Личность и государство в романе Е.И. Замятина Мы
ии произведения (рукопись
лежит на столе, она раскрывается, на неё падает слеза О - 90, на неё
бросает свои чулки I - 330, герой вынужден скрывать написанное от
постороннего взгляда), образ текста приобретает сюжетообразующую роль: он
влияет на судьбы действующих лиц, в том числе и на судьбу самого творца.
Рукопись читают, о ней доносят, она становится причиной провала
заговорщиков, основой предположений I - 330 о предательстве Д - 503,
метафорическим воплощением внутреннего преображения Д - 503.
«Чулки - брошены у меня на столе, на раскрытой 193-й странице моих
записей. Второпях я задел за рукопись, страницы рассыпались и никак не
сложить по порядку, а главное - если и сложить, всё равно - не будет
настоящего порядка, всё равно - останутся какие-то пороги, ямы,
иксы».Падение рукописи символически выражает беспорядок, иррациональность
универсума. Падая, рукопись рассыпается на отдельные, не связанные друг с
другом фрагменты, утрачивая, таким образом, художественную целостность, но
при этом «упавшая» рукопись начинает адекватно воспроизводить структуру
распавшегося на хаотические фрагменты мира. Автор - создатель рукописи
дважды меняет в романе свой облик: сначала духовно воскресает, затем
духовно погибает. После появления у Д - 503 «неизлечимой души»
развёртывается трагическая история его «гибели». Возникшая было
многомерность его сознания сводится к одномерности при помощи Великой
Операции, используемой в Едином Государстве как радикальный метод
«идеологического» воздействия на жителей и генеральный ответ на все
вопросы, заданные Д - 503. Предчувствуя это, Д - 503 прощается с
читателями: «Я ухожу - в неизвестное. Это мои последние строки. Прощайте -
вы, неведомые, вы, любимые, с кем я прожил столько страниц, кому я,
заболевший душой, - показал всего себя, до последнего смолотого винтика, до
последней лопнувшей пружины...я ухожу»; «Я не могу больше писать - я не
хочу больше!»
4) «Сопротивление человеческой природы».
Всем своим поведением бросает вызов Единому Государству I-330. Не
принимая всеобщего «сдобного» счастья, она заявляет: «…я не хочу, чтобы за
меня хотели другие, а хочу хотеть сама». Под ее влияние попадает не только
Д-503, но и верноподданный поэт R-13 (вспомним его бледное лицо и
трясущиеся губы в день казни), и доктор, выдающий липовые справки, и даже
один из Хранителей. Неподчинение воле Единого Государства проявляет и
безымянный поэт, сочинивший кощунственные стихи. И даже О-90, такая слабая
и беззащитная, вдруг ощутила потребность в простом человеческом счастье, в
счастье материнства.
А сколько их еще! И та женщина, что бросилась через строй к одному из
арестованных, и те тысячи, что попытались проголосовать «против» в День
Единогласия, и те, кто пытался захватить Интеграл, и те, кто взорвал Стену,
наконец, те дикие, живущие за Зеленой Стеной, чудом уцелевшие после
Двухсотлетней войны, назвавшие себя Мефи.
Каждого из этих героев Замятин наделяет какой-либо выразительной чертой:
брызжущие губы и губы-ножницы, двояко изогнутая спина и раздражающий икс.
Целую цепочку ассоциаций вызывает эпитет «круглый», связанный с образом О-
90: возникает ощущение чего-то домашнего, спокойного, умиротворенного; круг
дважды повторен даже в ее номере.
Кульминацией сопротивления человеческой природы механическому
благоденствию становится заговор против Единого Государства и восстание. Их
возглавляет I - 330 - та женщина, которую любил герой. Это восстание во имя
любви, во имя права на собственные чувства и пристрастия, во имя
возвращения к естественной жизни.
Итак, Единому Государству, его абсурдной логике в романе противостоит
пробуждающаяся душа, то есть способность чувствовать, любить, страдать.
Душа, которая и делает человека человеком, личностью. Единое Государство не
смогло убить в человеке его духовное, эмоциональное начало. Так герой
вступает в непримиримый конфликт не только с Единым Государством, но и с
самим собой. Ощущение болезни борется с нежеланием выздоравливать,
осознание долга перед обществом – с любовью к I - 330, рассудок – с душой,
сухая математическая логика – с непредсказуемой человеческой природой.
Мир в романе Замятина дан через восприятие человека с пробуждающейся
душой. И если в начале книги автор, доверяя повествование своему персонажу,
все же смотрит на него отстраненным взглядом, часто иронизирует над ним, то
постепенно их позиции сближаются: нравственные ценности, которые исповедует
сам автор, становятся все более и более дороги герою. И герой не одинок.
