М.Ю Лотман о романе Евгений Онегин
12), а столичная жизнь требовала денег. Сбывать
сельскохозяйственные продукты и получать за них деньги было для обычного
помещика, особенно богатого столичного жителя, ведущего барский образ
жизни, непривычно и хлопотно.
Долги могли образоваться от частных займов и заклада поместий в банк
Жить на средства, полученные при закладе имения, называлось «жить
долгами». Такой способ был прямым путем к разорению. Предполагалось, что
дворянин на полученные при закладе деньги
приобретет новые поместья или улучшит состояние старых и, повысив таким
образом свой доход, получит средства на уплату процентов и выкуп поместья
из заклада. Однако в большинстве случаев дворяне проживали полученные ) в
банке суммы, тратя их на покупку или строительство домов в столице,
туалеты, балы («давал три бала ежегодно» —1,111,3— для не слишком богатого
дворянина, не имеющего в доме дочерей-невест, три бала в год —
неоправданная роскошь). Это приводило к перезакладыванию уже заложенньх
имений, что влекло за собой удвоение процентов, которые начинали поглощать
значительную часть ежегодных доходов от деревень. Приходилось делать долги,
вырубать леса, продавать еще не заложенные деревни и т. д.
Неудивительно, что, когда отец Онегина, который вел хозяйство именно
таким образом, скончался, выяснилось, что наследство обременено большими
долгами:
В этом случае наследник мог принять наследство и вместе с ним взять на
себя долги отца или отказаться от него , предоставив кредиторам самим
улаживать счеты между собой. О. Пошел по второму пути.
' Получение наследства было не последним средством поправить расстроенные
дела. Молодым людям охотно верили в долг рестораторы, портные, владельцы
магазинов в расчете на их «грядущие доходы» (V, 6). Поэтому молодой человек
из богатой семьи мог без больших денег вести в Петербурге безбедное
существование при наличии надежд на наследство и известной
беззастенчивости.
образование и служба дворян
Характерной чертой домашнего воспитания был француз –гувернер.
Русский язык, словестность и историю , а так же танцы , верховную езду и
фехтование преподавали специальные учителя, которых приглашали « по
билетам» .Учитель сменял гувернера..
Француз-гувернер и фручитель редко серьезно относились к своим
педагогическим обязанностям
Если в XVIII в. (до французской революции 1789 г.) претендентами на
учительские места в России были, главным образом, мелкие жулики и
авантюристы, актеры, парикмахеры, беглые солдаты и просто люди
неопределенных занятий, то после революции за границами Франции оказались
тысячи аристократов-эмигрантов и в России возник новый тип учителя-
француза.
Альтернотивой домашнему воспитанию , дорогому и малоудовлетворительному ,
были частные пенсионы и государственные училища . Частные пансионы, как и
уроки домашних учителей , не имели ни одной общей программы , ни каких-либо
единых требований.
На другом плюсе находились плохо организованные провинциальные пансионы.
В значительно большем порядке находились государственные учебные
заведения.
Большинство русских дворян по традиции готовили своих детей к военному
поприщу. По указу 21 марта 1805 г. в обеих столицах и ряде провинциальных
городов (Смоленске, Киеве, Воронеже и др.) были открыты начальные военные
училища в количестве «15 рот». В них зачислялись дети «от 7 до 9-летнего
возраста,
'Военное поприще представлялось настолько естественным для дворянина, что
отсутствие этой черты в биографии должно было иметь какое-либо специальное
объяснение: болезнь или физический недостаток, скупость родичей, не
дававшую определить сына в гвардию Большинство штатских чиновников или
неслужащих дворян имели в своей биографии хотя бы краткий период, когда они
носили военный мундир. Достаточно просмотреть список знакомых П, чтобы
убедиться, что он был и в Петербурге после Лицея, и в Кишиневе, и в Одессе
окружен военными — среди его знакомых лишь единицы никогда не носили
мундира.
Штатскими высшими учебными заведениями были университеты. В нач XIX в их
было 5 : Московский Харьковский, Дерптский Виленский, Казанкий .
Онегин, как уже было сказано, никогда не носил военного мундира, что
выделяло его из числа сверстников, встретивших 1812 г. в возрасте 16—17
лег. Но то, что он вообще никогда нигде не служил, не имел никакого, даже
самого низшего чина, решительно делало Онегина белой вороной в кругу
современников
Неслужащий дворянин формально не наршал закон империи. Однако его
положение в обществе было особым
Правительство также весьма отрицательно смотрело на уклоняющегося от
службы и Не имеющего никакого чина дворянина. И в столице, и на почтовом
тракте он должен был пропускать вперед лиц, отмеченных чинами
Наконец, служба органически входила в дворянское понятие чести,
становясь ценностью этического порядка и связываясь с патриотизмом.
