Онимы Владимира Высоцкого
нке о переселении душ». В последнем их них автор
приходит к выводу: все религии, в конечном счете, сводятся к выяснению
отношений со смертью, а суть этих отношений – это прижизненные поступки
людей. Происходит драматическое столкновение идеи с жизнью, с твоей жизнью,
о она так несуразна, порой безобразна до ужаса. И всегда у нас найдется
философское оправдание:
Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса,
Кто ни во что не верит – даже в черта, назло всем,
Хорошую религию придумали индусы:
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем. (176)
В стихотворении «Я из дела ушел», написанном в 1973 году, отразились
те изменения, которые должны в его актерской и поэтической судьбе.
Относительно театра наступила полная ясность. Сердце его сделало выбор
между двумя страстями. Слово теперь важнее игры, поэт стоит впереди актера.
И вновь в его творчестве звучит пушкинская тема, интуитивный поиск высшей
справедливости отчаявшегося сознанием русского интеллигента.
Пророков нет – не сыщешь днем с огнем, -
Ушли и Магомет и Заратустра
Пророков нет в отечестве своем, -
Но и в других отечествах – не густо. (327)
4.4. Библионимы.
Высоцкий, как и наши классики, не мог не ощутить присутствие в мире
высших сил «Скорее всего он был неосознанно верующим», - предположил
композитор А. Шнитке [“Вагант”, 1991, №5]. На наш взгляд, нельзя было
следовать классике без обращения к Богу, без лермонтовского «И в небесах я
вижу Бога» или пушкинского «творец любил восточный починный слог». Этой
причиной можно объяснить употребление Высоцким библионимов в составе своих
стихотворений:
И я попрошу Бога, Духа и Сына, -
Чтоб выполнил волю мою
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою. (154)
Как видим, в том случае поэт обращается к святой Троице: к Богу, Духу,
Сыну. Эти слова автор подвет в тексте стихотворения с заглавной буквы, как
собственные имена.
Библионим Бог является самым частотным в онимическом пр-ве поэзии
Высоцкого (17 словоупотреблений). Характерно то, что поэтом данный
библионим употребляется не только в прямом значении, как в стихотворении «О
фатальных цифрах и датах»:
Задержимся на цифре 37!
Коварен Бог –
Ребром вопрос поставил
Или – или … (264)
Чаще он фигурирует в составе устойчивых словосочетаний типа: «слава
Богу», «ради Бога», «Бог хранит», «Бог знает и простит» и так далее.
Например:
О чем просила – делал мигом я, -
Мне каждый час хотелось сделать ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгал я,
Но, слава Богу не совсем удачно! (34)
С точки зрения языка такое употребление создает эффект разговорной
речи.
Граждане! Зачем толкаетесь.
На скандал и ссору нарываетесь –
Сесть хотите? дальня дорога?
Я вам уступлю, Ради бога!
Использует Высоцкий и синоним к слову Бог, Бог – Господь:
Купола в России кроют
Чистым золотом, чтобы
Чаще Господь замечал. (103)
Обращение к Богу-Сыну менее частотны, причем используются именно
собственные имена Иисус, Христос:
Мне судьба до последней черты, до креста
Спорить до хрипоты (а за ней – немота),
Убежать и доказывать с пеной у рта,
Что – не то это вовсе, не тот и не та!
Что – лабазники врут про ошибки Христа… (413)
По одному разу употребляется в поэзии Высоцкого библионимы Светой Петр
(Это Петр Святой – он апостол, а я – остолоп), Богородица (Брось
креститься, причитая, / не спасет тебя святая Богородица) и обобщенное
наименование Архангел (Архангел нам скажет, / В раю будет туго), которое
поэт подает с заглавной буквы, придавая ему тем самым статус имени
собственного.
Им всем противостоит Сатана как падший ангел из «Антиклерикальный
песни», в которой поэт с юмором пересказывает библейский сюжет о песещении
Марии Святым духом:
Так шутить с живым-то мужем?
Ах ты скверная жена! –
Я взмахнул своим оружьем
Смейся, смейся Сатана. (93)
Рассматривая библионимы Высоцкого, нельзя не включать в их состав
такие лексемы, как Судный день, Всемирный потоп, Рождество Христова,
Страшный Суд, Вечный Огонь. Большинство данных лексем используются поэтом в
соответствии с их библейским значением.
