Культура Китая
чжоуской китайской системе ценностей за
тысячелетие, предшествовавшие эпохе Конфуция, подготовили страну к
восприятию тех принципов и норм жизни, кото-
рые навсегда вошли в историю под наименованием конфуцианства.
Конфуций (Кун-цзы, 551-479 до н.э.) родился и жил в эпоху
больших социалистических и политических потрясений, когда чжоуский
Китай находился в состоянии тяжёлого внутреннего кризиса.
Высокоморальный Цзюнь-цзы, сконструированный философом в качестве
модели, эталона для подражания, должно было обладать двумя
важнейшими в его представлении достоинствами: гуманностью и чувством
долга. Конфуций разработал и ряд других понятий, включая верность и
искренность (чжен), благопристойность и соблюдение церемоний и обрядов
(ли). Следование всем этим принципам будет обязанностью благородного
Цзюнь-цзы. “Благородный человек” Конфуция - это умозрительный
социальный идеал, назидательный комплекс добродетелей. Конфуций
сформулировал основы того социального идеала, который хотел бы
видеть в Поднебесной: «Пусть отец будет отцом, сын - сыном, государь -
государем, чиновник – чиновником», то есть пусть всё в этом мире
хаоса и сумятиц станет на свои места, все будут знать свои права
и обязанности и делать то, что им положено. И общество должно
состоять из тех, кто думает и управляет - верхов, и тех, кто
трудится и повинуется - низов. Такой социальный порядок Конфуций и
второй основоположник конфуцианства Мэн-цзы (372 - 289 до н.э. )
считали вечным и неизменным, идущим от мудрецов легендарной
древности.
Одной из важных основ социального порядка, по Конфуцию, было
строгое повиновение старшим. Любой старший, будь то отец, чиновник,
наконец, государь, - это беспрекословный авторитет для младшего,
подчинённого, подданного. Слепое повиновение его воле, слову, желанию -
это элементарная норма для младших и подчинённых, как в рамках
государства в целом, так и в рядах клана, корпорации или семьи.
Успехам конфуцианства в немалой степени способствовало и то,
что это учение базировалось на слегка изменённых древних
традициях, на привычных нормах этики и культа. Апеллируя к самым
тонким и отзывчивым струнам души китайца, конфуцианцы завоёвывали
его доверие тем, что выступали за милый его сердцу консервативный
традиционализм, за возврат к «доброму старому времени», когда и
налогов было меньше, и люди жили лучше, и чиновники были
справедливее, и правители мудрее...
В условиях эпохи Чжаньго (V – III вв. до н.э.), когда в
Китае ожесточённо соперничали различные философские школы,
конфуцианство по своему значению и влиянию стояло на первом месте.
Но, несмотря на это, предлагавшиеся конфуцианцами методы управления
страной тогда не получил признания. Этому помешали соперники
конфуцианцев – легисты.
Учение законников - легистов резко отличалось от
конфуцианского. В основе легистской доктрины лежал безусловный примат
писаного закона. Сила и авторитет которого должен держаться на
палочной дисциплине и жестоких наказаниях. По легистским канонам,
законы разрабатывают мудрецы – реформаторы, издаёт их государь, а
осуществляют на практике специально отобранные чиновники и министры,
опирающиеся на мощный административно-бюрократический аппарат. В
учении легистов, почти не апеллировавших даже к Небу, рационализм
был доведён до своей крайней формы, порой переходившей в
откровенный цинизм, что можно легко проследить на примере
деятельности ряда легистов – реформаторов в различных царствах
чжоуского Китая в VII –IV вв. до н.э. Но не рационализм или
отношение к Небу было основным в противостоянии легизма
конфуцианству. Важнее было то, что конфуцианство делало ставку на
высокую мораль и другие традиции, тогда как легизм выше всего
ставил закон, державшийся на строгих наказаниях и требовавший
абсолютного повиновения сознательно оглуплённого народа. Конфуцианство
ориентировалось на прошлое, а легизм бросал этому прошлому открытый
вызов, предлагая в качестве альтернативы крайние формы авторитарной
деспотии.
Грубые методы легизма для правителей были более приемлемыми
и эффективными, ибо они позволяли твёрже держать в руках
централизованный контроль над частным собственником, что имело
огромное значение для усиления царств и успехов в их ожесточённой
борьбе за объединение Китая.
