Идейное и художественное своеобразие романа Ф.М. Достоевского Преступление и наказание
ова от Бога, к сожалению, приобрели уродливые формы и
повели его в идейный и нравственный тупик.
Но продолжим знакомство с мнением B.C. Соловьева: «Но вот вдруг то
дело, которое он считал только нарушением внешнего бессмысленного закона и
смелым вызовом общественному предрассудку, - вдруг оно оказывается для его
собственной совести чем-то гораздо большим, оказывается грехом, нарушением
внутренней нравственной правды. Нарушение внешнего закона получает законное
возмездие извне в ссылке и каторге, но внутренний грех гордости, отделивший
сильного человека от человечества и приведший его к человекоубийству, -
этот внутренний грех самообоготворения может быть искуплен только
внутренним нравственным подвигом самоотречения. Беспредельная
самоуверенность, должная исчезнуть перед верой в то, что больше себя, и
самодельное оправдание должно смириться перед высшей правдой Божьей,
живущей в тех самых простых и слабых людях, на которых сильный человек
смотрел, как на ничтожных насекомых».
Страдания преступной совести у Родиона Раскольникова - это огромная
движущая сила, она ведет его к Богу. Причем в это же время энергия
самозащиты у Родиона Раскольникова не иссякает. С удивительными мастерством
Достоевский раскрывает эту двойственность души героя, добавляя все новые и
новые признаки победы совести над разумом.
Любое общение с людьми ранит его все больше и больше, но все больше и
больше его тянет к Богу. После посещения его Разумихиным "... больной
сбросил с себя одеяло и как полоумный вскочил с постели. Со жгучим,
судорожным нетерпением ждал он, чтоб они поскорее ушли, чтобы тотчас же без
них и приняться за дело. Но за что же, за какое дело? - он как будто бы
теперь, как нарочно, и забыл. "Господи! скажи ты мне только одно: знают они
обо всем или еще не знают? А ну как уж знают и только прикидываются,
дразнят, покуда лежу, а там вдруг войдут и скажут, что все давно уж
известно и что они только так... Что же теперь делать? Вот и забыл, как
нарочно; вдруг забыл, сейчас помнил!.."
Бес уныния для души, отошедшей от Бога, почти всегда замещается бесом
самоистребления. Подходит ли эта мысль Достоевского к психологическому
состоянию Раскольникова? Да, подходит! Мысль о самоубийстве неоднократно
посещала его. Двойник его Свидригайлов совершил "свой последний вояж",
застрелился... Но Раскольникова удержала его упорная вера в непогрешимость
его "теории" и расчетов. После эпизода спасения утопленницы с
Раскольниковым происходило следующее: "Раскольников смотрел на все с
странным ощущением равнодушия и безучастия. Ему стало противно. "Нет,
гадко... вода... не стоит, - бормотал он про себя. - Ничего не будет, -
прибавил он, - нечего ждать".
После знакомства с Соней Мармеладовой начался новый этап в духовном
развитии Раскольникова. Не отказавшись от своей "идеи", он стал все больше
и больше погружаться в атмосферу божественного сострадания, самоотречения,
чистоты, олицетворением и носительницей чего была Соня.
Вспомним несколько эпизодов из романа, происшедших с Раскольниковым
после поминок Мармеладова, где происходило его первое общение с Соней.
"Он сходил тихо, не торопясь, весь в лихорадке и, не сознавая того,
полный одного, нового, необъятного ощущения вдруг прихлынувшей полной и
могучей жизни. Это ощущение могло походить на ощущение приговоренного к
смертной казни, которому вдруг и неожиданно объявляют прощение."
Далее он услышал, как его догоняет Поленька с просьбой от Сони:
"Она прибежала с поручением, которое, видимо, ей самой очень
нравилось.
- Послушайте, как вас зовут?.. а еще: где вы живете? - спросила она
торопясь, задыхающимся голоском.
Он положил ей обе руки на плечи и с каким-то счастьем глядел на нее.
Ему так приятно было на нее смотреть, - он сам не знал почему...
- Любите вы сестрицу Соню?
- Я ее больше всех люблю!..
- А меня любить будете?
Вместо ответа он увидел приближающееся к нему личико девочки и
пухленькие губки, наивно протянувшиеся поцеловать его. Вдруг тоненькие, как
спички, руки ее обхватили его крепко-крепко, голова склонилась к его плечу,
и девочка тихо заплакала, прижимаясь лицом к нему все крепче и крепче...
- А молиться вы умеете?
- О, как же, умеем! Давно уже; я, как уж большая, то молюсь сама про
себя, а Коля с Лидочкой вместе с мамашей вслух; сперва "Богородицу"
прочитают, а потом еще одну молитву: "Боже, прости и благослови сестрицу
Соню", а потом еще: "Боже, прости и благослови нашего другого папашу,
потому что наш старший папаша уже умер, а этот ведь нам другой, а мы и об
том тоже молимся.
