История как предмет философского исследования
рение
противоречий внутри накапливают такой заряд, когда эволюционный путь
неизбежно прерывается и происходит социальный взрыв. Создаются условия не
только для разрушительных, но и для созидательных прогрессивных
преобразований. А вот нейтрализация негативных и степень реализаций
позитивных сторон во многом зависят от участников революционного процесса.
Искусственная же консервация потребностей общества, неоправданное
замедление его развития оказываются пагубными для прогресса и приводили в
конечном счете к более тяжелым жертвам и разрушительным последствиям.
Обратимся к опыту России. Многочисленные труды историков убедительно
показали объективную обусловленность революционного взрыва в России. Без
него практически уже было невозможно разрешить накопившиеся в обществе
острые противоречия, вывести его из глубочайшего кризиса. Февральская
революция привела к смене власти, но не решила ни одной из назревших
социальных задач, не вывела страну из пучины первой мировой войны,
явившейся одним из ускорителей революции. Независимо от стремлений тех или
иных политических партий, объективно, с точки зрения национальных интересов
страны, жизненных потребностей народа главная общественная цель состояла в
том, чтобы вырвать Россию из вековой отсталости и вывести её на путь
прогрессивных экономических и социальных преобразований. В.И. Ленин и его
сторонники полагали, что достигнуть этой цели можно только на путях
социализма. Кадеты, эсеры, другие партии видели иные пути. Непримиримость
той и другой стороны привели к гражданской войне, террору, и ко всем
последующим бедствиям.
По вполне понятным причинам в фокусе теоретических и политических
споров находится Октябрьская революция. Все чаще её называют не иначе, как
исторической ошибкой. Хотелось бы заметить, что исторические процессы
зависят не только от субъективного желания, действия людей, политических
партий. Существует объективная логика истории, диктующая правила поведения
противоборствующим сторонам.
Кризисные явления в нашей исторической науке в немалой степени
обусловлены тем, что не было действительно объективного анализа истории
революции. В частности, на протяжении более 70 лет Октябрь освещался лишь с
точки зрения правоты большевиков. Однако теперь у нас быстро произошел
переход от одной крайности к другой. Появилось немало односторонних
публикаций, в которых совсем отрицается стремление советской власти
избежать гражданской войны, замалчиваются вооруженные восстания и мятежи
эсеров, террор и жестокость белого движения.
На этот счет имеется много противоположных свидетельств. Так
«непредвзятый» свидетель и участник событий Локкарт в 30-е годы признавал,
что сразу после октябрьского переворота «петербургская жизнь носила
своеобразный характер. Той железной дисциплины, с которой правят ныне
большевики, не было тогда и в помине. Террора ещё не существовало, нельзя
даже сказать, что население боялось большевиков. Газеты большевистских
противников ещё выходили, а политика советов подвергалась в них жесточайшим
нападкам. Их последующая жестокость явилась следствием обостренной
гражданской войны. Нынешней политикой мы содействовали усилению террора и
увеличению кровопролития»[30]. Локкарт – английский представитель в Москве
в те годы.
В международном аспекте Октябрьская революция оказала существенное
влияние на процесс социальной трансформации капиталистического общества,
способствовала новому подъему национально-освободительного движения.
Нельзя закрывать глаза на тот исторический факт, что советское
государство вынуждено было почти постоянно жить в условиях военной угрозы и
вызванного его экономического перенапряжения. Это потребовало форсированной
индустриализации, огромных затрат на создание современного военно-
промышленного комплекса. Перенапряженное экономическое состояние страны и
вытекающие из него последствия усугублялись крупными просчетами советского
государства на международной арене. Политика глобального противостояния,
втягивание в непосильную гонку вооружений, растрата огромных средств для
поддержки по идеологическим соображениям ряда нежизнеспособных режимов в
странах третьего мира вели общество по пути неразумного расходования всех
жизненных сил страны.
Таким образом, принцип историзма требует, чтобы ни одно явление в
развитии общества не идеализировалось, но вместе с тем и не отрицалось. Они
должны изучаться.
