И.Е. Репин в истории русской живописи
где начал работу над картинами «Садко» (приложение № 4) и «Парижское кафе».
Сюжеты этих произведений - фантастическая сказка и жанровая сцена «во
французском вкусе» - кажутся совершенно не «репинскими».
Репин писал Стасову, что он «ужасно заинтересован Парижем, его вкусом,
грацией, легкостью, быстротой и этим глубоким изяществом в простоте». И эти
картины, и адресованные в Россию частные письма отчетливо выявляют круг
творческих интересов молодого живописца. Он не стал рьяным приверженцем
исканий новой парижской школы, но был далек и от ригоризма некоторых своих
русских коллег, склонных усматривать в импрессионизме опасность ухода от
жизненной правды.
Крамской, «душа передвижничества», был всем этим поражен и озадачен. «Я
одного не понимаю, как могло случиться, что Вы это писали? …Я думал, что у
вас сидит совершенно окрепшее убеждение относительно главных положений
искусства, его средств и специальная народная струна. …Человек, у которого
течет в жилах хохлацкая кровь, наиболее способен… изображать тяжелый,
крепкий и почти дикий организм, а уж никак не кокоток».
«Никогда, сколько мне помнится, я не давал клятву писать только дикие
организмы, - отвечал Репин, - нет, я хочу писать всех, которые произведут
на меня впечатление» - и такой ответ есть не что иное, как утверждение
права творческой свободы.
Эта широта интересов, отзывчивость таланта - основные свойства
творческой натуры Репина. В одно и то же время он способен был работать над
совершенно различными вещами и в различной манере.
Репина упрекали в художественной неразборчивости: «Сегодня он пишет из
Евангелия, завтра народную сцену на модную идею, потом фантастическую
картину из былин, жанр иностранной жизни, этнографическую картину, наконец,
тенденциозную газетную корреспонденцию, потом психологический этюд, потом
мелодраму либеральную, вдруг из русской истории кровавую сцену и т.д.
Никакой последовательности, никакой определенной цели деятельности; все
случайно и, конечно, поверхностно… » - так сам Репин пересказывал суть этих
претензий, нередких в отношении его искусства, и с великолепным равнодушием
отвечал: «Что делать, может быть, судьи и правы, но от себя не уйдешь. Я
люблю разнообразие».
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ
Летом 1876 года Репин снова на родине. Ненадолго поселившись в
окрестности Петербурга, он пишет там красивую и лиричную картину «На
дерновой скамье» (1876). На ней изображены жена художника Вера Алексеевна
Репина, ее родители и брат с супругой. В картине соединены все те
художественные уроки, которые Репин мог получить во Франции. Это не
откровенно импрессионистическая манера, но в то же время это работа
художника, который знает и учитывает открытия современной
импрессионистической живописи.
Осенью того же года художник возвращается в свой родной Чугуев, а через
год перебирается оттуда в Москву. Он часто и подолгу гостит в подмосковном
Абрамцеве и оказывается одним из самых деятельных участников мамонтовского
кружка - дружеского сообщества, которое как раз в это время становится
очень важным очагом русской художественной жизни.
5.1. И. РЕПИН И ПЕРЕДВИЖНИКИ.
Начинается самый значительный, самый плодотворный период его творчества,
продолжающийся и после того, как в 1882 году художник переезжает в
Петербург. За какие-нибудь десять - двенадцать лет Репин создает
большинство своих наиболее известных произведений. Он становится членом
Товарищества передвижных художественных выставок - творческого союза,
объединившего на реалистической платформе все крупнейшие силы русского
изобразительного искусства второй половины XIX века. Появление репинских
картин на ежегодных выставках этого объединения превращается каждый раз в
событие общественной и художественной жизни.
«Крестный ход в Курской губернии» (1880-1883) (приложение № 5). Тема
крестного хода - одна из популярнейших в русской живописи. Однако Репин не
имеет соперников в изображении толпы, шествия. В «Крестном ходе» толпа
показана как единый массив. Но когда взгляд начинает выхватывать отдельные
фигуры, создается впечатление, что Репин буквально каждое лицо увидел в
жизни.
В характеристиках привилегированной части толпы - мещан, купцов,
кулаков и помещиков - отчетливы обличительные интонации, имеющие своим
источником критическую тенденцию 1860 годов. На лицах - выражение
притворного благочестия, сознание собственной значительности, важность,
граничащая с чванством.