- Полечка, меня зовут Родион; помолитесь когда-нибудь и обо мне: "и
раба Родиона" - больше ничего.
- Всю мою будущую жизнь буду об вас молиться, - горячо проговорила
девочка и вдруг опять засмеялась, бросилась к нему и крепко опять обняла
его".
Удивительная по глубине и сложности сцена. Это настоящее начало
воскресения Раскольникова. Она вернула ему веру в жизнь, веру в будущее.
Раскольников впервые получил урок бескорыстной христианской любви, любви к
грешникам. Впервые какое-то время он жил божественной стороной своей
натуры. Окончательная духовная перестройка Раскольникова еще впереди, еще
много раз ему нужно соприкоснуться с такой любовью, осиянной божественным
светом. Правда душевное просветление героя длилось недолго - разбуженная
жизненная энергия своим светом ушла во тьму его заблуждений. Вот реакция
Раскольникова на все происшедшее:
"Довольно! - произнес он решительно и торжественно, - прочь миражи,
прочь напускные страхи, прочь привидения!.. Есть жизнь! Разве я сейчас не
жил? Не умерла еще моя жизнь вместе с старою старухой! Царство ей небесное
и - довольно, матушка, пора на покой! Царство рассудка и света теперь и...
и воли, и силы... и посмотрим теперь! Померяемся теперь! - прибавил он
заносчиво, как бы обращаясь к какой-то темной силе и вызывая ее. - А ведь я
уже соглашался жить на аршине пространства!"
Раскольников мысль за мыслью снова превращался в другого человека, не
того, каким он был недавно. Достоевский подмечает, что гордость и
самоуверенность нарастали в нем каждую минуту. Но что-то с ним было и то,
что неизбежно прорастало в его будущее.
После знакомства Раскольникова с Соней Мармеладовой в романе ее образ
стремительно вырастает в своей моральной яркости. Драма ложной мысли
постепенно завершается надеждой на искупление и успокоение совести ценой
страдания. Настоящей героиней романа становится Соня - носительница истинно
христианских идей милосердия, любви, смирения и святости страдания. Великая
религиозная мысль скрывается в этой "отверженной" девушке с бледным и
худеньким личиком.
И что чрезвычайно важно, что определяет дальнейшую судьбу Родиона
Раскольникова и что единственно могло лишить его теоретических подпорок и
подавляющей зачастую власти разума над ним - общение с Соней, в дальнейшем
заставляет Раскольникова смотреть на свое преступление не как на предмет
юридического разбирательства, не как на реализацию социально-философских
выкладок, а как на попрание нравственных норм, нарушение божественных
установлений. Постепенно происходит своеобразное "обезоруживание"
бесовского рационального начала у героя.
Нужно сказать, что Раскольников двойственно относился к жертвенности
Сони. Логика его рассуждений была проста - Соня понапрасну умертвила себя,
ее жертва и вера в помощь Бога совершенно напрасны. Но в процессе диалога
на эту тему возникает ощущение у Раскольникова, что Соня знает что-то
такое, чего ему не понять - его своеобразное злорадство по поводу ее жизни
и религиозных представлений было нужно ему самому - это его сопротивление
духовному воздействию Сони, его стремление отстоять свои прежние позиции,
но вдруг, возможно, неожиданно для него самого происходит какая-то
спонтанная "сдача позиций":
"Он все ходил взад и вперед, молча и не взглядывая на нее. Наконец
подошел к ней; глаза его сверкали. Он взял ее обеими руками за плечи и
прямо посмотрел в ее плачущее лицо. Взгляд его был сухой, воспаленный,
острый, губы его сильно вздрагивали... Вдруг он весь быстро наклонился и,
припав к полу, поцеловал ее ногу...
- Что вы, что вы это? Передо мной! - пробормотала она, побледнев, и
больно-больно сжало вдруг ей сердце. Он тотчас же встал.
- Я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился..."
Поклонение страданию человеческому - это уже христианское движение
души; поклонение "твари дрожащей" - это уже не прежний Раскольников.
Одним из ключевых эпизодов "Преступления и наказания" является тот, в
котором Соня Мармеладова читает Раскольникову описание одного из главных
чудес, совершенных Христом, описываемых в Евангелии, - о воскрешении
Лазаря. "Иисус сказал ей: Я есть воскресение и жизнь; верующий в Меня, если
и умрет, оживет, и всякий живущий и верующий в Меня не умрет вовек. Веришь
ли сему?" Соня, читая эти строки, думала о Раскольникове: "И он, он - тоже
ослепленный и неверующий, - он тоже сейчас услышит, он тоже уверует, да,
да! Сейчас же, теперь же". Раскольников, совершивший злодеяние, должен
уверовать и покаяться.
Это и будет его духовным очищением "воскресение
| |  скачать работу |
Идейное и художественное своеобразие романа Ф.М. Достоевского Преступление и наказание |