Синтез конфуцианства и легизма оказался не столь уж сложным
делом. Во-первых, несмотря на многие различия, легизм и конфуцианство
имели немало общего: сторонники обеих доктрин мыслили
рационалистически, для тех и других государь был высшей инстанцией,
министры и чиновники – его основными помощниками в управлении, а
народ – невежественной массой, которой следовало руководить должным
образом для её же блага. Во-вторых, синтез этот был необходим:
введённые легизмом методы и инструкции ( централизация администрации
и фиска, суда, аппарата власти и т.п. ), без которого нельзя было
управлять империей, в интересах той же империи следовало сочетать
с уважением к традициям и патриархально-клановым связям. Это и было
сделано.
Превращение конфуцианства в официальную идеологию явилось
поворотным пунктом как в истории этого учения, так и в истории
Китая. Если ранее конфуцианство, призывая учиться у других,
предполагало за каждым право самому размышлять, то теперь входила в
силу доктрина абсолютной святости и непреложности других канонов и
мудрецов, каждого их слова. Конфуцианство сумело занять ведущие
позиции в китайском обществе, приобрести структурную прочность и
идеологически обосновать свой крайний консерватизм, нашедший наивысшее
выражение в культе неизменной формы.
Конфуцианство воспитывало и образовывало. Начиная с эпохи
Хань, конфуцианцы не только держали в своих руках управление
государством, но и заботи -лись о том, чтобы конфуцианские нормы и
ценностные ориентиры стали общепризнанными, превратились в символ
«истинно китайского». Это и привело к тому, что каждый китаец по
рождению и воспитанию должен был прежде всего быть конфуцианцем, то
есть с первых шагов жизни китаец в быту, обращении с людьми, в
исполнении важнейших семейных и общественных обрядов и ритуалов
действовал так, как это было санкционировано конфуцианскими
традициями. Даже если он со временем становится даосом или
буддистом, или даже христианином,- всё равно, пусть не в убеждениях,
но в поведении, обычаях, манере мышления, речи и во многом другом,
часто подсознательно, он оставался конфуцианцем.
Воспитание начиналось с малолетства, с семьи, с приученных к
культу предков, к соблюдению церемониала и т.д.. Система образования
в средневековом Китае была ориентирована на подготовку знатоков
конфуцианства.
Конфуцианство – регулятор жизни Китая. Центализованное
государство, существовавшее за счёт ренты – налога с крестьян, не
поощряло чрезмерного развития частного землевладения. Коль скоро
усиление частного сектора переходило допустимые границы, это вело к
значительному снижению доходов казны и расстройству всей
административной системы. Возникал кризис, и в этот момент начинал
действовать конфуцианский тезис об ответственности императоров и их
чиновников за дурное управление. Кризис преодолевался, но восстание,
которое его сопровождало, уничтожало всё, что было достигнуто частным
сектором. После кризиса центральная власть в лице нового императора
и его окружения становилась сильней, а часть частного сектора
начинала всё сначала. Конфуцианство выступало и как регулятор во
взаимоотношениях страны с Небом, и - от имени Неба – с различными
племенами и народами, населявшими мир. Конфуцианство поддержало и
вознесло созданный ещё в иньско - чжоуское время культ правителя,
императора, «сына Неба», управляющего Поднебесной от имени великого
Неба.
Конфуцианство стало не просто религией, а также и политикой,
и административной системой, и верховным регулятором экономических и
социальных процессов – словом, основой всего китайского образа жизни,
принципом организации китайского общества, квинтэссенцией китайской
цивилизации.
В течение двух с лишним тысяч лет конфуцианство формировало
умы и чувства китайцев, влияло на их убеждения, психологию,
поведение, мышление, речь, восприятие, на их быт и уклад жизни. В
этом смысле конфуцианство не уступает ни одной из великих решений
мира, а кое в чём и превосходит их. Конфуцианство заметно окрасило
в свои тона всю национальную культуру Китая, национальный характер
населения. Оно сумело стать – во всяком случае для старого Китая –
незаменимым.
Большое распространение имела в древнем Китае и другая
философская система, принадлежавшая Лао-цзы, резко отличавшаяся от
конфуцианства своим ярко выраженным умозрительным характером.
Впоследствии из этой философской системы выросла целая сложная
религия, так называемый даосизм, который просуществовал в Китае свыше
2000 лет.
Даосизм в Китае занимал скромное место в системе
официальных религиозно-идеологических ценностей. Лидерс
| | скачать работу |
Культура Китая |