К.П. Брюллов – портретист
1824). Слегка подавшийся вперед корпус и
внимательный взгляд прищуренных глаз словно объясняются не близорукостью
Львова (Брюллов говорил, что, пробыв с ним один лишь час, сам стал
горбиться и щуриться), а действенностью характера, полного затаенных
чувств.
Еще экспрессивней портрет А. П. Брюллова. Как и портрет А. Н. Львова и
автопортрет, он написан в один сеанс, выражая первые, непосредственные
чувства художника, не успевшего завершить свое творение. Брюллов сохраняет
индивидуальные черты внешности своего брата, но вносит в его образ и свое
представление о душевном состоянии современного человека. Его определяет
страстность, мучительность неразгаданных вопросов, повышенная
взволнованность духа. Разметались темно-русые пряди волос А. П. Брюллова,
широко раскрыты карие глаза под изломами тонких бровей, чуть приоткрылись
от жаркого дыхания его губы. Беспокойно падающие на лицо тени заостряют
мягкие линии лица. Скромные, нейтральные тона портрета А. Н. Рамазанова
сменила теперь интенсивно зазвучавшая палитра. Портрет А. П. Брюллова
выдержан в теплой, золотисто-коричневой гамме тонов. Но в ней ярко
загорается пунцовая полоска жилета, находя отзвуки в пламенеющем ухе и
красных губах.
Новые творческие искания Брюллова нашли дальнейшее развитие в портрете
русского посланника в Риме — Г.И. Гагарина, просвещенного человека, широко
известного своей любовью к искусству и дружбой с художниками.
Искренняя дружба связывала К. Брюллова с Г.И. Гагариным, который рано
распознал огромное дарование в молодом тогда еще художнике. К. Брюллов был
так привязан к Г.И. Гагарину, что во время своей тяжелой болезни, постигшей
его в 1835 году, решил составить завещание, по которому оставлял ему все
свои произведения.
Создавая портрет князя Г.И. Гагарина (1828—1830), Брюллов точно
следовал завету Рылеева: «Не сан, не род—одни достоинства почтенны».
Благородное, с тонким овалом лицо Гагарина привлекает особой, скрытой в нем
силой человеческих переживаний. В его образе, проникновенно воссозданном
Брюлловым, ощущаются те чувства и мысли, которыми проникнуты были лучшие
люди России в годы разгрома декабристов. Глубокая дума, казалось, залегла
на его высоком челе между складками слегка сдвинутых бровей. Серьезно и
вдумчиво выражение его глаз, сдержанно строга линия сжатых губ.
Брюллов немногословен в своих композиционных приемах, пользуясь формой
погрудного портрета. Светлым пятном проступает лицо Гагарина, обрамленное
великолепно написанным меховым воротником темной одежды. Скромность
изобразительных средств Брюллова восполняется сложностью чувств,
наполняющих образ Гагарина. Эти качества портрета ставят его в первый ряд
произведений, созданных Брюлловым в начальный период пребывания в Италии.
Дар проникновения в характер портретируемого, свойственный Брюллову,
сказывается и в портрете Н. А. Охотникова, написанном в 1827 году. Портрет
Охотникова, отличаясь высокими живописными достоинствами, оригинальностью
композиционного решения и схожестью облика, лишен той внутренней душевной
силы, которая привлекает в изображении Г.И. Гагарина.
Работая над интимно-камерной формой портрета, молодой Брюллов проявил
интерес и к другим его видам. Новыми исканиями отмечен портрет семьи Г. И.
Гагарина (его жены—Екатерины Петровны и трех младших сыновей — Феофила,
Льва и Евгения), написанный в 1824 году.
Композиция группового портрета, использованная Брюлловым при
изображении семьи Гагарина, не была случайным эпизодом в его деятельности
портретиста. Отныне она заняла существенное место в его замыслах, меняя
лишь форму своего проявления.
Групповой портрет был известен в русском искусстве задолго до появления
произведения Брюллова. Новым у Брюллова было раскрытие портрета как жанрово-
бытовой сцены. Жанризация портрета шла параллельно с работой Брюллова над
бытовыми сценами. Групповой портрет обрел сюжетную завязку,
повествовательность. Он стал восприниматься, как рассказ о повседневной
жизни частного человека. При всех индивидуальных отличиях творческая
устремленность Брюллова к жанризации портрета идейно близка была искусству
А. Венецианова, создавшего в это время портрет своей семьи за завтраком.
По-домашнему уютно расположилась семья Гагариных за круглым столом,
уставленным принадлежностями рисовального искусства, точно случайно
застигнутая художником за обычными вечерними занятиями, красочно описанными
Гагариным в его воспоминаниях. Но бытовая сцена в изображении Брюллова не
снижена до уровня простой обыденности. От прозаизма ее охраняло то
лирическое чувство, которое вносил как некий драгоценный дар в свои лучшие
творения поэт Брюллов.