Представление о службе как высоком служении общественному благу и
противопоставление ее прислуживанию «лицам» (это чаще всего выражалось в
противопоставлении патриотической службы отечеству на полях сражений
прислуживанию «сильным» в залах дворца) создавало переход от Дворянского
патриотизма к декабристской формуле Чацкого: «Служить бы рад,
прислуживаться тошно»
Итак, складывалась мощная, но сложная и внутренне противоречивая
традиция отрицательного отношения к «неслужащему дворянину».
Однако была и противоположная (хотя и значительно менее сильная)
традиция.
Однако, пожалуй, именно Карамзин сделал впервые отказ от государственной
службы предметом поэтизации в стихах, звучавших для своего времени
достаточно дерзко:
... войне добра не видя,
В чиновных гордецах чины вознснавидя,
Вложил свой меч в ножны
(«Россия, торжествуй, —сказал я, —без меня'»)...
То, что традиционно было предметом нападок с самых разных позиций, ,
неожиданно приобретало контуры борьбы за личную независимость, отстаивания
права человека самому определять род своих занятий, строить свою жизнь ,
независимо от государственного надзора или рутины протоптанных путей. Право
не служить, быть «сам большой» (VI, 201) и оставаться верным ' «науке
первой» — чтить самого себя (III, 193) стало заповедью зрелого П. .
Известно, как упорно заставлял Николай 1 служить Вяземского в министерстве
финансов, Герцена — в провинциальной канцелярии, Полежаева — в солдатах и к
каким трагическим последствиям привела самого П придворная служба.
В свете сказанного видно, во-первых, что то, что Онегин никогда не
служил, не имел чина, не было неважным и случайным признаком — это важная и
заметная современникам черта. Во-вторых, черта эта по-разному
просматривалась в свете различных культурных перспектив, бросая на героя то
сатирический, то глубоко интимный для автора отсвет.
Не менее бессистемный характер носило образование молодой дворянки.
Схема домашнего воспитания была та же, что и при начальном обучении
мальчика-дворянина: из рук крепостной нянюшки, заменявшей в этом случае
крепостного дядьку, девочка поступала под надзор гувернантки — чаще всего
француженки, иногда англичанки.
Наиболее известными государственными учебными заведениями этого С типа были
Смольный институт благородных девиц и аналогичный ему Екатерининский
институт (оба в Петербурге
П колебался в том, какой тип воспитания дать дочерям Прасковьи Лариной.
Однако глубокая разница в отношении автора к героиням этих двух
произведений исключала возможность одинакового воспитания. Первоначально П
думал вообще дать своим героиням чисто отечественное образование:
Показательно, однако: засвидетельствовав, что Татьяна в совершенстве
знала французский язык, и, следовательно, заставив нас предполагать наличие
в ее жизни гувернантки-француженки, автор предпочел прямо не упомянуть об
этом ни разу.
Подчеркивая в поведении Татьяны естественность, простоту, верность себе
во всех ситуациях и душевную непосредственность, П не мог включил» в
воспитание героини упоминание о пансионе.
Интересы и занятия дворянской женщины.
Образование молодой дворянки было, как правило, более поверхностным и
значительно чаще, чем для юношей, домашним. Оно обычно ограничивалось
навыком бытового разговора на одном-двух , умением танцевать и держать себя
в обществе, элементарными навыками рисования, пения и игры на каком-либо
музыкальном инструменте и самыми начатками истории, географии и
словесности.
Образование молодой дворянки имело главной целью сделать из девушки
привлекательную невесту.
Естественно, что со вступлением в брак обучение прекращалось. 'В брак
молодые дворянки в начале XIX в. вступали рано. Правда, частые XVIII в.
замужества 14- и 15-летних девочек начали выходить из обычной практики, и
нормальным возрастом для брака сделались 17—19 лет. Однако сердечная жизнь,
время первых увлечений молодой читательницы романов начинались значительно
раньше. Жуковский влюбился в Машу Протасову, когда ей было 12 лет (ему шел
23-й год
Выйдя замуж, юная мечтательница часто превращалась в домовитую помещицу-
крепостницу, как Прасковья Ларина, в столичную светскую даму или
провинциальную сплетницу. Вот как выглядели провинциальные дамы в 1812 г.,
увиде
| |  скачать работу |
М.Ю Лотман о романе Евгений Онегин |