Если реальная история как объективная действительность есть процесс
развития природы и общества, то историческую науку можно представить как
комплекс общественных наук, изучающих прошлое человечества во всем его
многообразии. В соответствии с этим к ней примыкают определенные отрасли
гуманитарного знания.
Что касается военной истории, то она рассматривается как составная
часть всей системы военных знаний. Но поскольку военная история тесно
связана с исторической наукой в целом общим объектом исследований и имеет
сходные с ней методы анализа и отображения действительности, одновременно
она представляет собой одну из составных частей всего комплекса
исторических дисциплин.
Вместе с тем недопустим искусственный отрыв военной истории и других
разделов военного дела от военной науки в целом. Выводы науки не смогут
строиться лишь на анализе современного состояния дел. Путь к познанию
логики и законов развития науки лежит через изучение её истории, изменение
предмета её исследования, так как настоящее и будущее науки есть
закономерное продолжение её предшествующего исторического развития.
Главная задача любой науки – познание объективных закономерностей
исследуемых явлений, а это возможно лишь при рассмотрении их в
диалектическом развитии. Если различные состояния тех или иных явлений в
прошлом, настоящем и будущем исследуются изолированно друг от друга, то
появляется возможность только сравнивать, что было, что есть и будет, но
без ответа остается главный вопрос – как из одного явления возникает
другое. Да и сама историческая работа не может производиться вне
потребностей настоящего и будущего. «История становится наукой лишь
постольку, поскольку ей удается объяснять изображенные ею процессы с точки
зрения социологии»[31]
Исходя из всего вышесказанного, можно определить предмет военно-
исторической науки. Им является изучение войн и военной деятельности
государств в единстве их экономических, социально-политических и военных
сторон. Необходимость познания этих объективных явлений, их закономерности
и определяет содержание и структуру военно-исторической науки, которые
должны отражать современные знания.
Современная система военно-теоретических знаний связана с изучением
природы войн и армии как сложного социально-политического общественного
явления, представляющего собой не только столкновение вооруженных сил, но и
борьбу народов, государств. Собственно в ней выделяют три группы
объективных процессов и явлений со свойственными им закономерностями.
Во-первых, социально политическая сущность войны, проблемы её
предотвращения, которые изучаются общими учениями о войне и армии.
Во-вторых, вооруженная борьба, которая является предметом военной
науки, а также сопредельных специальных отраслей ряда наук.
В-третьих, это экономические, идеологические и другие невоенные
средства и формы борьбы с противником во время войны, которые всегда
изучались различными науками в соответствии со свойственной им
проблематикой.
Общепризнанным методологическим требованием к исторической науке
являются её справедливость и объективность. Объективность и правдивость
исторических исследований больше всего страдали от их подчинения
субъективным интересам той или иной политики и идеологии, когда
оправдывалось и выдавалось за успех все, что было в нашей истории, в том
числе и явные провалы в экономике и политике.
Но в то же время существует и другая крайность когда, справедливо
ведя борьбу против прежних искажений, некоторые ученые перечеркивают всю
прежнюю историю часто предвзято пишут о важнейших событиях прошлого.
Однако даже при самом критическом настрое и подходе к прошлому нельзя
забывать, что за всем этим стоят судьбы многих людей. Процесс проведения
беспощадной критики и низвержения всего прошлого не может без конца
продолжаться. Рано или поздно придется начинать созидание, которое
невозможно без определенного исторического фундамента.
Заключение
Подводя итог вышеизложенному можно сказать, что были рассмотрены
разные концепции философии истории. Стало вино, что одни философы и
историки главное внимание уделяют проблемам онтологии, а другие
гносеологии и эти подходы к осмыслению исторического процесса нельзя
отрывать друг от руга, так как процесс познания исторических и социальных
феноменов невозможен без выяснения объективной истины, без установления
истинности тех или иных фактов, без анализа тех или иных событий. Проблемы
онтологии и гносеологии философия истории рассматривает в единстве, во
взаимной связи.
Философия истории исходит из того, что история имеет свои собственные
законы функционирования, что она непрерывно развивается, изменяется, имеет
определенный характер, что прошлое и
| |  скачать работу |
История как предмет философского исследования |