«Чистая публика» отъединена шеренгой пеших и конных урядников от толпы
нищих странников, возглавляемой горбуном. В картине горбун - единственный
персонаж, чье порывистое движение, в себе самом имеет глубокий
содержательный смысл. На полотне медленно движется и вся толпа, но это
беспорядочное нестройное шествие, не имеющее ни конца, ни начала, не знает
и своей общей цели, огромная масса людей распадается на отдельные, занятые
своими делами и заботами группы. И только устремленной вперед фигуре
горбуна мотив движения обретает вполне самостоятельное значение, внутренний
импульс. Полусонному состоянию, в котором пребывает бесконечный людской
поток, резко противостоит энергия встревоженной души, молчаливая твердость
человеческой воли.
В крестьянских полотнах Репина сказывается широта художественных
интересов автора. Вынашивая замысел эпического, многофигурного «Крестного
хода», он мог одновременно увлекаться и решением более частных задач. Так
возникают, например, его известные портретные работы «Мужик с дурным
глазом» и «Мужичок из робких» (обе 1877) подчеркнуто «объективные»,
социально определенные образы-типы, много дающие для понимания сложности
народного характера. Наряду с желанием постичь «вечные», коренные проблемы
русской деревенской жизни Репин был способен откликаться и на самые
злободневные вопросы крестьянского бытия. Однако эта злободневность
попадала в поле зрения художника именно той стороной, которая выражала
собою типичные черты русской мужицкой доли. Свидетельство тому - несколько
репинских произведений, навеянных событиями русско-турецкой войны.
В отличие от своего знаменитого современника В.В. Верещагина,
непосредственного участника русско-турецкой войны, посвятившего ей большой
цикл батальных полотен, Репин не писал боевых сцен. Военная эпопея
оборачивается в его глазах все теми же эпизодами трудного крестьянского
существования. Таково, например, большое жанровое полотно «Проводы
новобранца» (1879). И хотя оно заметно отличается от зрелых репинских
произведений несколько условной картинностью композиционного замысла, в нем
есть правда человеческих чувств, достоверность изображаемого крестьянского
быта.
5.2. РЕВОЛЮЦИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ И. РЕПИНА.
Особое место в творческой биографии художника занимает серия работ
посвященных революционной теме. Именно эти замыслы имел в виду мастер,
когда, собираясь переезжать из Москвы в Петербург, заявлял о своем желании
писать картины «из самой животрепещущей жизни».
Интерес Репина к русскому освободительному движению той поры и его
участникам, интерес, который он разделял и с писателями, и с некоторыми
своими коллегами-передвижниками, говорил, прежде всего, о жизненной
активности его творческой позиции, о его социальной чуткости. Начав с
беглых этюдных набросков, художник последовательно углублял эту тему,
поворачивая ее разными жизненными гранями, выявлял в ней различные
психологические аспекты. Даже один и тот же сюжет, «Арест пропагандиста», в
нескольких графических эскизах и живописных вариантах обретал каждый раз
особый человеческий смысл, свою интонацию. Картину не хотели разрешать к
показу. Дело дошло до царя.
Репин вспоминает, что устроители выставки пригласили царя осмотреть
экспозицию накануне вернисажа: «Александр III все рассмотрел». Далее он
пишет: «Даже «Арест пропагандиста» вытащили ему, и тот рассматривал и
хвалил исполнение, хотя ему показалось странным, почему это я писал так
тонко и старательно».
Репин недвусмысленно говорил: «Невозможно, чтобы европейски
образованный человек искренне стоял за нелепое, потерявшее всякий смысл
самодержавие, этот допотопный способ правления годится только еще для диких
племен, неспособных к культуре».
Наконец выставка открыта. Автор картины с удовольствием резюмирует:
«Моя выставка здесь делает большое оживление. Народу ходит много. Залы
светлые, высокие, погода чудная, солнечная. Много студенчества, курсисток и
даже ремесленников толпится в двух залах и рассыпается по широкой лестнице.
«Арест пропагандиста» стоит, и от этой картинки, по выражению моего
надсмотрщика Василия, «отбою нет».
Сюжетное продолжение этого цикла - «Отказ от исповеди». Картина была
написана под впечатлением поэмы Николая Минского «Последняя исповедь»,
опубликованной в нелегальном журнале «Народная воля»:
Прости, господь, что бедных и голодных
Я горячо, как братьев, полюбил…
Прости, господь, что вечное добро
Я не считал несбыточною сказкой.
| |  скачать работу |
И.Е. Репин в истории русской живописи |
