Новые подходы к рассмотрению личности Печорина (М.Ю. Лермонтов Герой нашего времени)
елем; я любил ласкать попеременно то
мрачные, то радужные образы, которое рисовало мне беспокойное и жадное
воображение. Но что от этого мне осталось? Одна усталость, как после
ночной битвы с привидением, и смутное воспоминание, исполненное сожалений.
В этой напрасной борьбе я истощил и жар души, и постоянство воли,
необходимое для действительной жизни; я вступил в эту жизнь, пережив ее
уже мысленно, и мне стало скучно и гадко, как тому, кто читает дурное
подражание давно ему известной книге." (Лермонтов. С.585). Таким образом,
получается, что жизнь Печорина - это всего лишь жалкая попытка
воспроизвести сюжеты прочитанных им романтических книг, приключений в
жизни.
Ощущая жизнь как банальность, Печорин тем не менее всякий раз
надеется, что очередное любовное приключение освежит его чувства и обогатит
его ум. Но разъедающий, скептический разум Печорина уничтожает
непосредственность чувства. Любовь к горянке Бэле и Вере взаимна, но
непродолжительна; влюбленность в "ундину" остается без ответа, а влюбленную
в него княжну Мери Печорин не любит сам. В конце концов власть над
женщиной оказывается для него важнее, чем искренность чувства. Любовь
превращается в игру, направляемую рассудком, и в конечном итоге - в игру
судьбами женщин, которые должны жертвовать собой, испытывать "преданность
и страх" и тем доставлять " пищу нашей гордости". Герой тоже готов
жертвовать собой ради женщин (он пускается в опасное для его жизни
приключение в "Тамани", стреляется с Грушницким, защищая честь Мери,
рискуя, захватывает казака), но отказывается жертвовать своей свободой ради
чужого счастья. По той же причине он не способен к дружбе. Вернеру Печорин
только приятель, сохраняющий дистанцию в отношениях. Свою посторонность он
дает почувствовать и Максиму Максимычу, избегая дружеских объятий. Так
Печорин невольно, бессознательно становится эгоистом.
Печорин нередко переступает грань, отделяющую добро от зла, так как,
по его убеждению, в современном ему обществе они давно утратили свою
определенность. Он свободно меняет их местами, исходя не из бытующей
морали, а из своих представлений. Это смешение добра и зла придает
Печорину черты демонизма, особенно в отношениях с женщинами. Он всякий
раз безжалостно разрушает "гармонию неведения" как "неведение гармонии",
как иллюзорное о ней представление, не выдерживающее столкновений с
реальной жизнью.(Удодов. С.84)
Вторгаясь в чужие судьбы со своей сугубо независимой личностной
меркой, требуя и от других такого же подхода, Печорин как бы провоцирует
дремлющие в них до поры до времени глубинные конфликты между социально-
видовым и личностно-человеческим началом, что становится для него
источником страданий и жизненных катастроф.
Каждую жизненную ситуацию, имеющую ту или иную связь с романтизмом,
Печорин стремится обострить, довести до конфликта, потому что именно в
конфликте сущность человека раскрывается лучше всего: "У меня врожденная
страсть противоречить; целая моя жизнь была только цепь грустных и
неудачных противоречий сердцу и рассудку". (Лермонтов. С.516).
Е.Н. Михайлова отмечает, что "Лермонтов безусловно развенчивает
Печорина за жестокость, эгоизм в отношении к людям, за мелкий, ничтожный
характер его действий". (Михайлова. С.348).
В этом и состоит беда и вина Печорина, что его подлинно независимое
сознание, его свободная воля переходят в ничем не ограниченный
индивидуализм. В своем противостоянии действительности он исходит из
своего "я" как единственной опоры в этой схватке. По словам Б.Т.
Удодова, "Его мироотношение основывается на сознательно исповедуемом
индивидуализме, ставшем краеугольным камнем его философии, главным
стимулом и критерием его поведения." (Удодов. С.85). Именно эта философия
обусловила отношение Печорина к окружающим как к средству удовлетворения
потребностей его ненасытного сердца и еще более ненасытного ума, с
жадностью поглощающих радости и страдания людей.
Мы в своей работе постараемся выявить и проследить, согласно
сюжетного построения, этапы преображения героя произведения в антигероя.
2.2.2. “БЭЛА”
С самого начала главы "Бэла" намечается противостояние по двум
линиям: Печорин - Грушницкий, Печорин - княжна Мери. К моменту столкновения
Печорина с представителями того общества, к которому он сам принадлежит,
на его совести уже много чего накопилось: смерть Бэлы, оплаканная двумя
слезами и осмеянная сатанинским хохотом; рухнувшие иллюзии Максима
Максимыча и подорванная вера в человечество; разоренное гнездо "честных
контрабандистов", Янко и старуха, брошенные умирать голодной смертью.