Студия Брюллова в Риме, находившаяся вначале на Via Margetto, а затем
на Via Corso, за несколько лет до появления на выставке прославившей его
имя картины «Последний день Помпеи», привлекала внимание широкой
художественной общественности. О «ранней и вполне заслуженной известности»
Брюллова писал еще в 1827 году передовой русский журнал «Московский
вестник». Всесторонняя образованность, прогрессивность взглядов,
независимость поведения очень рано сделали Брюллова душой римского кружка
художников. В нем видели мастера, наделенного огромным талантом, способного
воплотить в искусстве передовые идеи времени, человека с острым чувством
современности. Принципиальность поведения Брюллова выразилась в разрыве с
Обществом поощрения художников, в отказе носить орден Владимира, которым
наградил его в 1829 году Николай I, как и в целом ряде других поступков.
Русские путешественники считали своей обязанностью посетить студию
Брюллова, в котором видели будущую славу и гордость России. Встреч с
художником искал по приезде в Неаполь в 1831 году молодой М. И. Глинка и в
Риме А. К. Толстой.
Идеи, овладевшие Брюлловым в конце 1820-х годов—начале 1830-х годов,
отразились на его портретных замыслах. Они отвечали общему направлению
русского искусства в последекабрьский период. Перед русской художественной
культурой, оплодотворенной идеями освободительного движения, встали новые,
более сложные задачи. От художника требовался теперь более широкий охват
жизненных явлений, глубина идейного содержания. Естественным оказалось
тяготение к большому монументальному полотну. Новые задачи нашли
преломление и в области портрета. Влечение к репрезентативному портрету
проявили в эти годы Кипренский, Тропинин и Венецианов, хотя эта форма
искусства не соответствовала особенностям их дарования.
Брюллов не мог оказаться в стороне от общего движения. Работая над
портретом, он стремился выйти за пределы камерного раскрытия образа
человека, стараясь найти новые пути для всестороннего охвата жизни. Он
желал углубить и расширить содержание портрета, показав связь человека с
окружающей средой. Это усложнило его задачи портретиста, подводя вплотную к
проблемам портрета-картины. Неудержимо влекло его к большому,
монументальному полотну. Не случайно работа художника над новой формой
большого портрета совпала с первыми эскизами к «Последнему дню Помпеи». Так
постепенно пришел Брюллов в конце 1820-х годов к новому для него виду
портрета. Он требовал от художника многообразия композиционных приемов,
включения в портрет различных мотивов архитектуры, пейзажа, интерьера, а
главное, широты художественного обобщения. Дерзанию Брюллова-новатора
сопутствовало его возросшее мастерство художника.
Обратившись к традициям репрезентативно-парадного портрета, столь
высоко поднятого в XVIII веке классиками русского искусства Антроповым,
Левицким и Боровиковским, Брюллов придал ему новое содержание.
Репрезентативный портрет в раскрытии Брюллова получил характер
великолепного зрелища. Этому способствовала неистощимая фантазия художника,
действенность композиции, богатство цветовой оркестровки. Замечательный
мастер большого полотна, в совершенстве владевший даром режиссера, Брюллов
широко пользовался эффектами обстановки, аксессуарами, звучностью своей
палитры.
При всем том портреты Брюллова никогда не снижались до уровня
бессодержательного «обстановочного портрета». Образ человека всегда
господствовал в портретных замыслах художника, подчиняя себе декоративные
задачи.
Идеал Брюллова предполагал совершенную красоту человека. Не сразу
постиг художник его сложную духовную жизнь. Молодой Брюллов не углублялся в
тайники человеческой души. Красоту он видел в физическом совершенстве,
увлекаясь в больших портретах внешними эффектами. Но сила дарования и
верное чувство натуры, никогда не покидавшее Брюллова, помогли ему
удержаться на той грани, за которой уже начиналась область
бессодержательного искусства.
Одним из первых больших портретов Брюллова было изображение музыканта
М. Ю. Виельгорского в 1828 году.
Композиция портрета Виельгорского отмечена чертами декоративности.
Декоративно решена обстановка с тяжелым занавесом, приоткрывающим вид на
дымящийся Везувий, повышенно ярко звучит колорит портрета, в котором
господствует красный цвет халата, подбитого голубым шелком, — приподнято-
театральна поза музыканта, торжественным жестом проводящего смычком по
струнам виолончели. Но сквозь все условности портрета прорывается живое
чувство вдохновения, объявшего сердце музыка
| |  скачать работу |
К.П. Брюллов – портретист |