Страшный, быть может – только Страшный Суд. (49)
В случае употребления библионима Вечный огонь стирается связь этого
слова с первоисточником. И он выступает в качестве названия реального
объекта.
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают, -
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают. (46)
И так, проведенный анализ достаточно убедительно показал, что
собственные имена являются неотъемлемой частью лирики Высоцкого, причем не
состав онимов четко проецируется личность автора. Однако еще более
информативным в этом плане выступает функционирование собственных имен, о
чем пойдет речь в 2-ой главе.
Глава II.
Особенности собственных имен в лирике Владимира Высоцкого.
§ 1. Характеристика идиостиля Владимира Высоцкого.
Организующим центрам любого производства литературы всегда остается
творческая личность автора текста. В соответствии с точкой зрения,
установившейся в искусстве XX в, создатель произведения литературы – «это
человек, который умеет разобрать свои личные субъективные – впечатления,
найти в них общезначимое – объективное – и который умеет дать своим
представлениям свои формы»1. Мастер слова создает в произведениях
неповторимый, особый мир, отбирая при этом необходимые, эстетически ценные
элементы для выражения своей идеи.
Безусловно, эстетически ценные элементы принадлежат к индивидуальному
стилю автора (идиостилю).
В современной лингвистике под идиостилем понимают «индивидуально
устанавливаемую языковой личностью систему отношений к разнообразным
способам авторепрезентации средствами идиолекта». [Леденева В.В., 2001,
с.26].
Следует отметить, что стиль творческой индивидуальности причисляют к
достоянию национальной литературы. В.В. Виноградов по этому поводу писал
«Стилистические достижения отдельной личности так же передаются по
наследству, как язык в целом» [Виноградов В.В., 1963, с.85].
Главным признаком любой творческой личности является ее
неповторимость, которая и определяет индивидуальное а авторском стиле. У
настоящего художника – свой мазок, своя манера, по которой сразу можно
определить: это – он.
На наш взгляд, индивидуальное в авторском стиле Владимира Семеновича
Высоцкого – явления особого, уникального в искусстве 20 в., заключается в
том, что его творческий дар совместил разные грани художника – певца,
поэта, актера. И этот сплав оказался «неповторимым в своем редкостном
единстве» [Огнев В., 1989, с.5]. В наш век узкой специализации он проявил
высокий профессионализм в целом ряде областей искусства. Он их объединил в
одно целое, «как это было в древности, во времена господства
неотредактированного, необработанного, натурального, …… единого во всех
лицах фольклора» [Георгиев Я., 1989, с.9].
К счастью, Владимир Семенович при жизни познал большой успех и как
артист и как певец. Официальное признание как поэта произошло только после
его смерти. Стремительно летит время, с каждым все более отдаляя от нас
образ Высоцкого – актера и исполнителя, одновременно приближая к его
песенной поэзии.
Наиболее яркой характеристикой поэзии Высоцкого стал голос самого
автора, который продолжает жить в его стихотворениях. За каждой строкой, за
каждым словом, и даже когда читаешь абсолютно незнакомые стихи, все равно
где-то далеко, в глубине души. Возникает мелодия и звучит неповторимый,
потрясающий искренностью голос Высоцкого.
Он еще о многом не успел сказать, не успел спеть. Но и то, что
осталось после Высоцкого сотни маленьких поэтических спектаклей, сыгранных
под аккомпанемент гитары, - помогает каждому из нас заглянуть в себя,
задуматься, над чем-то посмеяться и что-то перестроить в себе. В этих
стихах песнях отразилась связь поэта со своим поколением, со своим веком, а
через них и со всеми русскими людьми.
Такую связь в творчестве Высоцкого можно проследить и на чисто
лингвистическом уровне. В частности, на примере использованием автором
универсальной функционально-семантической категории имен существительных,
как собственные имена.
Собственные имена в песенной поэзии Высоцкого представляют особый,
индивидуальный мир, на который накладывают отпечаток личность,
мировоззрение, талант, стиль автора.
Конечно, такие онимы, как Париж, Москва, Россия, вырванные из
контекста, вряд ли, даже намеком, могут охарактеризовать личность автора.
Но, безусловно,в онимическом пространстве лирики Высоцкого есть лексемы,
которые, даже без контекстного окружения, почти безошибочно позволяют
угадать индивидуальный почерк ху
| |  скачать работу |
Онимы Владимира Высоцкого |
