди большой
энергии и дельного характера.
В стремлении к прекрасной Елене Гете воплощает в поэтически
преображенной форме движение немецкой мысли, связанное с культом
античности. Здесь не может быть и речи о прямой аналогии с подлинной
историей интеллектуального развития Германии XVIII века, но смысл этой
части произведения именно таков.
Легендарному Фаусту нужно было живая плоть Елены, которою он мог бы
овладеть. Но уже Хирон поясняет гетовскому Фаусту, что Елена образ –
созданный фантазией, и поэт, т.е. Гомер, изобразил ни столько живую
женщину, сколько идеальное воплощение женской красоты.
Мифическая героиня –
Лицо без возрастных примет.
Поэт дает без точных линий
Ее расплывчатый портрет.
Именно такая Елена и нужна Фаусту, не реальная женщина, а символ
красоты, поэтический образ совершенства, тот идеал, который искали когда-то
Гете и Шиллер.
Задолго до Шиллера Гете уже оспаривал наследие античной классики в
своем пространстве – первое ваймарское десятилетие и затем в Италии. Он
стремился достичь гомеровской ясности, простаты, естественности, точности
воплощения явлений, действительности в слове.
По сравнению с множеством аллегорических образов, возникающих во
втором акте, третий акт выглядит очень концентрированным и цельным. Три
образа воплощают в нем высокие начала – Елена, Фауст, их сын Эвфорион.
Уродливое же представлено Мефистофелем, преобразившимся в одну из самых
безобразных фигур греческой мифологии Форкиаду. Обе фигуры, Елена и
Форкиада, являются символическими, Елена – воплощение божественной красоты,
однако она существо бессильное и зависит от того, кто берет над нею власть.
Форкиада – символ злобного уродства. Прообразом Эвфориона был Байрон,
скончавшийся не задолго до того, как Гете приступил к созданию своего
великого творения.
Если Байрон почитал Гете как величайшего поэта эпохи, то Гете видел в
авторе «Чайлд – Гаральда» наиболее представительную фигуру современной
литературы.
В глазах Гете Байрон был поэтом, сочетавшим современные порывы,
мятежность духа, глубокую неудовлетворенность жизнью с врожденным чувством
красоты, наивысшим воплощением которой для него, как и для Гете была
античность. Желание поэтически почтить память поэта и побудила Гете создать
образ Эвфориона, полный удивительной красоты.
-Эвфорион, - отвечал Гете, - не человек, а лишь аллергическое
существо. Он – олицетворение поэзии, а поэзия не связана ни со временем, ни
с местом, ни с какой-нибудь определенной личностью.
Юный Эвфорион унаследовал от матери ее прелесный облик, но душа у него
беспокойная и вечно мятующаяся, как у отца. Гете признавал в Байроне
фаустовское начало, оно выразилось в произведении «впрямую подражавшем
первой части «Фауста» - в «Манфреде». Однако, как и Байрону, Эвфориону не
суждена долгая жизнь. Стремясь взлететь, он падает и разбивается насмерть.
Тогда и Елена покидает Фауста; она воспаляется ввысь; Фауст пытается
удержать ее, но в его руках остается только одежда Елены, - символ того,
что человеку нового времени дано овладеть только формой античной красоты,
но не ее духом. Сын Фауста и Елены гибнет. Но идея здесь то же, что и
раньше: союз Фауста и Елены – символ соединения двух разных идеалов –
античного классического и средневекового романтического.
Третий акт второй части выражает сознание поэтом тщетности попыток
возразить античный идеал в современную эпоху. В жизни Фауста и до этого
были ошибки, заблуждения, неудачи. К ним принадлежит и печальный опыт его
соединения с Еленой. Аллегория Гете является в данном случае выражением
самокритики поэта, горестным признанием, что целая полоса его жизни,
прошедшей под знаком возрождения лучших черт античного гуманизма и
эстетики, потерпела крушение. Но сама по себе эта попытка была прекрасной,
и Гете воздвиг в этом акте памятник не только Байрону, но и всему периоду
ваймарского классицизма, созданного им и Шиллером.
1.15. Образ Фауста
В образе Фауста воплощена вера в безграничные возможности человека. В
Фаусте воплощено горячее стремление познать смысл жизни, стремление к
абсолюту, желание выйти за пределы, ограничивающие человека.
В одном из своих писем Зигмунд Фрейд писал: « Когда человек задает
вопрос о смысле и ценности жизни, он нездоров, поскольку ни того, ни
другого объективно не существует». А другой психолог Виктор Франки говорил
так: «Я считаю специфическим человеческим проявлением не только ставить
вопрос о смысле жизни, но и ставить под вопрос существование этого смысла».
Эйнштейн же в свое время заметил, что тот, кто ощущает свою жизнь лишенной
смысла, не только несчастлив, но и вряд ли жизнеспособен.
В процессе искания Фауст, преодолевая созерцательность немецкой
общественной мысли, выдвигает деяние как основу бытия. В произведении Гете
нашли отражение гениальные произведения – диалектики (монолог Духа земли
противоречивые стремления самого Фауста).
У Гете снимается метафизическая противоположность добра и зла.
Отношение и скепсис, воплощенные в образе Мефистофеля, становятся движущей
силой, помогающей Фаусту в его поисках истины. Путь к созиданию проходит
через разрушение – таков вывод, которому по словам Н.Г. Чернышевского,
приходит Гете, обобщая исторический опыт своей эпохи. История Гретхен
становится важным звеном в процессе исканий Фауста. Трагическая ситуация
возникает в результате неразрешимого противоречия между идеалом
естественного человека, каким представляется Фаусту Маргарита, и реальным
обликом ограниченной девушки из мещанской среды. Вместе с тем Маргарита –
жертва общественных предрассудков и догматизма церковной морали. В
стремлении утвердить гуманистический идеал Фауст обращается к античности.
Брак Фауста и Елены выступает символом единения двух эпох. Но это единение
лишь иллюзия – Едена исчезает, а сын гибнет. Итогом исканий Фауста
становится убеждение, что идеал надо осуществлять на реальной земле. При
этом Гете уже понимает, что новое буржуазное общество, создаваемое на
развалинах феодальной Европы, далеко от идеала. Поставленный перед сложным
комплексом проблем 19 века Гете сохраняет просветительный оптимизм, но
обращает его к будущим поколениям, когда станет возможным свободный труд на
свободной земле. Во имя этого светлого будущего человек должен бороться.
«Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на
бой!» - таков конечный вывод, вытекающий из оптимистической трагедии Гете.
1.16. Образ Мефистофеля
После Фауста второе главное действующее лицо – Мефистофель. Он
| |  скачать работу |
Фауст |