Черед быть первой жертвой по композиционному построению выпадает Бэле:
"Когда я увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на
коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она ангел,
посланный мне сострадательной судьбою... Я опять ошибся: любовь дикарки
немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так
же надоедают, как и кокетство другой. Если вы хотите, я ее еще люблю, я
ей благодарен за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь,
- только мне с нею скучно..." (Лермонтов. С.483).
История любви дикарки и цивилизованного человека давно уже была
банальной, и если она описана у Лермонтова, то, как знать, может быть, с
целью подчеркнуть связь его героя с целой галереей портретов
романтических предшественников. Их всех увлекала иллюзия незаурядности
неискушенной натуры, и всех разочаровывала неразвитость ее и
ограниченность.
Бэла становится жертвой своеволия Печорина; она насильственно вырвана
из своей среды, из естественного течения ее жизни. Современный
исследователь Б.Т. Удодов замечает по этому поводу: "Погублена прекрасная
в своей естественности, но хрупкая и недолговечная гармония
неискушенности и неведения, обреченная на неизбежную гибель в
соприкосновении с реальной, хотя бы и "естественной" жизнью, а тем более
со все более властно вторгающейся в нее цивилизацией" (Удодов. С.84).
Требовательного, развитого сознания Печорина не могло удовлетворить
"простосердечие" Бэлы. Современный человек, с усложненной психикой, не в
состоянии отрешиться от самого себя и удовлетвориться жизнью, текущей
безотчетно. Для истинной полноты жизни недостаточно, чтобы настоящее
имело основание только в себе самом, в своей непосредственной данности:
любить лишь потому, что любится, охотиться потому, что хочется
преследовать зверя. Печорину мало, чтобы его поступки имели свои
"достаточные основания" в страстях или прихотях: ему нужно, чтобы у них
были также и цели. Этого требует как его активная натура, так и его
критическое, ищущее сознание. Любовь тоже должна иметь содержание, смысл.
"Осмысленное содержание была бессильна дать любовь, в которой не было
сознания, но лишь "простодушие" и "невежество", сколько бы ни заключалось
в ней преданности и страсти, грации и нежности". (Михайлова. С.244).
Максим Максимыч замечает: "... Он слушал ее молча, опустив голову
на руки; но только я во все время не заметил ни одной слезы на ресницах
его: в самом ли деле он не мог плакать или владел собою - не знаю; что
до меня, то я ничего жальче этого не видывал... Я вывел Печорина вон
из комнаты, и мы пошли на крепостной вал; долго мы ходили взад и вперед
рядом, не говоря ни слова, загнув руки на спину; его лицо ничего не
выражало особенного, и мне стало досадно: я бы на его месте умер с горя.
Наконец он сел на землю, в тени, и начал что-то чертить палочкой на
песке. Я, знаете, больше для приличия, хотел утешить его, начал говорить;
он поднял голову и засмеялся... У меня мороз пробежал по коже от этого
смеха..." (Лермонтов. С.486-488).
Смех Печорина над мертвой Бэлой застывает в ушах подтверждением его
отмеченности судьбой, к чему он уже привык. Вот почему автор заметок
сопровождает молчанием свои мысли о Печорине и Бэле, расспрашивая Максима
Максимыча о незначительных подробностях его рассказа.
Набрасывая в "Бэле" общий очерк фигуры героя времени и основные узлы
проблем, с ним связанных, Лермонтов уже здесь приступает к суду над
Печориным. Но приговор его сложен. На вопрос о виновности героя он дает
двойной ответ: Печорин и виноват в том, что разрушил бестревожное
существование Бэлы, и не виноват в том, что не может ее больше любить. Кто
же виноват? Виноват тот, кто создал необходимую грань между невыразимо-
прекрасным, беззаветно чувствующим, но наивным, неразвитым существом и
человеком безысходно мятущимся, обладателем остро-аналитического,
требовательного интеллекта. Виноват тот, кто человеческую жизнь обрек на
бесплодность и бессмыслицу и тем самым вызвал все новые поиски
преодоления пустоты жизни, кончающиеся каждый раз крахом. Виноват тот, кто
бросил человека в окружение, не выдерживающее ни критики мысли, ни проверки
действием и тем самым предоставил личность самой себе – и своим желаниям и
своему суду.
| |  скачать работу |
Новые подходы к рассмотрению личности Печорина (М.Ю. Лермонтов Герой нашего времени) |