Неслучайно доктор говорит об «эпидемии души».
Д - 503 невольно становится участником заговора, чуть было не помогает
восставшим захватить космический корабль, но благодаря доносу Ю замысел
бунтовщиков оказывается раскрытым и Единое Государство находит средства
окончательно усмирить своих подданных. Тем не менее, в Зелёной Стене,
отделяющей Единое Государство от остального пространства, возникает брешь.
Стену передвигают, то есть Единому Государству приходится отступить, а кое
- кому удаётся бежать из-под «благодетельного ига».
Но финал романа мрачен. Рассудочная и бездушная машина Единого
Государства одолевает сопротивление. Разработана и поголовно осуществляется
операция по удалению у человека фантазий, а с ней и всего человеческого -
неудовлетворённости, живых переживаний, воображения. Так в конце романа Д -
503 наконец излечивается от приступов своей болезни: над ним совершают
«Великую операцию» - удаление «центра фантазий», путём «троекратного
прижигания» Х - лучами «жалкого мозгового узелка». Математическая
организация человечества переносится внутрь человеческого сознания - своего
рода торжество «генной инженерии», революционное вмешательство государства
в строение личности, в ход её творческой деятельности, эмоциональной сферы,
нравственности. Совершеннейшие, изысканные формы насилия над человеческим
«я»; уничтожение вместе с фантазией личностного самосознания. «Я» перестаёт
существовать как таковое - оно становится лишь органической клеточкой «мы»,
песчинкой большого коллектива, составляющей толпы. Становится и жертвой I -
330. Она попала в Газовый Колокол. О- 90 - единственно спасшаяся душа, она
обрела свободу и себя благодаря священному вечному долгу человека,
благодаря жажде продолжения рода, естественному желанию иметь ребёнка, а не
государственного «нумера». Она уходит за Зелёную Стену. Ребёнок, который
должен у неё родиться, символизирует надежду на победу над тоталитарной
утопией. Туда же, в пролом стены, устремляются ещё «с полсотни громких,
весёлых, крепкозубых». Таким образом, по мысли Замятина, человек способен
не сломаться внутренне, однако противостояние злу в эпоху крушения
гуманизма - трагическое противостояние.
Последняя запись в романе сделана уже «новым героем»: «от прежнего»
сохранился только почерк. «Новый» Д - 503 абсолютно счастлив. Отношения
между лоботомизированным строителем Интеграла и рукописью меняются.
Писатель не узнаёт собственной работы: «Неужели я, Д - 503, написал эти
двести двадцать страниц? Неужели я когда-нибудь чувствовал - или воображал,
что чувствую это? Почерк - мой. И дальше - тот же самый почерк. Никакого
бреда, никаких нелепых метафор, никаких чувств: только факты.» Теперь,
когда «из головы Д - 503 вытащили какую-то занозу», он вновь возвращается к
«ясному» взгляду на мир, к первоначальному типу текста.
На следующий день после операции он явился к Благодетелю и рассказал
обо всём без каких -либо нравственных затруднений. Он спокойно наблюдал
пытки, которым подвергли I - 330 и других заговорщиков. Герой полагает, что
восстание удастся подавить. «Я надеюсь - мы победим. Больше: я уверен- мы
победим. Потому что разум должен победить».
Заключение.
Среди тех, кто возвращается сегодня в русскую литературу, - Евгений
Замятин. Ему не удалось «прорваться» к читателю в 60-е годы «оттепели» -
когда вновь зазвучали, казалось, ушедшие в небытие голоса Ахматовой,
Цветаевой, Есенина, Платонова, Грина, Зощенко, когда только начала
приоткрываться завеса над тем, что было создано в «катакомбный» период в
развитии нашей культуры, а явление «Мастера и Маргариты» заставило
убедиться в том, что «рукописи не горят». Творчество Замятина и в те годы
оставалось за семью печатями - столь еретическим оно представлялось тем, от
кого в те годы зависела судьба нашего наследия.
Вопрос о том, какие явления, события XX века предвидел Замятин,
возникает сам собой при чтении его романа, ибо писатель не только изобразил
в условно-фантастической форме победу техники над человеком (об этом
заставил писателя задуматься увиденный им в Англии процесс бурного развития
науки и техники), но и сумел предсказать тот социально-политический режим,
который называется тоталитарным.
Есть все основания рассматривать роман «Мы» не только как роман о
романе, как роман авантюрный, психологический, любовный, филосо
| |  скачать работу |
Личность и государство в романе Е.И. Замятина Мы |
